Борьба с шекинской жадностью или кадры решают все.

Лучше самокритично посмеяться самому,

чем дать возможность посмеятся над собой.

 

Однажды весной, когда в Шеки наступил вечер, на проспекте Гянджа мяхяллеси, 137 начали происходить интересные события.

- Все! Баста! Это невозможно больше терпеть! - вскричал, ударив по столу кулаком Хаджи Даи Шекинский.

- Мне, просто, надоели все эти бесконечные усмешки, остроты и анекдоты о, так называемой, шекинской жадности, скупости и скаредности.

Никто из домочадцев не мог понять истинной причины возмущения аксакала, по крайней мере, в глубине души все они понимали историческую обоснованность данного имиджа шекинского района, горожан и даже конкретно этой семьи, и поэтому все присутствующие с неподдельным удивлением взирала на отца семейства.

Пора изменить столь превратное мнение о нас, и я думаю, что лучшим методом было бы выбить клин клином - продолжал Хаджи Даи. - Мы не будем доказывать, то мы не жмоты и скупердяи. Нет, конечно, нет. Мы будем доказывать на конкретных примерах, что мы щедрые, нет больше того - транжиры и моты - и в этом месте Хаджи Даи Шекинский добил всех окружающих эффектной МХАТовской паузой.

- И каким образом, дорогой? - первой не выдержала его жена.

- Все гениальное просто, а моя идея, кроме того, весьма оригинальна и своевременна. Я на глазах достопочтенной публики и журналистов прикурю сигарету "Marlboro" от трех новых 100 манатных ассигнаций, после чего сожгу остатки этих банкнот в "буржуйке".

Тишина, последовавшего после этих слов, была достойна сцены Национального Академического Драмтеатра или Администрации Президента. Она была даже не страшной, она была убийственной. У всех присутствующих глаза медленно, но верно полезли на лоб, а раскрытые рты даже и не думали смыкаться, за исключением младшего сына Мир-Шаина, который, опустив голову, тихо улыбался чему-то своему.

Кроме всего прочего аскетический стиль жизни аксакала и полное отсутствие в доме спиртного, начисто, исключала даже минимальную возможность, что все вышесказанное просто фантазия или бред выпевшего человека.

Старшие сыновья и по совместительству братья-близнецы Магеррам и Амагеррам, самые циничные прагматики не только гянджинской махалли, но и всего города, первыми пришли в себя от потрясения словами отца:

- Прикурить от трех самых крупных азербайджанских банкнот! Да мы на эти деньги можем открыть свое дело, или на худой конец, при нашей экономности, прожить целых полгода и еще кое-что бы осталось в заначке на следующий квартал.

- Да замолчите вы, Магеррам и Амагеррам! За всю 2-х тысячную историю славного города Шеки наверно не было и не будет равных вам в скупердяйстве и скудоумии - жестко осадил сыновей Хаджи Даи Шекинский.

- Где полет вашей фантазии? Где, вошедшая в историю нашего народа, искрометная смекалка и предприимчивость шекинцев? Где, я спрашиваю, наконец, плоды моих учений и примера собственной жизни? Где, хотя бы йота моих генов, мой генетический код, черт бы вас всех побрал? - и вновь последовала психологическая пауза от аксакала.

Теперь все домочадцы уже были полностью деморализованные, посрамлены и парализованы. Каждый ждал, чем же закончиться очередной великий монолог от Хаджи Даи Шекинского, который всенепременно должен был опять или снова войти в соответствующие анналы Шекинских хроник начала 21 века.

- Да уж, мои дорогие! Не ожидал я от столько достопочтенной публики такого конфуза. Ведь всем известно, что есть немало способов вознаградить нашу семью за мой бескорыстный подвиг, во славу доброты и щедрости шекинцев.

Например, само мероприятие мы, естественно, мы проведем в нашей чайхане. Вход, к сожалению или к счастью, будет платным. Я думаю, соберется не менее 300 любопытствующих зевак, и каждый даст нам 20 новых гяпиков за вход, не считая счета за чай с шекинской пахлавой. В общем, с этим то все понятно, и я думаю несогласных нет?

- Конечно, все были только за, тем более что каждый уже начинал понимать, как легко будут отбиты первоначальные траты.

Далее - не унимался аксакал - Тебе, моя старшая дочь, Фатима, по совместительству главному редактору газеты "Шекинская ведомости", я отдаю права на эксклюзивное интервью со мной же, но предварительно возлагаю обязанности главного информационного спонсора проекта. - Проще говоря, надо это дело раздуть максимально, доченька моя. Тогда число желающих увидеть, все это своими глазами, увеличиться на порядок. Естественно, за увеличение тиража газеты и ставок на рекламу, наша семья получить свою скромную толику прибыли. Что-то ты задумалась, Фатима?

- Я подсчитываю наши дивиденды, папа - скромно потупив взор, отвечала ему любимая дочь, не переставая стучать клавишами калькулятора.

- Кроме того, если, как я говорил ранее, нам удастся пропиарить на уровне мой личный подвиг во славу шекинцев, то единственный в стране табачный монополист, а я говорю о "Вест-Юропиан табако LTD" не сможет остаться в стороне и будет вынужден стать главным спонсором проекта.

С него, а также с 4 частных телекомпаний я планирую срубить как минимум по 10 "Франклинов" за эксклюзивную возможность приобщится к историческим кадрам. Меньше они уж точно не предложат, а главное мы не согласимся, но будем надеяться, что и этот гонорар мы сможем увеличить, иншаллах.

Гип, гип Ура, Ура, Ура!!! Вау!!! Папа, ты просто гений! - в экстазе кричала уже вся семья, кроме Мир-Шаина, который продолжал, опустив голову, тихо улыбался чему-то своему.

Ну и, наконец, я хотел бы познакомить всех присутствующих с образцами новых 100 манатных ассигнаций - подытоживал семейный совет аксакал. - Вот три новые купюры от моего любимого Мир-Шаина, он их лично сварганил 15 минут назад на цветном лазерном принтере. Фирму принтера я называть не буду, чтобы, во-первых, не заниматься бесплатной рекламой оргтехники, во-вторых, не вводить вас в искушения, а в третьих, чтобы в семье была полная ясность, кто главный по всем экономическим вопросам. Так сказать, абсолютная прозрачность по финансовой составляющей нашей первичной ячейки общества. Тем более, клянусь святыми угодниками, я не верил, не верю и никогда не поверю, чтобы кто-нибудь из вас, хоть на секунду, хоть на миг, мог бы поверить, что Хаджи Даи Шекинский, находясь в здравом уме и твердой памяти, прикурит хотя бы от одной настоящей, неподдельной 100 манатной купюры.