Куземко Владимир Валерьянович.

 

ЛЮБОВНЫЕ ТЕРЗАНИЯ ФОТОГРАФА РЯБОВА.

 

Верные людишки шепнули мне, что моя законная супружница Таисия третий месяц наставляет мне рога с заведующим продмагом Ступакиным. А я и сам заметил: раньше пилила она меня каждодневно, тупо–рылым обзывала, толкала повышать свой культурный уровень, в театры и филармонии затаскивала, а нынче - затаилась, примолкла, в себя ушла… Я думал, придурь у бабы, пройдёт, а оказалось - хахаль!.. Вот и верь им…

 

Вообще-то человек я занятой, фотограф… Навёл – щёлкнул, проявил – закрепил, вручил - получил, пересчитал – спрятал… Живая деньга в кармане завсегда шевелится!.. И всё время почти уходит на работу… Но ради изобличения неверной женули решил подсуетиться, даже если и - в ущерб прибыли…Решил так: разоблачу, надаю по мордам - и прощу. Столько лет живём вместе, сколько бабок уж в неё вхлопано, накладным окажется разводец… Не с руки мне её кидать!..

 

Короче, в пятницу утром сказал Тайке, что еду в командировку по сёлам области, механизаторов щёлкать, вернусь дней через пять, раньше я такое неоднократно делал… Ничего не заподозрила она, наоборот, по глазам видно было: обрадовалась!.. Понятно, муж – в отъезд, а хахаль – в койку… Тьфу!..

 

После работы, понятно, ни в какую командировку не поехал, загнал свой «Жигуль» во двор по соседству, а сам с биноклем залёг на чердаке дома напротив окон нашей квартиры. И стал ждать… Весь мой план строился на том, что в кабак её сегодня Ступакин не поведёт, - зачем лишние траты, если к вашим услугам шикарная «хата» с музоном, полным жратвы и выпивки холодильником и широкой двуспальной кроватью?..

 

В начале седьмого вечера жена со школы припёрлась (она там библиотекаршей пашет за копейки нищенские), сразу же на кухне захлопотала, готовилась… Видел я её старания через распахнутое окно, для родного мужа, небось, так никогда не усердничала!..

 

А ровно в семь и сам Ступакин заявился. Я его ещё на улице вычислил, когда он входил в подъезд. Вальяжный, хорошо «упакован», в руках – «кейс»… Типичное завмаговское чмо. И Тайка меня на него променяла?!. Эх, бабы!..

 

Через окно наблюдал их радостную встречу в прихожей. Потом устроились они в комнате, на диване за столом, он выставил из «кейса» две бутылки, цветы и коробку конфет, она нанесла с кухни кучу всяких закусонов, и пошёл у них пир горой. Сто раз намыливался я ворваться туда и надавать обоим, но – не время, рано, застукать их надо было именно «на гарячем», чтобы потом уж точно не отвертелись…

 

В общем, выпили они всё, нажрались, потискались на диване под музыку, а потом перешли в спальню, сбросили одежду и, плюхнувшись в койку, выключили свет. Я понял: пора!

 

Спустился вниз, перешел улицу, вбежал в подъезд, поднялся лифтом на свой этаж, открыл тихонечко замок, вошёл в квартиру, на цыпочках подкрался к двери спальни, рывком распахнул её, и, включив свет, грозным призраком застыл на пороге. Сообщаю спокойно:

 

- А вот и муж… Не ждали?..

 

Ох, и картинка была!.. Таисия с визгом нырнула под простыни, а Ступакин весь из себя стал багровым, и глазёнками забегал туда – сюда. Но - держался с достоинством. Сразу видно: большой опыт поведения в разных стрессовых ситуациях. Мне даже понравилось! Говорю ему:

 

- Я - Рябов, муж и сожитель по квартире этой непорядочной женщины! – и кулаки наглядно разминаю, чтобы его морально подавить.

 

- Очень приятно. А я - Ступакин, её хороший знакомый! - вежливо ответствует он, и на всякий случай собственные кулачища к себе поближе пододвигает. А они у него - раза в полтора больше моих, тоже нехилых. Понял я, что зверски избивать Ступакина не стоит - не наш метод. Но и не отпускать же его просто так!..

 

- Чего ж это ты, а?.. - интересуюсь туманно, быстро смекая насчёт дальнейших своих действий. Он осторожно пожимает широкими плечами и молчит. Жена под простынями судорожно всхлипывает, ожидая концовки.

 

- Вы, я вижу, человек воспитанный… Мы могли бы договориться! - подал голос этот прохиндей.

 

Отвечаю сурово:

 

- И не жди, и не надейся! Никакой я не воспитанный, потому как фотограф!.. А будешь возникать - с-час вмиг изувечу…

 

- Попробуйте… - стреляет он в меня недоброй ухмылкой.

 

Но я и пробовать не стал, ну его. А просто сгрёб со стула всю его одежду, выскочил из спальни и захлопнул за собою двери, тут же подперев их тяжёлым сундуком. И как раз вовремя, - Ступакин начал барабанить изнутри. Поздно, милёнок…

 

…От всех переживаний меня потянуло перекусить. Двинул на кухню и пожрал остатками того, что наготовила моя благоверная. Ничего не скажешь, постаралась она для него по полной программе… Неужто он в постели такой уж фонтан?.. Хотя - конечно… боров здоровый!..

 

Осмотрел его шмотки, нашёл в кармане паспорт, посмотрел - где прописан и на ком женат, пересчитал рубли и доллары в бумажнике, рублей было чуть, а долларов - три сотни. Для завмага - негусто… Бедноватые что-то пошли завмаги!.. или специально на свиданку мало взял, чтобы меньше дать при расставании… Хитренький!..

 

Из спальни опять застучали, но уже не нахально, с претензиями, а - вежливо, просительно даже, с намёком на конструктивные переговоры. А я – что? Я - не гордый. Тотчас подошёл.

 

- Договоримся по-хорошему, как два разумных человека! - предлагают из спальни.

- Разумный человек в чужой спальне без шмоток себя застукать не даст! - съехидничал я. - И о чём договариваться мне с тем, кто оскверняет святость семейного очага и спит с чужою женою?! А схожу –ка я лучше на улицу Барнаульскую дом 56 квартира 123, найду-ка я там гражданку Ступакину Ирину Олеговну, да и приглашу её сюда, на предмет обозрения её обожаемого супруга…

 

- Но вы тем самым и свою жену на всеобщее посмешище выставите! - напоминает он.

 

- А чего мне её, изменщицу, жалеть?! - подивился я, закурил его «Мальборо».

 

- Пока вы до Барнаульской добираться будете, я через окно выберусь… - помедлив, предположил он. Я одобрительно хмыкнул:

 

- Валяй, с 9-го этажа… Но смотри, сорвёшься - парашютов здесь нету!

 

Мы опять помолчали.

 

- Так что, сходить за Ириной? - напомнил я о себе.

 

- Не стоит… - наконец-то со вздохом капитулировал он. - Лучше столкуемся. Я признаю некоторую свою вину перед вами… Готов выплатить в качестве компенсации некоторую сумму!.. Ну, скажем, 250… нет, даже 300 долларов!..

 

- За 300 серебренников хочешь купить честь обманутого мужа вместе с моею женою в придачу?! - ахнул я. - Люди добрые, да что ж это в мире делается?..

 

- Не вашу честь покупаю, очень она мне нужна… Речь идёт исключительно о возмещении морального ущерба! – терпеливо поправил он. – И жена ваша мне абсолютно не нужна, у меня и своя собственная давно уже в печёнках…

 

- А чего ж ты её лапал. Коль она тебе без надобности?! - обиделся я. – Нет, за 300 «зеленью» простить т а к о е - это ж себя опозорить вовек!

 

- Тогда 400! – уступил он моей несокрушимой логике и воле обстоятельств.

 

- Здесь нищих нет! - гордо ответил я. – Оставь себе наворованную у честного люда валюту, а я пойду за Ирочкой… Если до рассвета не вернусь - значит мы с нею не только сговорились, но и слежались… Ты – мою, я – твою, вот и сквитаемся!..

 

- 500! - набавляет завмаг. Я фыркнул:

 

- Иринка мне больше отвалит за разоблачение неверного мужа! И деньжатами, и натурой…

 

- 600! А от Ирки ты и цента не дождёшься. скуповата она…

 

- За ТАКОЕ - даст. И так, и этак…

 

- Смотри, трипперок от неё не подхвати. Я с ней давно уже не… это самое… Кто её ублажает - неведомо… 700!

 

- Тогда корреспондента «Вечёрки» сюда вызову, пусть напишет фельетон поз названием «Завмаг обнажённый»! - зашел я с другого бока. Все твои знакомцы обхохочутся…

 

- 800!.. И жди тогда другого фельетона: «Ловкий сутенёр из фотоателье»!.. - предупредил он. Не стерпел я такой наглости.

 

- Бог с вами! - говорю. - Единственно с целью прекратить этот никому не нужный торг - предлагаю свои условия. Три штуки «зелени» на стол - и будем считать этот инцидент исчерпанным.

 

- Что?! – аж поперхнулся Ступакин. - Да ни за что!.. Да таких цен и не бывает даже!.. Тем более - откуда взяться таким деньгам у меня, честного завмага?

 

Во жлоб, думаю!.. Ну и нашла моя жена себе кургута какого-то…

 

- Поймали – раскошеливайтесь! - говорю наставительно.

 

- Но не настолько же!.. Моё последнее слово - 800!.. И то…в долги залезу!

 

- Ага, почти поверил… 2 тысячи 950!..

 

- Тысяча сто!.. Продам всю библиотеку…

 

- 2 500!.. Ничего продавать не придётся, отсыпете слегка из копилки – и всех делов…

 

- Тысяча триста!.. Это у таких, как ты, фотографов всяких, копилки есть, а у подобных мне честных тружеников - одни накладные расходы…

 

- 2 200!.. Сейчас разрыдаюсь… За дауна меня - то не держите!..

 

Ну и так далее.

 

Торговались мы целый час. Его жадности и упрямству противостояли мои принципиальность и праведный гнев обманутого мужа. Сладились мы на 1569 долларах. Он отдал мне валюту из своего бумажника, а на недостающую сумму написал расписку и подсунул её под дверь. Я внимательно просмотрел её: «Обязуюсь уплатить в трехдневный срок в обмен на моё освобождение из спальни…» Вроде всё верно, не схимичил…

 

- Молодец! - одобрил я. - И учтите, в случае чего я передам эту расписку Ирине!

 

- Разорен! Ограблен! До конца жизни сделан нищим! - стонал он из спальни. Талантливый актёр в нём пропадал, между прочим. Я так и сказал ему, в ответ он рассердился:

 

- Мне моя талантливость и без тебя известна, бандюга! Я, может, вообще - физик-ядерщик, а вынужден был ради куска хлеба с маслом бросить любимую специальность…

 

Видали делового?.. Я ведь и сам в своё время философский факультет университета закончил, но не кичусь же этим… Молча отодвинул сундук и выпустил Ступакина. Схватил он свою одежду и облачился так быстро, словно всю предыдущую жизнь тренировался одеваться в чужих спальнях.

 

- Учёный… - наблюдая за ним, одобрил я. – Эх вы… жуир-атомщик!..

 

- Сутенёр! Вымогатель! Мошенник! - огрызнулся он.

 

Хотел я на прощание дать ему в морду - но, взглянув на его кулачища, решил не пачкаться об этого гада. Он, похоже, тоже испытывал аналогичное желание - и тоже был слегка приторможен зрелищем моих бицепсов. Ухватил свой «кейс», как ни в чём не бывало кинул в спальню: «Так я пошёл, дорогая!», и – хлопнул входной дверью.

 

- Ни-чё… Сидеть тебе когда – нибудь за афёры! - предсказал я вполголоса ему в спину, и баксы начал пересчитывать.

 

Тут из спальни выскочила моя уже слегка подзабытая мною супруга. Зарёванная, в пальто, с двумя чемоданами в руках. Опять к маме надумала умотать?.. Скатертью дорога изменщице…

 

- Животное!.. Ты продал меня за гроши!.. - презрительно крикнула она.

 

- Ты же видела, он не хотел давать больше… - виновато развёл я руками.

 

- Да как ты вообще посмел торговать мною?! - взвизгнула она. – Подонок!

 

- Тоже мне, святая… - нахмурился я. - Забыла, в каком виде я тебя застукал?

 

- Я по глупости ошиблась, недостойного человека полюбила, а вот ты поступил как последняя сволочь! В долларах меня измерил…Ухожу от тебя!

 

И дверью хлопнула. Сквозняком 50-долларовую бумажку забросило под шкаф. Пока доставал её оттуда - жены и след простыл. Кинулся к трюмо, нашёл её шкатулочку, в которой она хранила все свои драгоценности - пусто! Всё унесла, что надарил я ей в разные годы…

 

Всю ночь бессонно я в постели проворочался, вспоминая всю свою супружескую жизнь с Таисией. Плакал даже…

 

А утром - помчался домой к Ступакину.

 

Не договаривались мы, что из-за него жены я лишуся…

 

Пусть ещё пятьсот долларов накинет!..