Куземко Владимир Валерьянович.

 

О Ч К А Р И К .

 

Вчера после уроков надыбала сконать в киношку. Не старуха, чтобы вечером на скамейке у подъезда мариноваться!..

 

Поколдовала у трюмо с маминой косметикой, натянула любимые джинсы и сиреневый пуловер, на всякий пожарный кинула в модняцкую сумочку упаковку «презика», и потопала.

 

Показывали что-то голливудское, про любовь. Очередь у кассы - жуть. Встала в хвост, жду, скучаю. Из любопытства - зыркаю по бокам.

 

Секу: прямо передо мною - парниша в красных «техасах» и дутой курточке. Высоченный, худющий как радиомачта, шея из воротника веслом торчит… Мне завсегда таких славненьких и тоненьких пожалеть хочется!.. А в руках у него – смехотище! - самый обыкновенный ученический портфель… Сейчас с такими и второклассники не ходят!..

 

Оценила пацика взглядом ещё и спереди, когда от кассы отходил, - ничё, сойдёт… Почти помпампуля, хоть и в очках. Вот бы с кем - в койку!..

 

В зале мы оказались рядом. Судьба!.. Застыл изваянием на соседнем кресле. Ноль эмоций в мою сторону.

 

Погас свет, пошла привычная голливудщина. Смех, слёзы, пляжи-бары, диалоги типа: «О, Мэри, на твою прелестную задницу хочется молиться!», «Окей, Джонни, она вся – твоя!», постель со скомканными простынями… Красота!..

 

Пялюсь вроде на экран, сама же краешком глаза соседа щупаю.

 

А он весь - в кине. Сразу видать: не из тех, кто в тёмном кинозале незнакомых девушек за лифчик лапает!.. Да я и сама - порядочная!.. Но и не отсидеть же весь сеанс рядышком бесчувственными брёвнами…

 

Однако проявить инициативу самой мне не позволяла девичья гордость… Вот и заёрзала, зачихала, закашлялась, потащила из сумочки носовой платочек, и бац! - «случайно» ткнула его локотком под ребро!.. Дёрнулся он на своём сиденье, испугался чего-то, бедняжка, шепчет:

 

-Извините, я вас, кажется, ненароком задел…

 

-Ничё… - отвечаю, - мы не из обидчивых…

 

Сморкнула культурно, в треть ноздри, платок на коленки кладу, и снова хрясь его - локтем в бок!.. Так этот комик отодвинулся от меня на целый квартал, бормочет:

 

- Простите, пожалуйста, я опять не нарочно…

 

А у самого от смущения уши в темноте светятся, как два фонарика!.. Во блин, думаю, да он же не тронут и не пуган, как заповедник!.. Неужто - девственник?!. В каком же классе такие уникумы попадаются?.. В 10-11-м таких уж нет, это я знаю точно, но для восьмиклассника он вроде бы чересчур рослый… Ну да этих акселератов - не разберёшь!..

 

- Ладно, - вякаю, - чего уж там… Прощаю на первые разы!..

 

И натурально сморкалку с коленок на пол уронила. Понятно, кинулся он поднимать мой платок, нашарил во тьме у ног, поднял и в руку мне сунул.

 

- Мерси, очень признательна! - благодарю вежливо. - Кстати, я - Люся!..

- А меня Николаем зовут! - отвечает.

 

Так и познакомились.

 

…Важно было не делать паузу, чтобы он не успел остыть, а то разогревай его потом по новой ещё час… Для меня это слишком долго, я столько ждать не умею!..

 

На экране вовсю кипел мордобой: хорошему Джонни квасил морду плохой Билл, а ещё один плохиш по кличке «Верблюд» насиловал хорошую Мэри. Впрочем, насиловал – громко сказано, я-то секла, что она лишь делает вид, что происходящее ей неприятно, сама же так и подставлялось… Но тут неугомонный Джонни выкинул лопуха - Билла в окошко, потом шарахнул «Верблюда» тяжёлой вазой по голове, и, к огорчению Мэри, она осталась не изнасилованной…

 

«Ты спас меня, Джонни!» - прошептала Мэри, с вожделением глядя на победителя. «Это было совсем не трудно!» - заверил Джонни. И они слились в страстном поцелуе…

 

- Во дают! - восхищаюсь я,

- Да, пошлятина ужасная… - поддерживает Николай. И добавляет: - Но не подумайте, Люся, что если я смотрю подобную белиберду, то у меня - сквозняк в голове… Просто у приятеля билет пропадал, а у меня вечер оказался свободным…

 

Видали культурного?.. За какую же он меня держит - ведь я тоже на этот фильм припёрлась!.. И потом - ну врёт же отчаянно!.. Сама видела, как он покупал в кассе билет на этот сеанс…

 

Но это мелочи, а главное - своими враками понравится мне пытается, пусть и дебильно… Значит - зацепила его!.. А что профессорского сынка из себя корчит - не беда, будет ещё время втолковать ему, что клёвых девчонок не этим на крючок цепляют…

 

- Точно, мура ужасная! - соглашаюсь. - Одно радует: пейзажи американские!.. Ради этих пейзажей на подобные киношки и захаживаю… Полюбоваться!..

Плохо только, что сеанс поздно кончается, а мне ещё домой добираться…

 

Тотчас клюнул мой доверчивый карасик, предлагает:

- Может, после фильма вас домой провести?..

 

Наконец-то!.. А я уж думала, что придётся самой на шею ему вешаться!..

 

- Нет-нет, что вы… Мне так неудобно… Мы почти незнакомы! - бормочу неуверенно. Ещё пару минут гоню смущалку, потом - соглашаюсь...

 

…И вот по окончанию сеанса как миленький попёрся он провожать. Идти было не долго, но я повела окружными путями, так что времени у нас оказалось достаточно.

 

Только он переходить от слов к атакам на моё целомудрие не торопился. Идём, проводим содержательную беседу, на звёзды тащимся.

 

То есть я в основном помалкивала, опасаясь случайным словечком кретинкой перед ним засветиться, зато он заливался соловьём, и всё - на исторические темы…

 

Шагает, размахивая смешным потрфельчиком, и толкает фигню насчёт древнеримских правителей… Какой-то Нерон там, видите ли, с большого бодуна весь Рим спалил, представляете?.. А я и не знала, что Рим сгорел,

и даже мечтала когда-нибудь туда съездить… Но на фиг пудрить девке мозги на свиданке этим самым Нероном-алкашом?!. Видать, крепко задурили ему голову в каком-нибудь историческом кружке…

 

И потом, чего ж ты, миленький, держишься от меня на дистанции не ближе трёх метров?.. Нет чтоб девушку за руку взять, обнять за талию… Я не крокодил, дурачок… я не кусаюсь!.. Мне и самой не нравится, когда на первом же свидании девушке предлагают дикий разврат, но и не на пионерской же дистанции друг от друга держаться!..

 

Короче, выбрав минутку, когда обходили большую лужу, - о камешек споткнулась. Он меня мигом поддержал за локоть… Крепкая у него ладонь, надёжная…

 

- Спасибочки большое… - бормочу. Так он и отпускать не стал. Дальше уж рядышком потопали…

 

…Идём, стало быть, и ладошка у него от соприкосновения с моею рукою быстро нагрелась. Меня саму от тайных желаний аж заколотило, и по спине приятные мурашки забегали. А он со своим древним Римом наконец-то покончил, и про египетские пирамиды начал было вкручивать, но тут я

промолчала так выразительно, что даже до него допёрло, и он сократился.

 

Минут пять шли молча, потом он спрашивает:

 

- Люсенька, вы работаете или учитесь?..

- Учусь… - вздыхаю замучено.

- А где, если не секрет? В каком институте?..

 

Гм… «В институте»!.. Не нарисуешь же ТАКОМУ, что мне - всего лишь 16-ть, и учусь я лишь в 9-м классе, потому как 8-й класс тупаки-педагоги вынудили оканчивать дважды…

 

Но вообще – приятно, когда мне в модняцком прикиде меньше 18-ти с половиной обычно никто не даёт!..

 

- Где учусь - именно секрет! - отвечаю твёрдо. - Как говорит моя мама, в каждой женщине должна оставаться какая-нибудь частичка тайны… Согласны?..

 

- Конечно! – бормочет он, и чую - его горячая ладошка бережно утюжит мой локоток. Наконец – то решился… Теперь мог бы и за лифчик потрогать, у меня там - не вата…

 

- А сам из какой школы? - интересуюсь, кивнув на его портфельчик.

- Из 92-й… - отвечает.

 

А я и сама, между прочим, оттуда!.. И голову на отрез даю, что подобные кадры там не кентуются…

 

- .Из 92-й?..- переспрашиваю. - У меня там много знакомых, а тебя вроде не замечала…

- Только что туда перевёлся… - поясняет.

 

Приятная у него ладошка, ласковая, когда такой трогают - словно за душу берут!..

 

И хорошо, что учиться вместе будем. Будет у кого скатывать!.. А после уроков, оставшись вдвоём в школьной раздевалке, будем взасос целоваться!..

 

Только хотела спросить его, разборчивый ли его почерк, чтобы шпаргалки перекатывать, как мы до моего подъезда добрались. А мне так с ним расставаться не хочется!.. Но что ж делать-то?..

 

В родном подъезде на заплеванных ступеньках тискаться? Он не согласится, стыдливый… И домой к себе не приведёшь - родаки при нём вмиг всю взрослость с меня сбросят…Нет уж, лучше пока что попрощаться!..

 

Стоим у подъезда, мнёмся. Ждём чего-то. То есть я понятно чего жду - его прощального поцелуя и жарких объятий, а чего он куксится - понятия не имею…

 

Но потом меня осенило: да этот телёнок ещё и не целовался ни с кем!.. Во картинка… Ай да я, ай да молодец, прям - таки уникальный экземпляр раздобыла!

 

Но что-то надо было срочно предпринимать, а то родители наверняка уж меня заждались, сердиться будут…

 

- Так я пошла? - говорю с намёком.

- Ага! - кивает, явно не врубаясь, и явно рассчитывая так и бросить меня перед дверью, не целованной!..

 

Не выдержав, гоню в открытку:

 

- А меня в детстве пугали, что если с кем-то долго целоваться, то губы станут синими… Бред, правда?..

 

Тут только допёрло до него. Набрав в груди побольше воздуха, схватился за мои плечи, зажмурился для храбрости - и поцеловал. Но от волнения промахнулся чуток, и вместо губ в нос чмокнул. Чудик, да кто ж в нос целует?!. Мы же не эскимосы!..

 

Махнула тогда рукою на девичье целомудрие, и, ухватив его за шею обеими руками, поцеловала как следует!.. Губы у него оказались мягкие и застенчивые, а затылочек - кудря-я-явенький…

 

От жаркого засоса разволновался он, бедняжка, запыхтел как паровоз, полез клешнями куда не следует. Но меня время поджимало… Пришлось оплеухой охладить его пылкость…

 

Моргает жалобно, просит:

 

- Давайте ещё!..

 

Ага, размечтался…То ни фига не надо, а то - всё и сразу…

 

- Перебьёшься на сухариках! - отвечаю ласково. – Немножко и на завтра оставим… Чтоб в шесть вечера как штык ждал меня у кафе «Алая простынь», с цветами… Усёк?.. И не опаздывай, а то я ждать не люблю!..

 

Чмокнула его в шею на прощание, и в подъезд забежала.

 

…Весь вечер предки допытывались, с кем это я у подъезда тискалась. Углядели в окно, заразы, как я с парнем у подъезда мялась… Но я им сказала как выстрелила: сунете любопытствующие носяры в мою личную жизнь - вот ей крест, из принципа принесу вам безотцовщину в подоле, и будете его потом всю жизнь кормить-воспитывать… Они и заглохли!.. До полуночи шушукались в своей спальне, обсасывая мне косточки, но мне на все их пересуды - тьфу!..

 

…Всю ночь не спала, ворочалась в горячих простынях, мечтала про нашу с Колей совместную жизнь… Это даже хорошо, лыбилась я во тьме, что он такой сурьёзный и положительный. Мне, балаболке, для равновесия как раз такой верный молчун на пару и надобен…

 

А что, очень даже приличная супружеская ячейка вырисовывается!.. Я и так - девочка остромодная, а при клёвом муже и вовсе расцвету как мимоза!.. Окончим школу, потом воткну его в какую-нибудь прибыльную контору, деньжата пусть заколачивает. Всякую дурь про императоров и фараонов – побоку, мужик - это добытчик, а не мечтатель… Вот как до пенсии доживёт - тогда пусть себе бесполезные книжонки и почитывает…

 

Ну а я в какой-нибудь институт с конкурсом полегче двину… Это мужчине высшее образование - лишь обуза, а бабе без него никак, завал, никакого уважения в семье… И ребятёнков заведём - двоих обязательно, но можно и третьего, если Коленька разрешит…

 

Так всю ночь на жаркой подушке и промечтала.

 

…Утром являюсь в школу квёлая, и весь первый урок дремлю за партой, прикрыв лицо учебником.

 

А в начале второго урока в класс входит директор школы, и с ним ещё какой-то, в очках и шляпе.

 

- Ребята! – обращается к нам директор школы. - С сегодняшнего дня учителем истории у вас - Николай Петрович… Не обижайте его, и во всём слушайтесь, а то знаю я вас… Ясно?..

 

- Да! - радостно прокричал класс хором. Директор смотрит подозрительно, но ничего нам больше не говорит, обращается к учителю:

 

- Не буду вам мешать… Ни пуха, ни пера!..

 

И сбёг побыстрее, пока и его самого здесь случайно не обидели.

 

Развесил новый историк на доске карты и таблицы, повернулся к нам лицом, очки на лице поправил.

 

Присмотрелась я внимательнее… Батюшки!.. Это же Коленька… Мой Коля!

 

И он сразу меня узнал. Вздрогнул, побледнел как стенка, потом покраснел как помидор, к доске попятился, и руками перед собой замахал, словно от привидения отбивался…

 

…Ой, что ж теперь будет-то?!.

 

…Просто жуть!..

 

1985 год.