Эта беспрецедентная история произошла со мной и пятью инспекторами уголовного розыска. Она не соответствует понятию «душераздирающая», «страшная» или «леденящая кровь». Мы должны были умереть, но судьба милостиво даровала нам тот единственный шанс, о котором говорят: «Один из тысячи».

Подвёл оперативник. Он нарушил порядок задержания особо-опасных преступников и, немного бравируя, вёл бандита, пристегнув одно кольцо наручников к его левой руке, другое - к своей.

Приказ, составленный людьми длительное время проработавшими в системе МВД, чётко определяет данный момент и гласит: «... руки арестованного сводят за спину, после чего надевают наручники».

Вольность, вроде бы, пустяковая. Ведь главная задача выполнена – матёрый преступник, на розыск которого выделено двести сотрудников милиции, пойман. И нет разницы в каком виде доставить его в КПЗ.

Незаметная со стороны оплошность инспектора, и... жизнь десятков людей повисла на волоске.

Бытует правильное выражение: «Сапёр ошибается один раз». Малейшее не выверенное движение, поспешность и проржавевший снаряд разрывает человека на куски. Поздно потом разводить руками, сетовать: он был не опытен, молод, рановато стал работать самостоятельно, ему бы попрактиковаться, подучиться бы...

Но история не знает сослагательного наклонения. Больше нет среди нас бесстрашного солдата - траурная процессия, плач, венки сопровождают его в последний земной путь.

Задержавший бандита опер был хорошо подготовлен профессионально, да и в сорок лет капитана молодым не назовёшь. Однако... однако обо всём по-порядку.

 

В 21 час в кабинете зазвонил телефон. Я потянулся к трубке.

- Георгий, на Бакинской идёт перестрелка, - затараторил в ухо дежурный по отделу. – Быстро спускайся, начальник тебя уже ждёт.

Выскочив во двор, я плюхнулся на переднее сиденье «Волги».

Водитель рванул с места, и в считанные минуты доставил нас на тихую, застроенную добротными частными домами, улочку.

Следом подъехали оперативники, участковые инспектора, милиционеры.

Нас встретила группа местных жителей, горячо обсуждавших происшествие. Некоторые махали руками, показывая в сторону шоссе.

Кто-то из мужчин крикнул:

- Будьте осторожны! Вдоль кювета лежит труп, не наступите.

 

Уяснив ситуацию, я разделил сотрудников на группы: первая - должна обследовать местность вдоль кювета, заполненного мутной водой. Цель - поиск возможно брошенного оружия, утерянных документов или других предметов, имеющих отношение к убийству.

Следующей пятёрке офицеров было поручено опросить жителей улицы, выявить свидетелей, видевших преступника в лицо. Установить направление, в котором он скрылся.

Третья группа, во главе с Шаймиевым, вошла во двор, откуда доносились громкие причитания.

Присущим оперативнику чутьём, мой заместитель глазами выискал молодого человека и, предъявив ему служебное удостоверение, спросил:

- Как тебя зовут?

- Полад, - чуть слышно ответил юноша.

- Что здесь произошло?- допытывался Исандер.

Прикурив сигарету дрожащей рукой, Полад глубоко затянулся дымом и шумно выдохнул:

- Я сын хозяина дома. Еженедельно близкая родня собирается у нас обсудить семейные дела. Около девяти вечера дверь в гостиную распахнулась, на пороге выросли двое вооруженных мужчин.

« Кто тут Аган, - сказал тот, что был повыше. - Живо отвечайте, не то всех перестреляем». Женщины испугались, а отец смотрел на бандитов, не успев их принять всерьёз. Примерно в половине девятого пришёл младший брат папы - Фехруз, он работает во вневедомственной охране РОВД. Дядя мгновенно сообразил - это не розыгрыш. Незаметно вытащил свой пистолет и дважды выстрелил. Первая пуля угодила «высокому» в живот, вторая - вошла в стену.

Искандер взял Полада под локоть.

- Покажи комнату, в которой вы ужинали.

- Я боюсь туда заходить, - запротестовал парень. - Папа и дядя лежат...

- Пойдём, пойдём, - подбодрил его Шаймиев. - Нам необходимо осмотреть помещение.

Поднявшись по ступенькам, мы очутились в просторном зале, сверкающем отделкой.

Молодой человек заплакал навзрыд. Нашему взору предстала ужасающая картина: перевернутый стол, разбитая посуда, затоптанная пища, накрытые простынями трупы.

Оценив обстановку, Искандер произнёс:

- Метко стреляет, гад. Пуля попала дяде в глаз, отцу - в сердце.

Полад сжал кулаки.

- Мне бы только найти убийц, задушу. После похорон займусь поиском негодяев.

Я положил руку ему на плечо и сочувственно сказал:

- Будем искать вместе. А сейчас рассказывай дальше.

Юноша повел подбородком в сторону распахнутой двери.

- Когда раненый бандит схватился за живот, второй стал палить в моих родственников. Затем, не останавливаясь, ударом ноги перевернул стол и потащил товарища вниз по лестнице.

Шаймиев что- то зарисовывал в блокнотике и, не отрываясь от него, заметил:

- Он себя недолго утруждал - пристрелил «товарища» в пятидесяти метрах от дома. Но в данное время нас интересует вопрос: с какой целью разбойники искали именно «Агана», и какое мнение высказали гости по этому поводу?

Полад вытер мокрый от слёз нос поднятой с пола салфеткой.

- Мнения не высказывались. Мама не в состоянии что-либо произнести, лежит с сердечным приступом в соседней комнате. А её сестру медики отвезли в больницу. Хотя... дядя Мамед... предположил - большие долги. Но папа никому не должен. Он располагал достаточной суммой денег... С клиентами всегда рассчитывался в срок.

- Чем занимался отец? Каких клиентов ты имеешь в виду, - спросил я.

- Папа работал заместителем директора лесообрабатывающего комбината. В его обязанности входило распределение досок мебельным фабрикам, мастерским, строительным организациям. Раз в месяц к нам съезжались снабженцы со всей республики. Покупка оплачивалась наличными деньгами.

Закончив неприятный для Полада разговор, мы вышли на улицу.

У ворот ко мне подскочил старший первой группы - Шадрин.

- Вдоль кювета ничего не обнаружено, - доложил майор. - Из карманов куртки, валявшейся рядом с трупом, изъяты зажигалка, сигареты, портмоне. Документов нет.

- Вот что, Володя, на тебя возлагается ответственная задача, - сказал я, – Полада и дядю Мамеда посади в машину, поезжайте в отдел. В криминалистической лаборатории покажи им фотографии разыскиваемых преступников, авось, кого-нибудь опознают. Главное, составь фоторобот убийцы. В нашем архиве собрано свыше двух тысяч фотоснимков, сразу же отложи в сторону физиономии грабителей, мошенников, хулиганов. Это не их «почерк». Нет сомнений, что столь дерзкий налёт совершил «залётный» преступник. Поэтому начни с особо-опасных лиц, находящихся во всесоюзном розыске.

 

Через час к месту происшествия подъехал эксперт-криминалист Вадим Пономарёв. Усадив меня в автомашину, он вытащил из потёртой папки черно-белую фотографию и негромко произнёс:

- Вот кого ты ищешь, Георгий.

Я вгляделся в мутное изображение остриженного наголо молодого человека, с узким разрезом колючих глаз.

- Не узнаю его, кто...

Вадим опередил вопрос.

- Снимок семилетней давности. Лучше прочитай автобиографическую справку, - и осветил фонариком, написанные мелким почерком строки: Кацоев Сергей Кимович, 1956 года рождения, кличка «Монгол». Разыскивается шестью республиками СССР.

- Ба-а, - невольно вырвалось у меня. - Так вот что за лютый зверь к нам пожаловал! Кацоев совершил более сотни кровавых злодеяний, последние годы он считается самым безжалостным, к попавшей в его лапы жертве, преступником. Занимается «вышибанием» крупных долгов, сумма которых превышает миллион рублей. Теперь предельно ясно, почему дорожка его привела на Бакинскую.

- Задержать бандита будет непросто. Монгол живым не сдастся. А сейчас, Георгий, собери оперативников. Начальник приказал блокировать железнодорожный вокзал.

Я открыл дверь автомашины, но эксперт придержал меня.

- Очень прошу, забери фотоальбомы из лаборатории. С материалами трудно работать. Все фотографии, присланные МВД СССР, как минимум, пятилетней давности или взяты из «древнего» личного дела зэка. Полад их просмотрел, однако Кацоева не узнал. Лишь благодаря настырности Шадрина, ты держишь сведения в руках. В составленном фотороботе опер уловил сходство с кем-то из отморозков, уже известных угрозыску.

- Ладно, Владимирович, на эту тему поговорим завтра. Нам предстоит нелегкая ночь. Пока займись лежащим у кювета трупом. Возможно, его личность окажется тебе знакомой, - миролюбиво заключил я.

 

Стрелка настенных часов приближалась к полуночи.

Хотя поезда Ташкент-Москва на пути ещё не было, люди уже загромоздили перрон вместительными сумками, тюками, коробками. Каждый надеялся попасть в вагон в числе первых, чтобы успеть оккупировать верхнюю полку, издавна приспособленную под перевозку грузов.

Мы пристально наблюдали за суетой.

Прикурив очередную сигарету, Шаймиев сказал:

- Да, несладко приходится «челнокам». Старики, старушки, молодёжь – все поголовно занялись торговлей. В северном направлении везут фрукты, табак, хлопчатобумажные носки, постельное бельё. Назад - дешёвую обувь, куртки, спортивные костюмы, в основном, китайского производства.

- Видимо, заработать копеечку иной возможности нет, - поддержал разговор я. – Полки магазинов пусты, в то же время цены на продукты растут, деньги обесценились. Наше правительство не в силах бороться с инфляцией и, фактически, бросило человека на произвол судьбы.

Мы заметили начальника линейного отдела милиции, идущего в нашу сторону. Он соблюдал конспирацию, прогуливался, надев на спину старенький рюкзачок.

- Что продаёте, хлопцы? - сиплым голосом спросил нас полковник. - Могу предложить наволочки, телефонные аппараты, детские колготки. Всё за полцены.

Эти слова означали: на вокзале расстановка сотрудников милиции закончена. Операция вступила в завершающую стадию.

 

До отхода поезда оставался час. Оперативники «растворились» в толпе и внимательно вглядывались в лица людей, предъявлявших билет проводнику. Не просмотреть бы. Кацоев может наклеить усы, бороду, надеть парик, сменить одежду . Таким способом он не раз уходил от милицейского преследования.

Как медленно тянется время, особенно, последние минуты, кажущиеся бесконечными.

Стоявший напротив нас железнодорожник приготовил флажок. Ещё несколько секунд и электровоз плавно тронется с места. А пока в вагон протискивались задержавшиеся на перроне пассажиры.

Вдруг, над поредевшей толпой, мелькнула голова сыщика. Одновременно в моей руке ожила рация. Начальник едва не кричал:

- Георгий, беги к пятнадцатому вагону! Объект там.

 

Оперативник сработал быстро и чётко. Едва Кацоев схватился за поручни, капитан защёлкнул кольцо наручников на его левой руке, а второе - пристегнул к своему правому запястью, и с чувством исполненного долга, уже вёл Монгола мне навстречу.

По вокзалу, из уст в уста, моментально разнеслось:

- Задержан.., задержан. - Сотрудники милиции стали стекаться к центральному выходу, полагая, что с поимкой преступника операция закончена.

Обычно, усталые за ночь офицеры, бредут к обговоренному месту сбора, коротко бросая друг другу:

- Задержан.

Но сегодня все торопились, чтобы поглазеть на «именитого» бандита.

К двери с надписью «Таможня» подходили руководители УВД города, инспектора, начальники подразделений, милиционеры дежурной службы вокзала.

Внезапно Кацоев остановился. Окинул столпившихся мужчин цепким взглядом и во всю мочь закричал:

- Знаю, меня ожидает «вышка». Но одному умирать не хочется. До скорой встречи, «мусора». – Монгол сунул свободную руку за пояс и... вытащил гранату... Рванул зубами кольцо... Швырнул её на асфальт.

Этого не ожидал никто. Охнув, люди застыли на месте. Вот она, смерть, лежит у твоих, разом одеревеневших, ног.

Секунда, две, три... Нужно бежать, крикнуть «ложись» или, хотя бы, сделать несколько бесполезных шагов назад. Однако мы стояли, словно отлитые из воска фигуры, с широко раскрытым ртом, не дыша, устремив взор на гранату.

Восемь, девять, десять секунд... сейчас прогремит взрыв...

Раньше других опомнился Кацоев. Упав на колени, он заорал диким голосом:

- Суки, ах, суки! Туф-ту подсунули.

Опера повалили задержанного, заломили руки за спину, надели вторые наручники.

А десятки человек, не веря в своё спасение, облегчённо выдохнули:

- Учебная... граната учебная... оказалось учебной.

Монгол, ударяясь головой об асфальт, продолжал посылать угрозы:

- Убью, суки. Кишки выпущу, живьём закопаю...

 

Первые слова: "Мы остались живы по счастливой случайности", - начальник смог произнести, лишь приехав в отдел.

Он подошёл к группе сотрудников угрозыска, крепко обнял меня и по-отечески добавил:

- Сыщик не имеет права на оплошность. Ежедневно, ежечасно обучай подчинённых. Впереди у них долгая, полная опасности, жизнь.

 

P.S. Через два месяца Кацоева этапировали в Генеральную прокуратуру СССР.

 

В 1999 году мне в руки попала одна из московских газет. В короткой заметке сообщалось: «... Монгол задушил охранника, завладел его оружием, пытался бежать... В завязавшейся перестрелке убит».