Среди упадка и разоружения Российского престольного герба, Стоит забытое в степи сооружение, Законсервированное ещё тогда, Когда среди распутства, и растления; От власти исходила лишь беда, В лице убогом нового мышления; Всех перестроить раз и навсегда. Забыто, средь репьёв и в положении Отшельника, заброшенного зря; Прогнившее в степи сооружение, Когда-то под названием "Заря". И с этой Зорькой ясной, без сомнения, Боялась нас и слушалась земля. Однополярный мир, без прегрешения, Держали в кулаке мы не зазря. Средь комплексов и станций поражения, Одна из первых числилась "Заря". И спутники вели за ней слежение, Ежесекундно записи ведя. Американцы и их окружение Считались с обороною, друзья. Мы НАТО диктовали своё мнение, Сердца им нашей Зорькой леденя. И Штирлиц, как в «Семнадцати мгновениях», Язык свой на засовы затворя, Скрывал, что в скором времени течения, От Зорьки содрогнётся вся земля. В тогдашнем СССР для устрашения, Не нужны были в небе Тополя; Достаточно без всякого волнения, Сказать, по-русски, тихо всем; «Заря». Теперь "Заря" давно уже в забвении, Среди кустарников и трелей воронья; Разграблена, как родина, в крушении, Средь армии советской забытья. Но верим мы в России достижения! В подъём российской армии, друзья! Как верили в разврат и наслаждения, Которые теперь отнять нельзя. И пусть развратен я, и пусть в смятении, Пусть выпивши, как пьяная свинья, Я всей блядве скажу без исключения; Горжусь «Зарёй» и родиною я. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
