Около девяти утра, ограничившись лишь чашкой эспрессо, Майкл подъехал к дому по адресу, написанному на клочке бумаги телевизионной гримершей, которую звали Линда Свансон. Даже не зная ее имени, можно было бы предположить, что она имеет скандинавские корни: Линда была довольно высокой, хорошо сложенной, даже приятной внешне, но в ней была некоторая маскулинистость, которая не то что отталкивала, но сразу отчего-то вызывала в памяти громоздкие фигуры викингов и их подруг с белокурыми косами и большими грудями. Впрочем, большой груди Майкл как-то не успел разглядеть, когда видел Линду на телестудии и, запарковав машину на ближайшей к адресу стоянке, чтобы пройтись минут пять пешком к дому мисс Свансон (почему-то он был уверен, что имеет дело именно с мисс, а не с миссис), он улыбнулся этим своим мыслям.

 

Линда проживала, как отметил детектив, в хорошем месте: жилье здесь было довольно дорогим, поскольку район был тихим и зеленым, а двухэтажные таунхаузы, располагавшиеся веселыми цветными кубиками в строго продуманном архитектором беспорядке, радовали глаз добротной отделкой. Таунхаузы соединялись друг с другом подобиями арок, под которыми мог проехать автомобиль, но уровни квартир были в то же время слегка различными, что позволяло соседям иметь иллюзию полной обособленности и независимости от других, что так немаловажно при ритме нынешней бурной жизни вокруг.

 

Майкл прошелся вдоль нескольких входов, желая увидеть номер, написанный на его бумажке. Вход в квартиру Линды был последним в ряду из шести таунхаузов. Окна второго уровня, где явно располагалась либо спальня, либо гостиная, были плотно занавешены и Майклу подумалось, что хозяйка, вероятно, еще не готова принимать посетителей. Он слегка подосадовал на себя, что приехал рановато - ведь ему было ясно сказано накануне, что Линда будет работать в телестудии до полуночи... значит, ей необходимо было время добраться после работы до дома, и, следовательно, спать она легла очень поздно. Тем не менее, Майкл осторожно поднялся по ступеням к входной двери и, скорее машинально, чем целенаправленно думая, по сложившейся уже привычке вынул из кармана небольшой пластиковый конвертик, в котором находилась специальная пленка для снятия отпечатков пальцев. Он совершенно справедливо отметил мысленно, что если Линда приехала домой поздно, то никто, кроме нее, скорее всего, не притрагивался к дверной ручке и замочному устройству... а это означает, что последними на них окажутся отпечатки именно ее пальцев. Быстро приложив пленку к металлу и спрятав ее обратно в пакетик и в карман, Майкл заметил боковым взором колыхание занавески на первом этаже в соседнем с линдиным жилище. Он неторопливо спустился вновь на тротуар, так же спокойно поднялся по соседским ступеням и нажал кнопку звонка.

За дверью раздалось кукование электронной птички и дверь почти немедленно открылась, прихваченная, впрочем, довольно массивной цепочкой изнутри. Миловидная пожилая женщина в цветном фартуке с огромным подсолнухом недоверчиво смотрела на Майкла, ожидая, что тот скажет. Майкл подкупающе улыбнулся, представился и показал свое удостоверение, сказав, что у него есть ряд вопросов по очень важному делу и, если миссис... "Бейкер.." - вставила женщина... если миссис Бейкер не возражает, он бы не преминул воспользоваться ее помощью.

Миссис Бейкер, разумеется, не отказала столь обаятельному детективу и пригласила его войти. В квартирке было уютно, светло и вкусно пахло свежими булочками и кофе, которые радушная хозяйка тут же предожила неожиданному гостю. Майкл не мог отказаться от искушения сжевать парочку еще теплых круассанов с маслом и клубничным джемом. Кофе в большой фаянсовой кружке, расписанной такими же, как на фартуке миссис Бейкер подсолнухами, был тоже превосходен, и Майкл совершенно искренне сделал пылкий комплимент по этому поводу.

Всё это сблизило собеседников настолько, что миссис Бейкер, явно изнывающая от желания с кем-то поговорить (как оказалось, ее муж постоянно отлучается в командировки и она порой неделями обитает тут совершенно одна), тут же, без наводящих вопросов начала рассказывать Майклу всё, что считала нужным изложить о своих соседях и их времяпрепровождении. Майкл лишь умело направлял порой рассказ в нужное ему русло и менее, чем через полчаса знал о Линде Свансон столько, сколько не узнал бы, пригласи он миссис Бейкер официально в полицейское управление на допрос.

Миссис Бейкер не была сплетницей, упаси Господи, но вынужденное одиночество сделало ее прекрасным источником информации. Майкл не сказал ей, что пришел повидать конкретно Линду Свансон, но сделал вид, что он хочет опросить всех соседей на предмет уровня криминала в районе. Миссис Бейкер с готовностью рассказала ему, что нет, никаких криминальных элементов, во всяком случае вблизи этого чудесного микрорайончика, где они с мужем поселились всего года три назад, она никогда не видела. Единственное, что иногда мешает - это некоторый шум из соседнего, последнего в ряду таунхаузов жилища. Молодая леди, которая там проживает, кажется, одна, является активисткой этого странного сообщества... ммм... как бы это помягче выразить... ну, Вы понимаете, детектив, эти не совсем нормальные люди, которые... ммм... В общем, лично она, миссис Бейкер, регулярно посещает церковь и воспитана совершенно в ином духе, ей бы в голову не пришло, например, что можно увидеть мужчину в постели с мужчиной! А эта соседка, дай ей Господь здоровья и счастья, все же привечает очень, очень странных людей. Однажда по телевизору миссис Бейкер даже видела эту соседку на своего рода демонстрации всех этих гомосексуалистов, лесбиянок и прочих. Нет-нет, она понимает, миссис Бейкер, что Господь создал людей очень разными и, в конце концов, это личное дело каждого, с кем спать, да и наша Конституция это гарантирует, но все же она бы не стала так демонстративно выступать по поводу таких вот наклонностей...

- И знаете что, детектив?! - миссис Бейкер доверительно наклонилась в сторону Майкла, - Я видела порой несколько оч-чень известных в нашем городе лиц, навещающих эту соседку!

- Вот как? И кто же это был, уважаемая миссис Бейкер? - невинно вопросил Майкл, напрягшись в ожиании ответа, который уже предполагал.

- Вы не поверите! Помните, недавно по телевизору показывали одного очень известного художника? Ну этого, который купил недавно галерею в нашем городе?! Так вот, этот самый художник буквально вешался на одного молодого человека и чуть не прилюдно нацеловывал его в губы, когда они навещали соседку! Никогда бы не подумала, что он - голубой! А еще... - она сделала многозначительную паузу... - ... Мне не хотелось бы делать каких-то выводов, но Вы, детектив, видели по телевизору, что произошло с нашей всеми любимой Дженни Петровски?! Впрочем, что это я... конечно, Вы знаете о происшествии, Вы же из полиции! Мне кажется, пару раз я видела Дженни здесь тоже: однажды на их очередном сборище, а второй раз - я смотрела в замочную скважину - их было только двое, соседка и Дженни, и они, знаете ли, очень нежно держали друг друга за руки, прощаясь, и даже целовались в губы перед тем, как Дженни села в машину и уехала! Неужели и она - тоже одна из них? - и миссис Бейкер укоризненно поджала губы.

- Вы уверены, что это была именно Дженни, миссис Бейкер?

- Ну конечно, детектив! Я же смотрю телевизор постоянно и поэтому сразу ее узнала!

- И когда же это всё случилось?

- Ммм... дайте припомнить... совсем недавно, знаете ли... наверное, дня два назад. Да, конечно, это было как раз накануне тех ужасных сообщений и фотографий по телевизору, когда передали о происшествии!

Майкл, в принципе, был готов покинуть гостеприимный дом и приподнялся:

- Благодарю Вас, миссис Бейкер, за чудесно проведенное время и за Ваш необычайно вкусный кофе и замечательные круассаны! Вы - великая мастерица! Непременно заскочу навестить Вас при удобном случае, если буду по работе где-нибудь по соседству!

Довольная домохозяйка проводила Майкла до дверей, наказав непременно захаживать и он, быстро сбежав по ступенькам, направился к входу в квартиру Линды Свансон.

Занавески в окне второго этажа квартиры Линды были уже раздвинуты, поэтому Майкл, не мешкая, нажал на клавишу модерного звонка, звука которого у двери не было слышно. Тем не менее, дверь отворилась - на пороге стояла Линда Свансон, одетая в хорошего качества твидовые коричневые брюки, горчичного цвета рубашку навыпуск, мужского покроя, но очень по-женски прихваченную изящным ремешком из натуральной кожи и в накинутом на плечи сзади и как бы небрежно повязанном рукавами на груди кашемировом свитерке приглушенного темно-зеленого цвета. Безукоризненный макияж, практически незаметный (впрочем, при ее профессии это не составляло, вероятно, большого труда для нее делать), хорошие каштановые волосы с короткой стрижкой.

Жестом пригласив Майкла войти, Линда, выглянув предварительно за дверь и только потом, закрыв ее, сказала извинительным тоном:

- В последнее время мне постоянно кажется, что кто-то стоит у меня за дверью... Могу я предложить Вам чашку кофе, детектив?

Майкл не отказался, поскольку искренне полагал, что неторопливая беседа за кофе лучше, чем официальный протокол. Пока Линда вышла на кухню, он огляделся.

 

Квартира внутри была отделана очень современно и выдержана в холодноватых, но в то же время мягких тонах, очень гармонировавших с обликом хозяйки. Натуральной кожи диван и кресла, натурального же темного дерева небольшой столик и тумбочка в углу, на которой стояла явно старинная лампа. Несколько хороших гравюр на стенах подчеркивали тонкими рамками изысканность тонких же узоров на пакистанском ковре с коротким ворсом на полу. Обычное покрытие, чаще всего встречающееся на полах американских домов, отсутствовало. Ковер лежал на надраенном до блеска паркете. Слегка пустовато, но тем и привлекательно-модерно.

Через приоткрытую дверь в спальню был виден край кровати светлого дерева и такой же шкаф. Слегка пахло какими-то незнакомыми Майклу духами, напоминающими мужской парфюм - холодноватые, чуть с цитрусовым оттенком, но в то же время экзотически пряная нота явно полагала хозяйкой духов женщину...

Кухня находилась, как Майкл и предполагал, одним уровнем ниже гостиной и окна ее выходили на другую сторону дома.

Через несколько минут Линда вернулась с серебряным подносом и восхитительно пахнущим эспрессо в небольших фарфоровых чашечках на нем. Тут же стояли небольшая сахарница, сливочник и тарелка с каким-то печеньем.

Отказавшись от печенья, Майкл с удовольствием поднес к губам кофе, хотя уже чувствовал, что такое количество кофе с утра ему явно ни к чему...

- Мисс Свансон...

- Зовите меня просто Линда.

- Хорошо. Итак, Линда, что Вы хотели мне поведать и Дженни Петровски, пригласив зайти сегодня? Заметьте, я не делаю никаких записей или пометок, мы разговариваем как люди, которым нужно понять происшедшее и правильно его оценить. Я верно понял Ваше желание поговорить именно в этом русле?

Рука Линды, в которой она держала чашку с кофе, дрогнула, и она быстро поставила ее назад на поднос, как бы не желая выдавать своего внезапного волнения. В то же время на ее глазах появились еле сдерживаемые слёзы, и она лишь кивнула, не в силах сдержать невольный всхлип.

- Понимаете, это всё так неожиданно произошло, и так сложно всё объяснить хотя бы себе...

- Я постараюсь понять, пожалуйста - продолжайте! Даввайте я подтолкну Вас в направлении, которое мне хотелось бы развить... Расскажите, как давно Вы были знакомы с Дженни, когда Вы с ней впервые повстречались, какого рода отношения вас связывали...

- О... мы познакомились, в общем-то, почти случайно несколько месяцев назад, около полугода, вероятно... Мне пришлось заменить однажды ее постоянного гримера, он заболел... А знаменитости вроде Дженни - они, знаете, капризные и не хотят, чтобы их трогали каждый раз разные руки при гримировке перед эфиром. Ну, вот... Мне пришлось работать с ее волосами и кожей, она осталась очень довольна и с тех пор спрашивала для этого только меня.

- Вы сразу подружились? Я имею в виду более близкие отношения, кроме профессиональных.

- Нет, конечно. Я думаю, что мы впервые были вместе... как близкие подруги... около двух месяцев назад, наверное.

- Говоря "близкие подруги", Вы имеете в виду Ваши романтические отношения с мисс Петровски?

- Да.

- Можно ли говорить об этих отношениях, как о сексуальных?

- Да. Мы стали близки и в этом смысле.

- Любили ли Вы Дженни Петровски?

Линда всхлипнула снова и слезы градом покатились по ее щекам... она даже не пыталась их остановить:

- Да, я ее очень любила.

- А она Вас?

- Да, и она меня любила. Это ведь чувствуется, когда люди вместе. А мы бывали вместе как минимум два-три раза в неделю, иногда чаще.

- Конечно. И все же, говорила ли она Вам о своих чувствах?

- Да, и не раз.

- Знали ли Вы, что мисс Петровски помимо Вас встречалась и с мужчиной?

Линда слегка поморщилась, но кивнула утвердительно и тут же пояснила:

- Да, она сама мне сказала об этом, причем она никогда не называла его по имени, а говорила лишь "этот, как его там"...

- И Вы не ревновали?

Она горько усмехнулась:

- Как Вам сказать... конечно, ревновала. Но в то же время я прекрасно понимала, что начни я высказывать претензии - Дженни просто исчезнет из моей жизни. Понимаете, она не была "чистой лесбиянкой" как я... Она действительно была бисексуальна, и с этим ничего нельзя было поделать. Иногда она хотела быть с женщиной, иногда ей жутко не хватало, простите, натурального мужского члена. Да и вообще, она всегда жила так, как ей этого хотелось, не оглядываясь ни на кого. При этом она всегда была искренней в чувствах, и мне этого хватало.

- Когда Вы последний раз виделись?

- Накануне ее смерти, в ее апартменте в даунтауне. Я помогала ей паковать кое-какие вещи.

- Смерти? Насколько я знаю, пока неизвестно на сто процентов, погибла ли мисс Петровски, Линда...

- Я чувствую это, поймите! Я ее любила, поэтому я ЭТО чувствую!

- Я понимаю. Скажите, связывали ли вас какие-либо финансовые отношения?

Линда с удивлением взглянула на меня:

- Финансовые? Нет. Ну, мы, конечно, делали иногда небольшие презенты друг другу, ужинали иногда вне дома... Хотя, Вы, наверное, имеете в виду другое... Если Вас интересует эта квартира - то я ее купила на родительские деньги, доставшиеся мне по наследству. Дженни к этому отношения не имела, да и это было куплено задолго до ее присутствия в моей жизни. Не знаю, можно ли это назвать финансовыми отношениями, но вот недавняя отделка квартиры, по сути, произведена с ее помощью и на деньги, которые она мне буквально всучила - тридцать тысяч долларов. Причем, она сама и выбирала почти все здесь - цвета, мебель... Я настаивала на расписке, что взяла деньги у нее взаймы, она смеялась и говорила - отдашь, когда сможешь... Но я, тем не менее, расписку все же оформила... Сейчас я Вам ее покажу - такая же должна быть в бумагах Дженни.

Линда встала и вышла в спальню. Майкл услышал звук выдвигаемого ящика - вероятно, прикроватной тумбочки, а потом - лёгкое гудение ксерокса. Появившись в комнате, женщина протянула ему две бумаги - расписку, оформленную нотариально, и ее только что сделанную копию:

- Я подумала, Вы захотите иметь копию, на всякий случай...

- Спасибо, я возьму...

Они помолчали минуту... Майкл видел искреннее расстройство Линды и ему было ее по-человечески жаль. Он поднялся из кресла:

- Огромное Вам спасибо за беседу, мисс Свансон. Примите мои искренние соболезнования и позвольте в случае необходимости снова к Вам обратиться, - он протянул руку для прощания.

- Да, конечно... буду рада помочь, - ответила Линда, по-мужски крепко пожав протянутую руку и провожая его до двери.

 

Майкл дошел до парковки, сел в машину и ненадолго задумался. Однозначно, Свансон была искренней, он умел видеть, когда люди лишь претендуют на это. В то же время, кажется, она была последней, кто видел Дженни Петровски живой - в том смысле, что пока не объявился никто, чтобы заявить иное. Следовательно, пока нельзя было исключить Линду полностью из списка подозреваемых и проверяемых.

Майкл вздохнул, завел машину и медленно вырулил с парковки, направляясь в криминальную лабораторию с отпечатками пальцев гримерши.

 

В лаборатории молодой парнишка-эксперт принял у Майкла пакетик с пленкой с отпечатками и спросил:

- Посидишь-подождешь или переслать тебе в отдел?

- А сколько времени это займет примерно?

- Нууу... может, минут пятнадцать, может - полчаса, а может и сразу выдаст - техника ж! Кто ее знает...

- Подожду, пожалуй, - ответил Майкл, беря стопку журналов с подоконника и усаживаясь в продавленное многочисленными посетителями кресло.

- Налей себе кофе, если хочешь! - предложил эксперт, вводя принесенную Майклом пленку с отпечатками пальцев в хитромудрый агрегат и нажимая поочередно с десяток кнопок. Майкла передернуло... похоже, кофе он напился этим утром на неделю вперед.

Под бодрые звуки попсовой мелодийки на экране компьютера, присоединенного к агрегату, замелькали отпечатки и фрагменты отпечатков, находившихся в памяти системы. Майкл машинально пролистывал журналы, как вдруг попса сменилась взрывным началом марша из оперы "Аида".

- О, ты счастливчик! - удивился эксперт, - Редко когда так быстренько выдает результат... - и он протянул Майклу тут же распечатанный результат проверки.

С листа на Майкла смотрело лицо Линды Свансон. Текст, приводимый ниже, пояснял, что отпечатки, Майклом принесенные, совпали с уже находившимися в системе ранее другими отпечатками ее пальцев, что означало - мисс Свансон имела некий криминальный рекорд. Какой - данные были закодированы и для расшифровки было необходимо вернуться к себе в отдел и заняться этим на своем компьютере, введя свои персональные данные для соответственного уровня доступа к информации. Но самым неприятным было другое: крупным шрифтом в конце листа подчеркивалось, что свежие отпечатки совпали на сто процентов с теми, что были найдены на месте происшествия с Дженни Петровски, а именно: отпечатки Линды Свансон были обнаружены на перилах той самой террасы, с которой упала вниз теледива. Причем те отпечатки не оставляли сомнений, в каком положении находилась их владелица: она крепко вцепилась в поручень... а такое бывает либо если тебя пытаются столкнуть вниз, либо пытаешься кого-то столкнуть вниз ты.

Майкл, поблагодарив, немедленно выехал в управление.

 

(продолжение следует)