Действующие лица:

 

Ива – 52 года;

Анна – 48 лет;

 

Действие происходит в квартире Ива

 

Часть первая

 

(Ночь. На улице бушует ветер. Открывается дверь)

 

Ива (шепотом) - Скорей заходи, сквозняк.

Анна – Я окно оставила открытым.

Ива – Тише.

Анна –Разве я кричу?

Ива – Нет, но всё-же. Наверное отец открыл...

Анна – Отец?..

(Пауза)

Ива – Где-то свеча лежала. Там поищи.

Анна – Зажги спичку.

Ива – Нашла? (Зажигает спичку) Вот так. Подойди-ка, я посмотрю.

(Пауза)

Анна – Что ты смотришь?

Ива – Нога болит?

Анна – Чуть-чуть.

Ива – Сколько же мы пробежали. Еле оторвались. Сколько же их было? Сволочи!

Анна – В городе полно бродяг.

Ива – Иногда мне кажется, что жить лучше по их правилам. У тебя никогда не было желания, не бежать, а остановится и поговорить с ними по человечески?

Анна – Какой же ты наивный.

Ива – Верно. Вообще-то быть чуточку наивным не мешало бы. Чуть-чуть.

Анна – Согласна. И без этого нелзя.

Ива – Ведь уже год, как мы вот так вот бегаем?

Анна – Год? Иногда кажется, что всегда так и жили. Потом, ночью, в постели я понимаю, что на самом деле всё совсем иначе. Скоро наверное во мне умрет женщина.

Ива – Что с тобой, ты плачешь?

Анна (Смеётся) – Когда же я в последний раз плакала, помнишь? Кажется и от этого отвыкла.

Ива – Слава Богу, что был попутный ветер, легче убегать...

Анна – Слава Богу, что нога у подъезда подвернулась...

Ива – Ногу промочил, вскочил в лужу.

Анна – Принесу сухие носки, простудишься.

Ива – Шшш...

Анна – Что такое?

Ива – Кажется встал... Отец встал. Слышишь?

Анна – Почудилось, ветер на улице.

Ива – Ладно. Пойди, прикрой окно, а то я замёрз. Нет, сначала принеси сухие носки.

(Пауза)

Анна – Вот, надень, эти тёплые.

Ива – Спасибо. Зачем свечу взяла?

Анна – Окно не прикрывать?

Ива – Ты что?! Отца разбудишь!

Анна – Как это, разбужу?..

Ива – Ты же рядом с комнатой пройдешь? Разбудишь, Анна...

Анна – Прости. Я растерялась.

Ива – А не должна.

Анна – В последнее время страх тебя ломает.

Ива – Страх – дело умное.

Анна – Всегда?

Ива – В большинстве случаев. Страх сейчас всех ломает. Весь город, всю планету. Все так и дрожат от страха. Так и живут, дрожа. Дрожа и ходят. Страх у нас на плечо, как ружьё, перекинут - так вот и ходим, Анна. Только он от ружья тем и отличается, что без нашего ведома вдруг пальнёт и оглушит.

(Пауза. Ветер на улице тащит консервную банку)

Анна – Что стобой?

Ива – Устал.

Анна – Пойду, прикрою окно.

Ива – Прислушайся к комнате отца.

(Анна прикрывает окно)

Анна – Носки надел?

Ива – Прислушалась?

Анна – Да. Теперь что будем делать?

Ива – Раздевайся. Я свечи зажгу.

Анна – Нет. Не хочется.

Ива – Что с тобой?

Анна – Извини, не хочется. Я вся измотана и ничего у нас не получится.

Ива – Да ладно, что тут такого... Подойди ко мне...

Анна – Нет.

Ива – Ты больна?

Анна – Не отвяжешься?

Ива – Извини.

Анна – Ладно.

Ива – Нога болит?

Анна – Мне отца твоего жалко...

Ива – Что?..

Анна – Отца твоего жалко. Вон, в комнате который лежит.

Ива – Ты его больше не боишься?

Анна – Я никогда и не боялась. Давай покурим. (Зажигает спичку) Ты знаешь, когда я в зеркало смотрю, мне тебя жалко.

Ива – Это ты уже говорила и хватит об этом.

Анна – Давай будем откровенны.

Ива – Анна, я не в настроении.

Анна – Во мне уже умерла женщина. Лучше меня этого никто не знает и ты замечаешь. Согласен?

Ива – Чего ты добиваешся?

Анна – Если бы я могла плакать...

Ива – Мы очень устали, Анна...

Анна (Прерывает) – Оставь это и отвечай на вопрос.

Ива – Ты меня в чем то винишь?

Анна – Значит, ты согласен со мной.

Ива – Нет. Не согласен.

Анна – Не отводи глаз, посмотри на меня.

Ива – Почти всю жизнь мы вместе. Разве это не любовь? Женское сердце - настоящая бездна. Знаю, что ты боишься, но говорить ничего не буду. А минуту назад ты надо мной смеялась.

Анна – Мне жалко тебя, Ива.

Ива – В чем я виноват?

Анна – Наивный ты мой! Ни в чём. Ни в чём ты не виноват, потому и жалко.

Ива – Ладно, буду молчать, а ты говори. Говори о чём вздумается и сколько захочется. Говори хоть до утра.

Анна – До утра?

Ива – Ну да. Потом встанем, примем душ, будто спали. Потом позавтракаем и отправимся на службу. Ну, начинай...

Анна – Ива...

Ива – Да, я слушаю... Начинай!

Анна – Ни на что не обижайся...

Ива – Ничего страшного. Переживу.

Анна – И ребенка тебе не родила...

(Пауза)

Ива – Ты знаеш, в далеком прошлом, в день моей свадьбы, я вдруг тебя вспомнил и стало жалко. Ощущение было самое странное и неприятное, из всех, которые мне в жизни пришлось пережить. (Вспоминает) В тот день была моя свадьба. Моя и Марикина свадьба. Я сидел в машине и смотрел на мой самый большой свадебный подарок – на Марику. От радости она была, как слепая – не замечала никого и ничего. Смеялась и болтала, как дитя. Время от времени касалась моего колена, будто проверяла – на месте я или нет. Потом мы венчались. Священник – высокий, широкоплечий человек – гортанным голосом читал молитву. По его лицу, как прыщи, разбросаны были капли пота. Капли внезапно скатывались со своих мест и исчезали в седой бороде. Все вокруг стояли безмолвно, словно онемевшие. В церкви стоял сладкий, изумительный запах.

Анна – Потом Марика умерла. Внезапно. Заболела и через три месяца померла.

Ива – Зачем такое слово?

Анна – Какое?

Ива – «Померла»...

Анна – Прости. Марика через три месяца скончалась. (Пауза) Не могу продолжать. Зачем ты меня прервал?

Ива – Кто ж тебя просил говорить?

Анна – Ты. Разве нет?

Ива – Ладно. Продолжай.

Анна – А 28 лет назад, помнишь какая я была? Худая, тощая девчонка. Стояла на тонких, как иголки ногах и носила очки от близорукости. Сквозь очки смотрела большими, глупыми глазами. Мама просила сходить за хлебом. Она открывала бумажник, в котором лежало больше лекарств, чем денег. Мама была больна. Изо рта у нее воняло. Поэтому я смотрела ещё более глупыми глазами, ведь я не могла плакать. Анна, ну что ты как дура? – спрашивали подруги и смеялись. Потому, что у мамы изо рта воняет – отвечала я, только в мыслях.

Ива – Ты знаешь, мы сейчас просто в шоке. Давай выпъем и легко всё переживем.

Анна – Выпей ты, если хочется.

Ива – От тебя веет холодом.

Анна – Что?

Ива – Ты не замечаешь, но...

Анна – Какая была Марика?

Ива – Тебе до неё далеко.

Анна – Знаю, милый.

Ива – Ты огорчилась?

Анна – Вовсе нет. Там лежит моя сумочка...

Ива – Зачем это? Прости, Анна, если огорчил. Я пошутил. Думал, будет легче.

Анна – В сумочке лежит лекарство. Пора пить.

Ива – А мне показалось, ты рассердилась и решила уйти. На, вот твоя сумочка.

Анна – Куда?

Ива – Не знаю. У обиженной женщины всегда есть куда убежать. Ну, а мужчинам, им-то как быть?

Анна – На балконе две бутылки вина лежит. Ступай.

Ива – Выпьешь?

Анна – Нет, я выпью лекарство.

Ива – И вино тоже, Анна.

Анна – Нельзя мне.

Ива – Э-эх, что ж и пить ещё, если не вино...

(Оба выходят. На улице бушует ветер. Где-то лает собака)

Ива – На балконе лежала одна бутылка вина.

Анна – Одна? Странно. Я сама выносила две.

Ива – И все-таки, Марика была лучше всех. Она была лучшая девушка в мире. Но к концу согрешила...

Анна – Что она натворила?

Ива – Умерла...

(Пауза)

Анна – Ты не голоден?

Ива – Что? Я не услышал.

Анна – Уморишь ты себя мыслями.

Ива – Вино холодное, как лёд.

Анна – Я спросила, ты не голоден?

Ива – Нет, не голоден. Я для тебя пирожное где-то спрятал. Сейчас принесу. (После паузы) Вот, два больших куска.

Анна – Спасибо.

Ива – Ты мне две бутылки, я тебе два куска. Получается, мы заботимся друг о друге, но не знаем об этом.

Анна – Ты же сказал, что там была одна бутылка...

Ива – Было две, раз так помнишь, но кажется ветер одну повалил и она ускользнула прочь.

Анна – Вкусный пирог.

Ива – Правда? А это вино как лёд и тоже хорошее.

Анна – Смотри... Чтоб горло не заболело.

Ива – Да ну тебя... (Смеётся)

Анна – Что тут смешного? (После паузы) Что наверх уставился, как балбес?

Ива – Приятно быть пьяным...

Анна – Опьянел? От одной бутылки?..

Ива – Это от усталости...

Анна – Ну да...

Ива – Что ж теперь делать будем?

Анна –Второй кусок я уже проглотить не смогу. Ты не хочешь?

Ива – Сказал же, не хочу. Что же теперь делать, Анна?

Анна – Давай ложиться спать. Поздно уже.

Ива – Да я не об этом. Вообще что делать? (После паузы) У тебя сейчас такое же дурацкое лицо, как в детстве. А в очках – прямо совсем ужас. Анна, ну почему ты как дура? Не знаешь, что делать? (Смеется)

Анна – Зачем же я вина не пила?.. Страшно хочется...

Ива – Вино?! Вина захотелось?! Ах ты, чёрт! Всё уже выпил!

Анна – Скоро свеча погаснет. Пошли спать.

Ива – Да какое там тебе вино? (Будто о ней с другим человеком разговаривает) Это она просто так, чтобы отвлечь меня, сказала. Не по душе ей была моя насмешка. Жулик ты настоящий, и хитрая, как лиса. (После паузы) Кто бы мог подумать?..

Анна – Весьма признательна.

Ива – Будь здорова и стань наконец взрослой девочкой. (Смеётся) Если бы ты ещё стала побольше и повыше... Была бы прям, как идол у папуасов! Я носил бы тебе в миске кровь и пальцем на скулах и на лбу накладывал линии. (Вдруг прекращает смеяться. Зажигает спички) Прости...

Анна – Дай покурить...

Ива – Сказать, зачем я на тебя уставился?.. Мне уже страшно от твоего выражения лица. Да нет, не надо мне кивать. Мне не до шуток, правда страшно. Наверное, ты такая и была всегда. Не наверное, а точно. Только я о том не догадывался. Если бы ты не рассказала о себе, если бы я не выпил это замёрзшее вино, и не догадался бы никогда. 28 лет назад... Как же тебя не помнить? Такая же была тогда, только без седин. Без морщин на лице. Тогда ты была обыкновенной девушкой. Тощей и похожей на удочку. От матери ты скрывала моё существование. Скрывала даже от себя самой. Я только сейчас догадался об этом, через 28 лет. (Пауза) И была счастлива со мной, за то, что я был рядом. В постели, под одеялом стонала от удовольствия. Только тихо, очень и очень тихо. Как летучая мышь – только сама и слышала свой собственный голос. А всё потому, что боялась меня потерять. Марика будто почувствовала себя лишней и умерла. И вот, опять появилась ты. Робкими шажками и робкой улыбкой. Одетая в старое, вышедшее из моды пальто, а в кармане, как помятый платок в кулаке, ты прятала своё самолюбие. А я тебя в день свадбы вспоминаю и от жалости все за пазухой горит, совесть терзает. И получается, не ошибаюсь. В чем же ты виновата? Ни в чём и потому мне тебя жалко. (После паузы) Не надо было пить...

Анна – И ты живешь с таким человеком. Помнишь, что я тебе сказала?

Ива – Много чего ты говорила...

Анна – Про то, когда в зеркало гляну...

Ива – Ты очень жестока, Анна. Трусиха настоящая и потому такая. Вслух никогда об этом не скажешь, но ты ведь женщина, кто ж ещё? Зачем сняла очки? Взбеленилась, что я женщиной тебя назвал?

(Пауза)

Анна – Кто бы мог подумать, что ты столько всего наговоришь? Ты наверное меня и в смерти Марики винишь...

Ива – Что за чушь! Идиотка ты, Анна! Марика тебя в жизни не видела и никогда о тебе не слышала.

Анна – Каждый раз надо мной издеваешься. Обидно... Откуда в тебе столько зла? За то, что я есть в твоей жизни?

Ива –Я на себя сержусь за то, что в день свадбы тебя вспомнил. А всё случайно получилось. По ошибке, вместо Марики, мне тебя стало жалко. Такое уж человеческое сердце – бьётся сегодняшним днём. Несчастного жалко, счастливому – завидуем. В чём же они виноваты? Ни в чём и именно потому... Именно потому...

Анна – Бедная Марика. Умерла, но так и не узнала обо мне. Если бы знала...

Ива – Ты права. Если бы знала, не было бы её так жалко.

Анна – Если Марика обо мне узнала, она ни за что бы не умерла. Потом бы ты упал перед ней на колени, просил бы прощение. Зачем же ей после этого умирать? Человек на ногах крепче от ненависти стоит, чем от любви. Такая у него натура и ничего с этим не поделаешь. Марика стала жертвой любви, любовь её проглотила, извела окончательно.

Ива – А знаешь ли ты, что такое любовь?

Анна – Если бы не знала, не прятала бы самолюбие, как помятый платок.

Ива – А при чём тут любовь? Тебя ко мне страх привёл. Ты же самый большой трус на этой планете!

Анна – Страх порождает любовь, сказано ведь...

Ива – Задушу я тебя, Анна...

Анна – И об этом подумала. Убить меня легче всего. Никто на свете меня не вспомнит. Закинешь мой труп на плечо, отвезеш в крематорий. Потом заберёшь мой прах и зароешь в земле. На могиле вырастет высокое дерево. Высокое, высокое и бесплодное.

(Смеётся)

Ива – Я правда задушу тебя, Анна...

Анна – Вот тогда и дерево вырастет...

Ива (Внезапно) – Что случилось?!

Анна – Свеча погасла.

Ива – Который сейчас час?

Анна – Половина третьего.

Ива – Электричество наверное уже не дадут.

Анна – Чего еще?..

Ива – Свечей больше нет?

Анна – Больше нет. Что ж теперь делать?

Ива – Ты раздевайся, а я поищу свечу и зажгу...

Анна – Да я бы с радостью, но свечей больше нет.

Ива – Тогда задушу...

Анна – Ладно, начинай.

Ива (После паузы) – Ты знаешь, на балконе стояло две бутылки вина. Одну я там же, залпом выпил.

Анна – Да ты что?

Ива – Ту бутылку я за тебя выпил. Мол, это за Анну. Мол, за эту умную, серьёзную и трусливую женщину. На что же она похожа, как же я её ненавижу. Какая из неё женщина или мать? Несколько раз я видел её на улице. Высокая, тощая и в очках. До чего же я неавижу её очки. Походка у неё тихая, робкая и при этом Анна постоянно смотрит вниз. Лишь иногда поднимет голову. Размер ноги большой, не похожий на женский. Взгляд глупый, во всяком случае, так видно сквозь очки. Губы тонкие, бледно-розовые и грустные. Но самое грустное у неё – спина. Анна идёт по улице. Одета в тонкую, осеннюю куртку. Руки у неё в карманах и она в кулаке прячет помятый платок... Я думал об этом, когда пил вино.

(Зажигает спички)

Анна – Кажется, тебе не стоило пить...

(Долгая пауза)

Ива – И впрямь не стоило. Оно было отличное, но отравило. Окончательно отравило. Анна, давай, раздевайся, а я свечи поищу. Где-то я их обязательно найду! До чего же я люблю секс в освещённой свечами комнате. Видел в иностранных фильмах. Болдею от этих картинок! Только я знаю – это меня утомит. Весь мир так же ходит, так же ест, так же одевается и так же живет, как в этих фильмах! Ведь так же и ты? Да, нет. Ты совсем другая, другой породы. И имя у тебя такое – срезанное и холодное.

Анна – Свечей больше нет.

Ива – Знаю. И не надо...

Анна – Как это удобно...

Ива – Нет, уже не хочется. А ты наверное... Прости... Да и не хочу, чтобы мы отца разбудили...

Анна – Отец не проснётся...

Ива – Как?..

Анна – Твой отец скончался. По твоему согласию его сожгли в крематории. Это было вчера...

Ива (Себе) – Отец умер... Да здравствует отец... Что же ты такое говоришь, Анна?..

Анна – Представь себе, но это так.

Ива – Анна... Анна... Ты не знала моего отца...

Анна – Лучше, чем ты, нет, но...

Ива – Нет, нет. Не спорь со мной. Ты вообще не знала отца.

Анна – Ветер стих. Может, поспим?

Ива – Может, поспим. А может и нет. (Себе) Отец умер... Крематорий... Пепел... Поминки... Отец...

Анна – А ты любил отца?

Ива – Отца? Никогда. Боялся его – с детства и до сих пор. Отца уже нет, а мне всё страшно, как ребенку. (После паузы) Жизнь как спринт – скорейший пробег от старта к финишу. (После паузы) Спринт – скорейший пробег от старта к финишу... (Анна смеётся) Что тут смешного?..

Анна – Дурацкая мысль пришла в голову.

Ива – Скажи. Я тоже люблю в мыслях дурака повалять.

Анна – Если бы бегуны у финиша в самом деле умирали. Представляешь?..

Ива – Ну?..

Анна (Смеётся) – Да не побежал бы никто...

Ива – Разумеется, если б заранее знали.

Анна – Ведь также и мы?..

Ива – Думал, и впрямь глупость скажешь.

Анна (Смеётся) – Прости, что не оправдала. Ты куда?

Ива – На балкон. Может еще вина найду...

 

Часть вторая

 

(На улице лает собака. Издалека доносятся удары кулаком в дверь)

 

Ива – Ветер затих. Тишина.

Анна – Бедный мужик. Дверь не открывают.

Ива – С чего ты взяла, что это мужик бьёт?

Анна – По звуку ясно...

Ива – Какой тошный звук. Всё кажется, беда стряслась.

Анна –Вот было бы страшно, если бы от двери к двери ходил пророк и стучал у той семьи, где случится беда...

Ива – Детский лепет.

Анна – Тебе не страшно?

Ива – Ничего себе... бьёт постоянно...

Анна – Кто знает, может, его бродяги избили?..

Ива – Ноги у тебя такие теплые...

Анна – Ах! Осторожно!..

Ива – Задел больное место?.. Извини...

Анна –Плошка еле светит.

Ива – Не надо было брать. Неудобно.

Анна – Не сидеть же в темноте?..

Ива – Тишина стоит в его комнате...

Анна – Разве это не удобно?..

Ива – Его кровать, кресло, стены... Всё молчит. В комнате стояло кресло? Может, он в кресле сидит?..

Анна – Сидит?.. Кто?..

Ива – Отец...

Анна – А так хочется, чтоб сидел... Может, на этот раз он сказал бы хоть что-нибудь...

Ива – Если бы сидел, сказал бы... Непременно...

Анна – Что? Чтобы бы он сказал?..

Ива – Не знаю...

Анна – Ах, если бы я знала, Боже...

Ива – А может, ничего и не сказал бы. Кто знает? (Вспоминает) Друг от друга мы жили далеко...

Анна – Далеко?..

Ива – Да, именно. Наши комнаты разделяло метров пять. Ты представляешь, что это за даль?.. Иногда проходило дней четыре или пять, что я не виделся с отцом. Однажды, я встал ночью. Отец сидел на кухне, обедал. Когда я выходил, он сказал мне что-то вслед. Я не расслышал и он повторил: мол, через несколько дней я перестану говорить, не бойся. Я всего лишь удивился и вышел. До сих пор не знаю, он правда онемел или нет – с того дня отец не промолвил ни слова...

Анна – Бедный человек...

Ива – Иногда я забывал о его существовании. А кресло снова в центре комнаты стоит?..

Анна – Не знаю. Не обратила внимания.

Ива – Как же я ненавижу это кресло! Он всегда в этом кресле сидел. (Вспоминает) Однажды я пришел домой страшно пьяный. Повалился на кровать и в стонах заснул. Позже, во сне какой-то голос сказал мне в ухо: как быстро бьётся твоё сердце. Я внезапно проснулся и вмиг протрезвел – отец сидел у изголовья и проверял мой пульс. Затем встал и удалился, ушёл от меня. Я понял, что я уже был трезвый... (После паузы) Отец умер, Анна. Чем же была моя жизнь?..

Анна – Твоя жизнь или твоего отца?

Ива – Моя, Анна, моя. Чем была моя жизнь, пока он жил? (Вспоминает) В тот день были похороны моей матери. Отец был одет во всё чёрное. У открытой могилы он так гладил рукой мамин лоб, будто кожа усопшей жгла его пальцы. Потом кулаком сыпал землю на гроб. Я ненавидел отца, впервые в жизни. Стоял десятилетний человек в горе и мечтал, чтобы умер и отец. (Пауза) Потом мы вернулись домой. Той ночью отец позвал меня... Он сидел в кресле и на его лице был цвет той рыбы, которую купили для поминок. Вдруг он спросил: мол, хочется тебе, чтоб и отец умер?.. (Смеётся) Ты знаешь, что со мной сделалось? Я подумал, будто отец прочёл мои мысли. Я разрыдался. Он обнял меня. Сказал, чтобы не боялся, что с ним ничего не случится. Мол, всегда, всю жизнь с ним всё будет в порядке. (Смеётся) Бедный отец. Он плакал. Плакал и я, от радости и от стыда. (Пауза) Лицо горит. Наверное от вина.

Анна – Ты куда?

Ива – О-ой! Холодная дверь! Приятно приложить горячую щеку...

Анна – Твой отец умер, Ива. Может быть начнем все с начала?.. Всё, абсолютно всё, Ива...

Ива –Какое блаженство эта холодная дверь!.. У меня горит всё лицо...

Анна – Всё будет в порядке, Ива. Через несколько дней всё пройдет и мы успокоимся. Я приберу его комнату, приведу порядок. Если захочешь, мы выбросим кресло. Знаешь, твой отец умер в том кресле... (Ива кулаком бъёт в дверь) Что такое, это ты?..

Ива – Лицо горит, Анна!

Анна – Всё пройдет, Ива, абсолютно всё. Как-то я случайно заглянула в его комнату и вижу: сидит он в кресле и умирает. Как ни старалась – и так, и этак – не сдвинула его с места. Он сидел, положа руки на живот и лицо было такое, будто в кишках у него змеи торчали. А может и правда торчали, Ива?.. Как же холодно было в крематории, да? В первые в жизни я тогда позавидовала усопшему...

Ива – У меня лицо горит, Анна. Потуши плошку...

Анна – Скоро к нам придет покой, Ива. Переживать будет больше незачем. Может и ребёнок родится... Эти очки я вообще сниму, никогда их не надену больше. И под одеялом стонать буду громче... Знаешь, по-моему лучше сжечь то кресло... Если отвезём в крематорий, они не откажутся сжечь? Мы объясним им всё и по-моему они не откажут. (Ива бьёт в дверь) Потом отнесем пепел и посыпим на могилу твоего отца...

Ива – Я больше не могу, Анна, замолчи!

Анна – Если у нас родится ребёнок, отцовскую комнату переделаем в детскую. Покрасим стены в цвета радуги, поставим комнатные растения. (После паузы) Аг-гу, аг-гу, аг-гу, малютка, мама ходила с тобой как утка. Усни, малютка... Не плачь, малютка... Усни... Усни... Усни же, сволочь! (Ива бьёт в дверь) Усни! (Истерично) Усни!!!

(Долгая пауза)

Ива (Шёпотом) – Анна, Анна, что с тобой?..

Анна (Шёпотом) – Уже утро... Надо одеваться и идти...

Ива – Мы настоящие идиоты...

Анна – Что поделаешь?..

Ива – Я проголодался...

Анна – У меня в сумочке яблоко лежит. Хочешь?

Ива – Дай. (Ест) Какое сочное и сладкое. (Пауза) Ты что, Анна, плачешь?!

Анна – Кажется... (Плачет)

(В комнату доносится шум только что проснувшейся улицы)

 

Занавес