Кусочек текста первый - вводно гневный.

 

Это был странный город, город где всё было как во сне. Затуманенный, покрытый пеленой недомолвок и недоговорённости всех. В нём действия менялись часто и неимели связи, но именно так им всем нравилось жить (или существовать?). Назовём это место "Город Течения".

Как и в любой другой обитаемой людьми земле, сдесь было всё, начиная от шикарных машин с гламурными пустышками, заканчивая затхлыми улочками с малолетними "примокурами", донашивающими вещи в лучшем случае за двумя - тремя старшими.

Ни капельки оригинальности. "Город Течения" как и многие другие, не зависимо от того провинция или мегаполис, плыл по сливам своих импровизированных божков и диктаторов. Более того - за неимением объектов сравнения их положение становилось обыденным делом, принималось как должное и нерушимое. Если и был кто - то способный сказать им правду, то он знал, что после нескольких попыток просветить их толпа жадно растопчет еретика...

Знали это и все остальные, но их дума была совсем не о всеобщем благе. Правило "Не говорить правды" применялось в более мелких, частных случаях жизни (как правило в положении когда ставка - деньги).

Было ли такое незавидное положение следствием событий девяностых годов Максим Викторович не знал. Или может, какие - то мелкие дела минувших лет переполнили сосуд и он лопнул под напором слёз, крови и вина? Максим ничего не знал - он просто всё прекрасно видел.

Туман "Города Течения" был для него делом и знакомым, и чуждым одновременно. Он любил сдесь бывать по простой причине - сдесь жил его давнишний товарищ. Парень, как это обычно и бывает, отбрасывал все недостатки городка лишь за выше обозначенный факт. Напрочь игнорируя грязь у ног и не высказывая своё мнение, он раз за разом подмечал всё новые и новые неологизмы и жестокие чудеса города. Одна лишь черта вызывает недоумение у меня - Максим, как глубоко не взирал на мир вокруг себя, не мог даже и мысли допустить, что не будь в "Городе Течения" закодычного друга, он бы только корчился и плевался от одного названия сего бараньего стойбища.

 

Кусочек текста второй - один человек.

 

Наш герой жил в деревне, где остались одни старики. Его родители давно умерли и его казалось уже ничего не держало в родной обители. Но время когда он мог и хотел уехать в город прошло. Максим Викторович каждый день ездил в областной центр работать (благо было недалеко) и возвращался домой, неуспевая вкусить урбанистический разврат. По выходным он навещал единственного друга в "Городе Течения", где и проводил почти всё свободное время. Но не стоит думать, что мужчина этот был замкнутым и стеснительным, просто жизнь в деревне, где небыло сверстников, написала его душу за него и его родителей.

В детстве он как и все посещал школу, но друзей, кроме одного, не завёл. Его визиты были коротки и как человек правильных дел, время он тратил лишь на учёбу. Пребывание в деревне в свою очередь сказалось по своему. Всё время он проводил за книгами и работой, поэтому его неизбежное одиночество, заставила сделать большую работу над собой. В общем и расписывать толком нечего о монотонном детстве обречённого быть одному (родители естественно работали, не покладая рук, на жизнь своего чада, что в общем то им неплохо удавалось).

Сейчас к работе дома (на деньги родителей благоустроенного не по деревенски) и книгам, добавилась ещо забота о соседях. В деревне все друг друга знали и никогда друг другу не отказывали в помощи. Помогать был в состоянии только Максим Викторович, но он не был обременнён заботой о ближних, так как в душе своей был очень добрым и отзывчевым. Так и шли годы. Деревня вымерала, волосы на голове Максима Викторовича поседели, а соседи почти все ушли к праотцам. Любовь свою он не встретил и перспектив на старость не наблюдал. В минуты раздумий, уже не нужно было двигать брови, чтоб появилась морщинка мудрости на лбу.

По своему обыкновению Максим Викторович сидел на широком подоконнике и толи читал, толи смотрел в книгу и думал. Сны его сегодня были тревожными, сердце ныло и чуствовало что - то страшное. Всё же он не читал, буквы текли и сливались в комок неясной черноты. За окном росли размашисто яблони, посаженные ещо Виктором Григорьевичем, между которых шла каменная дорога царского времени.

Дорога эта не доставляла никому неудобств. Лиш Максим Викторович имел машину в этой дыре и только врачи из города приезжая не спрашивали где больной, а сперва бросали пару слов матершинной брани. На этот раз брань была культурная настолько, насколько только может быть культурным ругательство. "Это точно не врачи" - подумал старик глядя в окно. Голос был ему знаком и привычен. Так как книжка была взята в руки скорее по привычке, очки без дела лежали на столе. Фигура приблизилась к дому и позвонила в дверь.

 

Кусочек текста третий - перемены.

 

Максим Викторович подошёл к двери и открыл не спросив кто же его гость. В дом вошёл человек средних лет. Протянул хозяину конверт и сказал что очень сожалеет. Максим понял сразу что произошло. Он даже узнал конверт который выпал у него из рук, только он взглянул на него.

Посетителем был некий Вадим Михайлович, неоднократно встречаемый Максимом Викторовичем в доме единственного друга. Однажды Максим Викторович видел как Вадим передал этот конверт Михаилу (так звали товарища отшельника) и сказал, что всё сделал как он просил. На вопрос, что в конверте Михаил ответил, что это завещание.

Михаил имел своё дело в которое Максим Викторович не лез. Другие друзья имели привычку пользоваться деньгами и положением своего знакомого в больших количествах, поэтому подозрительный предприниматель быстро со всеми растался. Он тоже жил один и за долгое время убедился в Максим Викторовиче.

Всё своё имущество предприниматель завещал дорогому ему человеку. Он же в свою очередь продал домик в деревне, бизнес покойного и оставил только дом. В котором прошли замечательные моменты, когда они встречались.

Дом стоял напротив памятника какому - то вождю, вокруг бронзового исполина был парк и скамеечки. Интерьер оформлен сдержано, местами простовата. Казалось бы, что ещё нужно такому человеку как Максим Викторович на старость лет? Но всё оказалось не так прекрасно как думал новый владелец.

Перенёс утрату Максим Викторович с трудом, но в доме покойного, всё напоминало о крепчайшей дружбе и он считал жизнь там данью памяти. Сердце стало пошаливать и бится неровно. Максим Викторович попрежнему сидел у окна...

 

Кусочек текста четвёртый - конец.

 

Он сидел и смотрел на парк, птиц и ... людей. "Город Течения" стал за эти годы ещё омерзительней, а последняя капля света для Максима улетела обратно в небо. Так шли дни, за окном была жизнь. Он смотрел и ничего не мог сделать.

Деньгами он помогал приютам, школам, больницам, но то что творилось там, за гранью беззаботного мира, терзало его душу. А время всё шло и шло и сердце стучало всё взволнованней.

Его никто не посещал и никто долго не заметит его смерть. Может быть он пока жив, но это врятли. В книжечке врач напишет что причиной смерти стала остановка сердца. Но технологии врачей так несовершенны... Он умер от остановки души, которой уже не хотелось жить и заставлять бится красный комок в груди старого добряка.

 

Ему не стоило видеть "Город Течения".