Мама с того света.

 

Вот черт!» - ругнулся про себя Андрей, «мазок расплылся. Неужели придется все сворачивать?»

Посмотрел на небо. Светит солнце. А по темнозеленой морской глади стучат горошины. Откуда он взялся, грибной дождь в начале мая. Андрей накрыл мольберт и пошел под сосны. Нашел удобный пригорок сел и закурил. Почти невидимая, полупрозрачная, небольшая тучка. Она и солнце не может закрыть как следует. «Сейчас пройдет»,- подумал Андрей.

 

Тучка прошла. Цвета необитаемой природы вновь ожили. Надо идти и продолжать работать. Но ритм сбился. Вдобавок тишину разорвал автомобильный гудок. Ну да, они, Сережка с Таней и со своей дочкой Викой.

- Де-да-а!- услышал он,- Мы поехали на станцию. Дядя Паша с родителями в гости приезжают. Только что позвонили. Надо их встретить!

- А бабушка?

- Бабушка Вика пироги печет.

- Езжайте без меня!- крикнул Андрей,- мне надо работу закончить.

Но нахлынувшие воспоминания уже невозможно было отогнать.

 

В раздевалке детского сада по утрам шумно и жарко. Дети кричат, родители торопят их, опаздывая на работу. Андрею спешить не надо, у него отгулы. Как только он приходил с моря, Сережа, cловно магнитик прилипал к отцу и обижался только, когда ему приходилось расставаться с ним на ночь. А по утрам лез с ним под душ и делал вид, что не боится холодной воды.

Андрей открыл дверцу шкафчика. На верхней полке какая-то бумажка. Наверно счет за садик. Развернул листок. « Я буду вас ждать за углом, в кафе». Подписи нет. Андрей повертел головой, никого и ничего подозрительного, все заняты. Сережа быстро переоделся и кинул одежду комками в шкафчик.

- Ну, я пошел, папа. Пока.

- Да, да, сынок,- сказал Андрей, сунул записку в карман, потом разложил аккуратно одежду, и вышел на улицу.

Зазвенел трамвай на повороте, прорываясь сквозь тусклую морозную мглу...

 

Это оказалась Вика, Виктория. Так, шапочное знакомство. Дети ходят в одну группу, дружат между собой. Она стояла, поёживаясь от холода.

- Вы же сказали, что будете ждать в кафе. Зачем мерзнете.

- Боялась, что вы пройдете мимо.

- Ну, давайте спустимся вниз, может у них не так холодно, как на улице.

Обычное кафе самообслуживания.

- Не раздевайтесь,- сказала сонная барменша.

- А что-нибудь погорячее у вас есть?- спросил Андрей.

- Спиртного не держим. А кофе сейчас будет готов.

Они сели за круглый мраморный столик напротив друг друга. На ее улыбающемся, не тронутым косметикой лице трепетали синие, не то от холода, не то от волнения губы. Андрей посмотрел на нее вопросительно. Она продолжала улыбаться и молчать. Надо же что-то говорить.

- А вы когда уезжаете?- наконец, спросила она.

- Вообще-то, мы не уезжаем, а уходим в море. А в этот раз мы улетаем.

- Улетаете? В море?

- Вылетаем самолетом на подмену. Послезавтра.

- А-а... А когда обратно вернетесь?

- Как обычно, через полгода.

Она помешала ложечкой кофе и спросила, опустив глаза.

- А вас проводить нельзя?

«Что-то случилось с Викой,- подумал Андрей,- неужели... ведь никакого повода не было... нигде не встречались, кроме как в детсаду. Утром или вечером. Иногда перекидывались парой слов, потому что дети дружат, одни проблемы. Муж Виктории, у них даже имена одинаковые, Виктор, отличный парень, спортсмен, кажется, тренером работает. Они и внешне похожи друг на друга. Как брат и сестра. Оба белокурые, голубые глаза, открытые лица. Оттолкнуть? Мягко отвести? Ответить на ее чувства,- лицемерно. Потому что ничего не шевельнулось внутри. Хорошо, что ухожу в море. Время ее вылечит».

- Обычно жена провожает. Иногда друзья. Ну, может быть, сын еще.

Она подняла глаза. Улыбка еще осталась на лице, а в глазах уже грусть.

- А вы не догадались, от кого записка?

- Нет... Я же не знаю вашего почерка... а подписи нет.

- А я все время думаю о вас...

- А как же муж... сын... домашние дела... проблемы всякие?

- Не знаю,- тихо промолвила она,- у меня все из рук валится.

- Чем же я могу помочь?

- Ничем... А вам письма можно писать?- оживилась она.

- Можно.

- Тогда скажите адрес, я напишу вам письмо.

Андрей написал на клочке бумаги адрес.

- Вот. Письмо для моряка хороший подарок.

 

Андрей получил в рейсе несколько писем и одну фотографию. Она пыталась придать бодрости рассказам о своей жизни. Но между строчек читались грусть, тоска и любовь. На снимке она была в летнем платье, с букетом полевых цветов. Он показал фото Глебу. В море всегда есть друг, с которым делишься всем, даже самым сокровенным. Тот долго смотрел на снимок.

- Классная дама!- потом помолчал немного и спросил,- у тебя с ней... это самое... да?

- У меня с ней ничего.

- Ну, это ты зря. Я бы на твоем месте такой шанс не упустил.

- Не было никаких шансов.

 

Сказать, что ее письма трогали за душу,- несколько высокопарно. Но, незаметно для себя, Андрей читал их и перечитывал. И также незаметно для себя стал все чаще вспоминать ее лицо, ее грустную улыбку, глаза. А однажды не выдержал, достал кисти и краски и нарисовал ее портретик по памяти.

 

- Теперь вы будете отводить и приводить Сережу в садик?- спросила Вика, когда они вышли из раздевалки. Дети побежали вперед, грохоча санками и натыкаясь на прохожих.

- Да, мне не привыкать,- ответила Лена.

- А я вообще не представляю, как можно привыкнуть к этому.

- Первый раз, когда он ушел в море, было тяжело. Белугой выла. И рейс то был короткий. Умирала с тоски.

- А теперь?

- Приучила себя. Стараюсь уйти в работу и не думать о нем. Первые полсрока это удается. Сережка помогает.

- А вторые?

- Начинаю его ждать. Но это уже как ожидание праздника.

 

Так, постепенно, они подружились, стали иногда заходить друг другу в гости.

Дети занимались своими делами, а они устраивались на кухне, пили кофе, болтали. Говорила, в основном, Лена. Вика сидела молча со скромной улыбкой и малюсенькими глотками попивала кофе.

 

Андрей вернулся в конце лета. На третий день они встретились в том же кафе. Она чуть покраснела от смущения, а все, о чем она хотела сказать, было написано в сияющих от счастья глазах.

- Расскажите, как вы плавали?

- Да особенно и нечего рассказывать. Давайте лучше пойдем куда-нибудь отметим мой приход, нашу встречу.

Они посидели в ресторане. Когда вышли на улицу, уже начало темнеть. Скупое на тепло осеннее солнце скатилось за горизонт. Потянуло прохладой. Он обнял ее. Она прильнула к нему.

- Я сняла комнату,- сказала она.

- Ты была уверена, что она понадобится?

- Да.

Они сели в такси и Вика назвала адрес. Это оказалось за городом, частный деревянный дом. Хозяин, пожилой мужчина, открыл им дверь и провел их в комнату, по соседству с кухней.

Они закрылись и стали быстро раздеваться. Он целовал ее губы, шею, грудь, а она снимала с него одежду, и нестерпимое желание поглотило их. Кровать предательски скрипела, с кухни доносился надрывный прокуренный кашель, но они не слышали ничего, они улетали в сказочный мир любви.

 

- Ты счастлива?

- Да, милый.

Они полежали какое-то время молча. Потом он спросил.

- А Виктор предохраняется?

- Да.

- Почему ты раньше не сказала об этом?

- Не знаю.

 

Больше им не удалось посетить загородный домик. Андрей вскоре ушел в море. На этот раз рейс был короткий, три месяца. Перед ноябрьскими праздниками он вернулся. Вика продолжала дружить с Леной. Приближался мамин юбилей. Мама жила в пригороде, в живописном приморском районе.

- Давай пригласим Вику с Виктором, ты не против?- предложила Лена.

Накупили подарков, вина, прихватили детей и поехали на электричке за город.

Пока ехали, дети шумели и без конца играли надувными шариками.

- Пап, надуй!- просил то один, то второй.

Один из шариков получился длинный и недвусмысленно напоминал по форме известное резиновое изделие. Взрослые заулыбались, а Лена решила пошутить, обращаясь к Андрею.

- Может тебе пригодится!

- Не советую!- отозвался Виктор,- ненадежная штука.

- А что, прокол произошел?- спросила Лена, смеясь.

- Да! - Виктор кивнул на жену,- подзалетела подруга.

 

Мама встретила гостей радушно и усадила всех за праздничный стол.

Дети выпили лимонад и убежали на улицу. Мама периодически подносила гостям очередное блюдо.

 

Андрей проснулся. Мать суетилась на кухне, готовила завтрак. Он потихоньку оделся и вышел к ней.

- Мам, ты хоть ложилась спать? Трудишься как пчелка.

Мама поманила его пальчиком и попросила, чтобы он прикрыл дверь.

- Сынок, эта бесстыжая Вика,- шептала мать,- не сводит с тебя глаз, неужели никто этого не замечает. Я ей вчера высказала все.

- Может быть, тебе показалось?

- Как же! Мать не обманешь! У нее на лице написано, что она в тебя влюблена по уши. Она же вашу семью разбивает, нахалка такая! Сам не видишь, что ли!

- Ну, это ты преувеличиваешь. Успокойся, все нормально. Они наши друзья.

- Знаю я таких друзей-подруг. Смотри у меня! Не поддавайся. Ты должен о семье заботиться а не шуры-муры разводить со всякими... прости-господи!

 

Прошло еще полгода. Вика родила девочку, которую назвали Таня. Павлик и Сережка пошли в школу. Когда Таня подросла, всем стало ясно, что она не в мать и не в отца. Черноглазая куколка хорошела с каждым днем.

 

В том рейсе все складывалось неудачно. И в довершении всего наскочили на каменную гряду. Андрей проснулся от неприятного ощущения, будто кто-то решил сбросить его с койки. Траулер застрял в подводных камнях, наклонился назад и набок и покачивался безжизненно, как зверек в капкане. Погас свет. Все стихло. И только дикий металлический скрежет, от которого холодело внутри, нарушал тишину. Корпус прорвало в нескольких местах и вода мгновенно затопила трюма и машинное отделение.

Дали SOS аварийной радиостанцией. Подошел наш траулер и спасатель с берега. С траулера спустили шлюпку, но она из-за сильного волнения не могла подойти вплотную к борту. Некоторые смельчаки стали сами прыгать в воду и вплавь добираться до своих спасателей.

- Послушай,- сказал Глеб,- ведь тут акул полно.

- Да, этого добра тут хватает. Сам видел. И тигровых и молотов. У них сейчас на зорьке самый жор начинается.

- А до берега далеко?

- Миль десять. Силенок не хватит.

Со спасательного буксира спустили на воду надувную моторную лодку. Она лихо подлетела к самому борту.

- Что будем брать с собой?- спросил Глеб.

- Документы. И если есть, ценные вещи, деньги.

- А из одежды?

- Все теплое, одень на себя, пригодится.

 

На берегу их посадили в ГАЗ- 69 и повезли в сопровождении вооруженного конвоя по пыльной дороге на окраину маленького городка. Там завели в грязный барак, закрыли двери и уехали.

- И зачем я согласился к черным в лодку садиться?- отчаянно произнес

Биба, второй механик.

- А у тебя, что был выбор?- пробурчал Стас, боцман.

- Ну да. Можно было еще акул покормить.

- Вот именно. Из троих, которые прыгнули в воду, только двое доплыли, Виталик пропал.

- Откуда ты знаешь?

- Они по шлюпочной рации передали.

- Так может, его не акулы...

- Может, и не акулы. Может, сил не хватило, может судороги. Никто не видел.

- А Степа, моторист?

- Степа в машинном был, не успел выбраться, его водяной столб накрыл.

- А кэп?

- Иваныч оставался на мостике.

Через полчаса к ним втолкнули Вадима Ивановича.

- Плохо дело, мужики,- сказал капитан,- они говорят, что мы нарушили рыболовную зону... Сейчас не докажешь... На наших картах гряды вообще нет... Они мне подсовывали свои планшеты, там гряда в их зоне.

- Что нам делать?

- Ждать. Наши с «Сириуса» должны сообщить на берег.

 

- А что, наши то, не шевелятся?- спросила Вика.

- Денег нет. Черные требуют миллионы за нарушение зоны. Контора бедная, всем до лампочки,- Лена догладила блузку и закурила. Прибежал Сережка и включил телевизор.

- А уроки?- спросила Лена.

- Сейчас, футбол досмотрю.

В дверь позвонили. Принесли телеграмму. Лена развернула листок. «Ваш муж самолетом доставлен в Израиль на лечение. Подробности через консульство».

- Что с ним?- спросила Вика.

- Понятия не имею,- Лена затушила сигарету,- будем ждать от него сообщений.

- А может быть, он не может сам написать.

- Тогда продиктует. Медсестре.

Зазвонил телефон. Лена взяла трубку.

- Да... Во сколько?.. Постараюсь... Нет...- она положила трубку и обратилась к сыну.

- Сережа, не забудь про уроки,- и повернулась к Вике,- ты не хочешь пойти на вечер в ВТО. У меня есть контрамарка. Будет много артистов.

 

В консульстве Вике сказали, что разрешение на посещение выдают только родственникам. Но можно оформить кратковременную туристическую визу.

 

Теперь надо набраться храбрости и объяснить все Виктору и Лене. Виктор должен понять.

- А Лена?- только и спросил он.

Вика пожала плечами.

 

Лена уставилась на Вику, будто первый раз ее видит. Долго молчала. Потом закурила.

- Влюбилась, что ли?

Вика скромно опустила глаза.

- Я давно подозревала. Ничего удивительного, успокойся. Все мои подруги сохнут по нему,- она выпустила струю дыма,- только он на них ноль внимания. Ладно. Посылку соберу, передашь. Я, действительно, сейчас не могу поехать, весь монтаж на мне, людей подведу.

 

Несмотря на жару, в госпитале было прохладно. Просторно и очень чисто. Старшая медсестра родом из России. Предупредила, что говорить ему еще рано, пусть только слушает.

- А что с ним?- спросила Вика.

- Ядовитый укус. Не то мурена, не то змея. Когда его привезли, он был в коме. Потом пришел в себя, но стала сходить кожа хлопьями. Делали переливание крови несколько раз. Сейчас кризис миновал. Хорошо, что внутренние органы не поражены.

- Сколько времени займет лечение?

- Все зависит от организма. До полного выздоровления около месяца. Необходимое питание он получает от нас. То, что вы привезли, положите в холодильник, это ему пригодится еще не скоро... Можете посидеть около него полчаса, положительные эмоции ему не помешают. Вам, как жене, разрешается в сутки два посещения. Только не нарушайте правила... У вас есть где остановиться? Нет?.. При госпитале имеется небольшая гостиница.

 

Андрей лежал в отдельной палате. Из-под бинтов выглядывали глаза, да оставалась щелка для рта и носа. Когда Вика вошла, глаза улыбнулись ей. Вика из последних сил удержала в себе навернувшиеся некстати слезы и проглотила застрявший в горле комок. Андрей попытался шевельнуться. Вика положила ему на грудь руку.

- Здравствуй, милый!- сказала она,- тебе нельзя говорить. Лежи спокойно. Я тебе все расскажу... Мы очень соскучились по тебе... особенно я и Танюшка. Она уже умеет говорить... Вот ее фотография... смотри, какая она уже большая... на тебя похожа... Все живы-здоровы... Мальчишки учатся хорошо... Лена не могла приехать, у нее срочная работа... Она передала тебе посылку, но тебе еще нельзя это кушать...

 

«Если бы ты знала, как я рад тебя видеть,- думал про себя Андрей,- и как я раньше не замечал, что ты такая красивая... Я тебя вспоминал, я мечтал о встрече с тобой. Я боялся, что мы больше не увидимся, когда мы устроили этот побег. Нас почти год продержали в тюрьме. Кэп сказал, что будем пробиваться на юг. Мы старались не удаляться от берега. Передвигались только ночью, чтобы нас местные не засекли. А днем прятались в густой траве...

У нас была цель, добраться до границы, до реки Оранжевой. Это почти триста миль по пустыне и африканской саванне. За сутки удавалось пройти не больше пятнадцати-двадцати миль. Я все время вспоминал тебя и это придавало мне сил... Когда мы добрались до реки, то пришлось углубиться в джунгли. Мы соорудили плот и ночью стали переплывать через реку. Река кишит крокодилами. Сильное течение выносило плот обратно в море, а мы гребли из последних сил. Мы еще не успели добраться до противоположного берега, а нас уже качает морской прибой. Стали выпрыгивать в воду, хорошо глубина небольшая. И быстрей выбираться на берег. Вот тут меня и ужалила медуза. Была яркая луна на небе, а они особенно активны ночью. А на мне только шорты. Сначала почувствовал ожог, как будто утюгом по ноге провели. Потом потерял сознание. Хорошо, Глеб подхватил и вытащил меня на берег».

...так что не переживай, милый, я буду приходить к тебе два раза в день.

 

На прощанье он подарил ей портретик, на котором она улыбалась небу, солнцу и морю.

- Но я не похожа!- сказала она.

- Для меня ты такая,- сказал он.

 

- А, это ты, Виктор!- сказала Лена,- проходи. Ты со своей куколкой? Ну, раздевайтесь, я вас сейчас чаем напою. С пирожными. Небось, голодные и накормить некому.

- Да не суетись, Лена! Я за Павлом... Павлик, ты где? Уроки не собираешься делать?

- Вот что!- решительно сказала Лена,- Мы сейчас будем все вместе обедать. Я вас, голодных, не выпущу на улицу. Иди ко мне, куколка,- она подхватила Таню на руки и стала ее раздевать,- посмотри, какие у нас игрушки красивые.

 

За столом было шумно и весело.

- Ничего от них нет?- спросила Лена.

- Вика звонила, просила передать, что Андрей на поправку пошел. Скоро выпишут.

- Ну и хорошо. А то Сережка скучает. Ждет - не дождется.

- А ты?

- Скучать некогда. Работы много,- Лена закурила,- в субботу «натура» начинается, хотите посмотреть? Очень интересно будет... А потом отметим мой день рождения.

 

День рождения начали отмечать на съемках, скромно, стараясь не дразнить режиссера. После «натуры» переместились в загородный ресторан. Танюшку передавали с рук на руки и пичкали сладостями. Сережка с Павликом сразу отбились от компании и поехали по своим делам. После ресторана все были «хороши». Золотое очарование осени, тишина и зажигающиеся звезды на голубом небосводе располагали к откровению. Таня уснула на руках у Виктора.

- Давай я ее понесу, ты устал,- сказала Лена.

- Имениннице не полагается ничего нести, кроме цветов.

Они поймали такси. Приехали к ней домой.

- Надо выпить кофе,- сказала Лена.

Она встала перед зеркалом.

- Поздравляю, пьяная подруга, с великолепным... прошедшим... Вот и стали мы на год старей,- пропела она.

Он подошел сзади и обнял ее. Она повернулась к нему, утомленная желанием, встала на цыпочки и потянулась к его губам. Закрыла глаза...

Виктор остался у нее на ночь.

 

Ласковый солнечный лучик бабьего лета скользнул по изголовью кровати и нырнул под одеяло. Лена открыла глаза. Потянулась за сигаретами. Из кухни запахло ароматным кофе. Вошел Виктор.

- Представляешь, пацаны у нас дома ночевали. Я ни свет, ни заря поехал туда, чтобы отвезти их в школу, а они ржут. Ты что, говорят, батя, воскресенье решил прикарманить.

Лена накинула халат и пошла в ванную.

После ванной долго приводила себя в порядок, переоделась.

- Ну, чем тут поят-кормят старших по званию? Виктор, дай ребенку варенье. Открой холодильник, достань сыру, колбаски. Что ты, как не родной! Не знаешь, где что лежит? Привыкай. Мне кофе покрепче сделай. Сахару не надо... Как там мальчишки?

- С голоду не помрут. У нас поедят.

Лена отхлебнула дымящегося кофе, затянулась сигаретой. Потом посмотрела внимательно на Виктора.

- Ну, и как мы будем с этим бороться?

- С чем?- насторожился Виктор.

- С чем, с чем,- Лена выдержала паузу,- твоя подруга увела у меня мужика, а тебе все ни по чем... Я спрашиваю, как будем дальше жить... детей делить?.. Или создавать шведскую семью?

Виктор потупил взор.

- Я ее люблю.

- Но она то любит не тебя... И надо с этим смириться... Я, например, давно уже смирилась... И тебе советую... Теперь поздно что-то предпринимать. Скандалами и угрозами потеряем их окончательно. Надо о детях подумать. За нас разруливать никто не будет... Переходи ко мне жить, а то и меня потеряешь и останешься ни с чем. Я баба покладистая, со мной не пропадешь. Мальчишек возьмем к себе... А Танюшку оставим им. Это их ребенок.

- Я должен с ней поговорить.

- Естественно. Все поговорим. Друг с другом.

 

Самолет, на котором Вика должна была прилететь, разбился. Новость пришла в тот же день, когда Андрея перевели из реанимационного отделения в обычную палату и он дал телеграмму Лене, что «все нормально» и он скоро вернется домой.

 

На похороны он опоздал. Лена встретила его и рассказала про катастрофу. Останки погибших пассажиров привезли в закрытых гробах.

 

- Ты особенно не переживай. Танюшка у нас, с ней все в порядке. Виктор тоже пока живет у нас, ему надо помочь, чтобы не свалился в депрессию.

«А кто мне поможет»,- подумал Андрей.

- Завтра сходим на кладбище, я покажу, где ее похоронили.

 

На свежем могильном холмике лежало несколько венков и букетов цветов.

- Хоронили в закрытом гробу... Никто не видел, что от нее осталось...- она поправила ленточки на венках,- ты к маме поедешь?

- Да,- сказал Андрей после продолжительного молчания,- сначала к маме, потом в санаторий... Если не возражаешь, Танюшку тоже к маме отвезу.

- Об этом не со мной, а с Виктором договаривайся.

- Потом сам к ней перееду.

 

Медицинская комиссия не разрешила Андрею по состоянию здоровья ходить в море. Он перешел на работу в диспетчерскую службу. А в свободное время отдался своему давнему увлечению, рисованию. Ведь до того, как он поступил в морское училище, Андрей учился в художественной школе-студии. И вот теперь старое хобби захватило его. Он добился неплохих результатов, и вскоре стал участвовать в художественных выставках. А через несколько лет открыл свою студию и организовал собственную выставку.

 

Однажды он получил приглашение посетить со своей выставкой картин в составе культурной делегации вместе с артистами и музыкантами небольшую европейскую страну. Выставку разместили в помещении популярного в городе семейного клуба. По вечерам в клубе собирались люди по интересам, обсуждали семейные и мировые проблемы, разглядывали картины, расспрашивали автора, оставляли свои комментарии в книге посетителей.

 

Андрей проснулся рано. По ржавому подоконнику неритмично барабанил дождь. «Тебя ждут!.. Иди. Тебя ждут!.. Иди.» В голове сама собой стала возникать мелодия. «Что за наваждения,- подумал Андрей,- наверно это после вчерашнего». Вчера он со своими новыми друзьями устроили в семейном клубе посиделки «по-русски». Андрей спустился в ресторан и позавтракал. Потом заторопился. Смутное беспокойство и навязчивая мелодия дождя гнала его в клуб. В небольшом фойе мало света. Надо включить освещение. Но Андрей не делает этого. Ему кажется, что тут кто-то есть. Сейчас привыкнут глаза... У одной из картин кто-то стоит спиной к Андрею. Сердце вздрогнуло.

- Guten morgen!- поздоровался Андрей.

- Guten morgen!- ответила она и повернулась к нему.

 

Они обнялись. И долго стояли молча. Наконец, он произнес.

- Что за манера являться во сне.

- И давно ты страдаешь этим?- спросила она.

- Давно.

- Если ты еще спишь,- сказала она,- давай я тебя ущипну.

- Я все равно не поверю.

 

Они уединились в кафе. Вика стала рассказывать...

В промежуточном аэропорту ей надо было поменять самолет. После проверки документов она подхватила сумку и устремилась по длинному коридору на посадку. Внезапно, сбоку открылась невидимая дверь, и сильные мужские руки втащили ее в темное помещение. Она не успела крикнуть, как почувствовала укол иглой и в тот же миг потеряла сознание...

 

Очнулась от сильной головной боли. Документов не было... Второй раз она очнулась в полиции. С помощью переводчика у нее пытались выяснить кто ее сообщники и с какой целью они пытались захватить самолет.

Оказывается, группа террористов отобрали у нее билет, чтобы проникнуть в самолет. В самолете произошла схватка с экипажем и террористы взорвали самолет в воздухе.

На ее бессвязные оправдания и просьбы соединить ее с консулом полиция не реагировала.

Ее долго держали в камере-одиночке, вызывая на допросы по ночам.

Потом, не имея веских доказательств ее вины, ее все же посадили в тюрьму строгого режима...

Прошло много лет. Из тюрьмы ее перевели в лагерь для перемещенных лиц без гражданства... И вот она живет в этом лагере. По-прежнему, без документов. Только справка с вымышленной немецкой фамилией Шульц. Виктория Шульц. Разрешают выходить в город. Выделяют мизерные деньги на карманные расходы. Ничего предпринимать не надо.

Лучше расскажи про детей. Про Танюшку, про Павлика, про себя... Женился?.. Почему? Я другая, из другой жизни...Нет, я тебя не забыла... Ты же сам сказал, что я живу только в твоих снах... Не волнуйся, я не призрак, я живая. И выжила только благодаря хорошей памяти.

Да, она была в консульстве, подала заявление. Сейчас идет проверка, и, если все будет в порядке, она скоро получит настоящий паспорт и ... свободу.

 

- Бабушка, ты положила мне бутерброды?

- Не волнуйся, положила. Опять Сережке отнесешь на работу.

- Поделюсь по-братски. Его надо подкормить, худой пришел после армии.

- Боишься потолстеть?

- Боюсь.

- Может, влюбилась?

- Мне еще рано... Ты во сколько лет замуж вышла?

- Ой, милая, это было так давно, я и не помню... такая, как ты была... влюбилась ...

- А папа мой?

Бабушка помолчала.

- Сама спроси у него.

- Спрошу, когда приедет.

 

Таня забросила школьный ранец на спину и вышла на улицу.

 

Серебристая Мазда пробиралась короткими перебежками в сторону аэропорта.

- Неужели нельзя как-нибудь объехать. Ведь опоздаем,- запричитала Таня.

- Не волнуйся, женщина!

- Какая я тебе женщина!

- Молодая и красивая,- сказал Сергей, повернулся к ней и поцеловал в щеку.

- Это бесперспективный поцелуй,- отреагировала Таня, немного погодя.

- В каком смысле?

- В том, что сам знаешь. Что мы родственники с тобой.

- Да я за пирожки.

- За пирожки ты уже сказал «спасибо».

- А насчет «родственников»,- начал Сергей и замолчал... Потом продолжил,- сказал бы я тебе... но ты еще маленькая.

- Как целовать, так не маленькая. А еще женщиной обзываешь!

- Не сердись, Танюшка.

- Ну, договаривай, раз начал.

- Не хотел раскрывать тебе секрет раньше времени,- сказал Сергей,- но придется... мама Лена недавно мне сказала, когда узнала, что у нас с тобой... ну... что мы дружим... что мой отец, он не настоящий отец. То-есть, он настоящий отец, но я родился не от него. Он усыновил меня, а тот... тот сбежал от матери еще до того, как я родился...

- Ну и что. Для чего ты раскрываешь мне свои секреты?

- Да так,- вздохнул Сергей.

 

В павильоне для встречающих они метались от табло к справочному, крутили головами, прислушивались к объявлениям.

- Прилетел или не прилетел?- бормотали про себя.

И неожиданно заметили сидящую в дальнем углу немолодую пару. Пара их тоже заметила и поднялась навстречу. Это был отец с незнакомой женщиной. Таня с Сергеем подошли к ним.

- Поздоровайся, Таня,- сказал негромко Андрей,- это твоя мама.

- Как?- заикаясь, спросила Таня,- Таня!- протянула она руку.

- Доченька!- произнесла Вика,- неужели я так постарела. Ну да! Столько лет! Я ведь с того света.