СПОРЫ ЗЛА

 

Тот кто думает, что с возрастом у человека уменьшается колличество вопросов, вероятно, ошибается. Я так и не смог с уверенностью сказать самому себе: - это однажды мне уже приходилось слышать.

 

Автор.

 

С Ричардом мы познакомились на «вoat yard». Его красавец кетч - двухмачтовый парусник с темно-синим корпусом мгновенно привлекал взгляд своими изящными обводами и не обратить на него внимание мог разве, что человек абсолютно равнодушный к морю. Даже здесь, на земле, покинувшая на какое-то время свою родную стихию, яхта продолжала манить к себе, как образ другой светлой жизни, в которой и меряется всё по иному. И дружба, и любовь, и даже смерть...

Меня на «вoat yard» привела рутинная процедура. Пятидесятифутовый «motorsailer», на котором мы собирались идти в Сан-Франциско срочно нуждался в новой окраске днища. Несмотря на то, что я купил его абсолютно новым всего лишь полтора года назад на подводной части носа и кормы уже хрошо были заметны залысины, да и тот человек, который ежемесячно чистил днище от наростающих молюсков, настоятельно рекомендовал мне обратить на это внимание. Откладывать такую операцию не имело никакого смысла - с каждым разом защитной краски на корпусе оставалось всё меньше. Это оказался малоприятный сюрприз, но деваться было некуда. Собственно, чему удивляться? Как любое маломерное судно, покинувшее верфь, и моё требовало детальной и тщательной доработки. С мегаяхтами мне дело иметь не приходилось, да и вряд ли их хозяева посвящают себя тому, чтобы самостоятельно обследовать и детально проверить все узлы и механизмы, не говоря уже о том, чтобы облазить все малодоступные уголки: от пространства под поёлом, до радарной арки. Для владельцев моего уровня проявить беспечность было бы верхом неосмотрительности и надеяться в будущем мне приходилось только на себя самого.

Зимой, кстати, красить намного сподручней. Цены на такие виды работ значительно ниже, чем летом ввиду малой загруженности сухих доков. Я только успевал читать объявления в местной газете, зазывающие подобных мне мореходов проявить разумную расторопность и сэкономить. Кроме того на берегу предоставлялся идеальный случай, чтобы установить сенсор эхолота. Сделать это возможно только, когда яхта поднята из воды и теперь было самое время.

В то время как я обсуждал с менеджером оптимальную для сенсора позицию, к нам приблизился загорелый незнакомец примерно моего же возраста. Он всё это время терпеливо дожидался в пару шагах от нас, ожидая окончания нашей беседы. Впрочем, мы уже всё решили и менеджер был в его полном распоряжении.

То, что здесь придётся застрять на целый день, я не сомневался. Моя собственная практика мне безошибочно подсказывала как будут развиваться события. Третье плавательное средство за десять лет - это неоценимый опыт и поэтому мне ничего не оставалось, как спокойно воспринимать неспешные приготовления персонала. Такой стиль работы, когда люди раскачиваются несколько часов был абсолютно несовместим с девизом «время-деньги» и напоминал мне моё далёкое стройотрядовское прошлое и незабвенную площадку, на которой не «просохшие» от вчерашнего работяги возводили стены коровника. Если те строители с утра не торопились и пили пиво, то эти ударники капиталлистического труда тоже никуда не спешили и медленно цедили в тени кофе из пластмассовых стаканчиков. В лучшем случае я мог ожидать появления кого-нибудь из «экспертов-специалистов» не раньше, чем через час. Заняться было всё равно нечем и я скуки ради решил побродить по территории. Приметная темно-синяя яхта стояла почти рядом и возле неё крутился тот самый человек, которого я уже видел раньше. Судя по всему, он был, очевидно, её хозяином. Мой взгляд инстинктивно упал на корму и там с удивлением я обнаружил неожиданный для Калифорнии порт приписки - «Одесса».

«...Русский..?»

Мелькнуло в сознании.

«..Не похож..»

Я придирчиво разглядывал этого человека, уже готовый с ним заговорить.

-Извините, вы говорите по-русски?

Незнакомец оглянулся.

- Нет. Сожалею...

Он не испытывал желания к пустой болтовне и мне, несомненно, стоило прояснить причину моего вопроса.

- Я заметил порт приписки и потому решил, что вы имеете отношение к этому городу.

Он поднял голову и посмотрел на надпись, что так меня смутила.

- Это яхта принадлежала моему другу.

Вы, русский?

Об этом он мог бы и не спрашивать. Мой акцент выдывал меня с головой.

-Да.

Он протянул руку.

-Ричард...

 

* * *

 

Мой новый знакомый резко отличался от всех, кого я здесь знал. Поначалу он мне показался малоразговорчивым и даже немного замкнутым. Мы перекинулись с ним парой незначительных фраз и он извинившись, поднялся к себе на борт. Там как раз начали менять вал гребного винта. Я хорошо мог наблюдать издали как он дотошно осматривал вышедший из строя подщипник и его крепление. К тому времени возле меня, наконец, появился парень с инструментами и я уже целиком был занят с ним. Несложная, в принципе, операция заняла хороших пару часов и когда мы закончили Ричард уже куда-то уехал.

На следущий день я решил подскочить на «boat yard» и хотя моё присутствие мало что могло изменить, это не было причиной не проконтролировать насколько весь процесс соответсвует технологии. Даже оговорив всё в деталях, я хотел знать наверняка, что корпус окрасят в три слоя. Ричард был уже там и издали завидев меня, кивнул. По всей видимости, он планировал большой ремонт. Рабочие отсоеденили гик и теперь он лежал возле самого края борта. У меня ещё возникло мысль:

«...Зачем они сняли леерное ограждение?»

Покрутившись там какое-то время, я перед уходом решил подойти к Ричарду.

- Что нового?

Он иронично усмехнулся:

- Same shit, different flies…*

- Может нужна какая-нибудь помощь?

Я не спросил это из желания показаться вежливым, вполне возможно что-то могло не ладиться и своевременный совет очень даже мог пригодиться. Я и сам иногда попадал в подобную ситуацию.

- Нет... Спасибо.

Мы отошли на несколько шагов от подъехавшего автопогрузчика, который подвёз висевший на одной виле новый двигатель. Теперь стали понятны все эти приготовления. Водитель - молодой мексиканец старался прицелиться, чтобы поточнее угадать место откуда они предварительно сняли большие крышки машинного отделения. Он уже почти остановился, как вдруг погрузчик слегка дёрнулся и едва толкнул яхту. От сотрясения гик, абсолютно незакреплённый, качнулся и покатившись по палубе, начал падать. Я даже не успел крикнуть, а лишь схватил Ричарда, который стоял спиной к борту и повалил его в сторону. Всё произошло в доли секунды и теперь как раз на то место, где он стоял, с грохотом приземлился массивный гик.

-Я же сказал, different flies..

Ричард пытался шутить, хотя смешного было мало. Достаточно тяжёлая деревянная балка, конечно же, его бы не убила, но запросто могла покалечить..

К нам тут же подскочили испуганные рабочие и из офиса спешил бледный менеджер. Он услышал посторонний шум и немедленно выскочил.

- Всё о,кей?

На нём не было лица.

- Теперь вы должны этому джентльмену. Он спас жизнь вашему клиенту.

Ричард, укзывая в мою сторону, поднялся с земли и отряхивал с себя мусор. Я не стал задерживаться и слушать всё, что ему в сердцах хотелось им сказать дальше. Уже возле входа он меня догнал.

- Спасибо..

- Брось Ричард, ты сделал бы то же самое.

Он в рукопожатии крепко стиснул мою ладонь.

- Я бы сделал, а вот другие - не уверен...

Ты не занят сегодня вечером?

- Да вроде, нет.

- Тогда может быть отпразднуем моё счастливое спасение.

Я был рад его приглашению. Чем-то он мне определённо понравился.

- Не вижу причин отказывать.

- Ну и отлично. Подъезжай к семи сюда же, мы что-нибудь придумаем...

По дороге я непонятно почему не мог забыть наш разговор и ещё из головы не выходила надпись на корме его яхты. «Одесса»... Мой родной город. Наверное, и тот его друг тоже оттуда. А значит, нам есть что вместе вспомнить...

Когда я появился вечером в марине, Ричард меня уже ждал. Он сидел на якорной цепи между двух металлических столбиков, окружавших по периметру вход в офис. Я открыл ему дверь, приглашая вовнутрь машины.

- Куда?

-Здесь недалеко. Совсем рядом живёт моя гёрлфренд и я попросил, чтобы она обо всём позаботилась. Оушен и Виа Марина.

Расстояние действительно было ничтожным, я хорошо знал этот район и уже через пять минут парковал машину у них в гараже. Вот так неожиданно судьба меня столкнула с человеком, поведавшим мне в последствии довольно грустную историю.

Трудно сказать, что его побудило пригласить меня к себе в гости. Моя первая реакция при виде опастности, в которой он оказался, скорее всего, была всего лишь поводом. Может быть Ричард почувствовал во мне такого же скитальца как и он сам, бродягу, в душе которого живёт непреодолимая тяга к перемене мест, а может просто ему захотелось, наконец, c кем-то поделиться тем, что плохо укладывалось в его голове...

- Ты тоже из этого города?- спросил Ричард, когда бутылка была опустошена наполовину. То, что я пью водку, а не что-нибудь другое он даже не сомневался. Если бы у меня возникло предпочтение к вину или, скажем, к текиле - он наверняка бы не возражал, но, наверное, его предыдущее общение с выходцем из России подсказывало ему, что это именно тот напиток, к которому я привык более всего. Ну, да Бог с ним. Не всё ли равно как он думал, главное, что его помыслы исходили от чистого сердца.

- Да. Я тоже из Одессы.

Ричард на минуту задумался и спросил.

- Красивый город?

- Красивый. Тебе твой друг о нём рассказывал?

- Да. Часто...

Что-то его мучало. Ричард словно говорил о покойнике. О живых так не вспоминают.

- Ричард, с твоим другом что-то произошло?

Я понимал, что здесь не место праздному любопытству.

- Произошло.

Он налил себе и мне и молча выпил.

- Если тебе случиться быть там, сходи на берег моря и помолись за него. Обещаешь?

Я тоже, не проронив ни звука, опрокинул свою рюмку.

- Обещаю...

В дальнейшем говорил он и я лишь только слушал, изредка перебивая его сопутствующими вопросами.

 

* * *

 

...Моего друга звали Вадим. Впервые мы встретились с ним в Энсенаде. Наши яхты стояли борт о борт в тамошей марине. Он собирался идти в Лапас, а оттуда вниз до Пуэрто-Лаперла и пережидал здесь сезон штормов. С ним была женщина. Насколько, я понял, Вадим и Ненси, так звали его подругу, познакомились несколько лет тому назад и он всё это время поддерживал с ней отношения. Перед самым их отходом к ним присоединилась молодая девушка лет двадцати, двадцати двух по имени Оливия. Она оказалась дочкой Ненси и они решили вместе провести время, путешествуя вдоль Южно-Американского побережья.

Ты знешь, я никогда прежде не общался с русскими. Вы странные люди. Лишь только близко столкнувшись с Вадимом, мне удалось его получше разглядеть и то, что я в нём увидел, меня поразило. Он доверял всем! Как ребёнок. Неужели в вашей жизни вы видели только хорошее и она вас ни разу не заставила извлекать из своего горького опыта правильные уроки?

Ричард залпом выпил и совсем по-русски закусил солёным огурцом. Заметив мой недоверчивый взгляд он с охотой пояснил.

- Этому меня научил Вадим и теперь я не представляю себе водку без такой закуски. У вас, русских отличный опыт в таком деле.

- Ну, да и утром пиво?

Я не мог поверить, что и эта традиция опохмеляться, прижилась в его американских понятиях.

- Ну а как же? Всё как положено. Мы только так и лечились.

Мне стало понятно, что Ричард не из тех, кто оставляет бутылку на столе незаконченной.

- У Вадима была странная привычка, которую я больше ни у кого не встречал. Водку из морозильника он всегда ставил в ведёрко из под шампанского и подсыпал туда лёд, пока в бутылке не оставалось ни капли. Так делают в Росии?

Я отрицательно покачал головой. Не приходилось сомневаться, что Ричарда товарищ и мой соотечественник был человек не только с фантазией, но и с избирательным вкусом.

- Он так делал всегда?

-Всегда. Вадим даже установил на яхте «icemaker» и держал его постоянно включённым.

Ричард с минуту помолчал, как-бы собираясь с мыслями и не желая ничего упустить, продолжал.

- Я прибыл в Энсенаду , когда они у же там стояли. Было довольно поздно, но он услышав, что рядом кто-то швартуется не поленился выйти и принять концы. В два часа ночи..!, и уже утром позвал меня к себе завтракать. Совершенно незнакомого человека, повязанного с ним разве что, любовью к морю.

Ненси была другой. В ней без труда угадывалась потенциальная собственница. С виду очень обходительная и компанейская, но хорошо себе на уме. Такие обычно, мягко стелят, но потом, очень жёстко спать. Вообще, мне было плохо понятно, как Вадим, открытый и достаточно разумный человек мог посвятить себя такой женщине. По мне, так, чистая сука.

Что же касается её дочки, то мне не встречались более распутные девчонки. Я мало с ней общался, но сразу понял с кем имею дело. Только посмотрев ей в глаза, становилось сразу понятно, в каком направлении текут её мысли. В своём романтическом возрасте, она по-моему, уже могла сооблазнить кого угодно. Я никогда не говорил с ним на эту тему, но врядли мои слова могли бы стать для него откровением.

Мы провели борт о борт около двух месяцев. Вадим готовился к длительному путешествию и я кое в чём ему помогал. За это время мы крепко подружились и не раз вместе ходили в море. Иногда он брал с собой Ненси, но чаще всего, она предпочитала оставаться на берегу. Вадим немного болезненно воспринимал её отсутствие, ему казалось несправедливым лишать Ненси своего внимания. Наверное, он по-своему был к ней привязан и я мог только сожалеть, что рядом с ним не оказалось достойной ему женщины.

В ту яхту, котрую ты видел, он вложил много средств. Я никогда не спрашивал об источнике его доходов, но как понял, что-то связанное с высокими технологиями. Мы ни разу не обсуждали эту тему, хотя для очень многих, начать выпытывать, что их совершенно не касается, плёвое дело. Отвратительная, скажу тебе, привычка. Вадим лишь один раз случайно обмолвился, что продал свою долю в бизнесе. Наверное ему хватало, если он мог позволить себе тот стиль жизни, который вёл. Я думаю, это и привлекало в нём Ненси. Одинокий и относительно молодой мужчина, который не бедствует, чем плохая партия? Она смотрела сквозь пальцы на его увлечения, считая их временными и постепенно старалась его приручить...

Ричард иронично улыбнулся.

- Странная близорукость с её стороны. Она думала так как её хотелось и совершенно забывала, что он не из тех, кто нуждается в женщине, как в рулевом. Наверное, Ненси и сама видела, что ей так и не удалось достигнуть в этом направлении желаемых ею результатов, но пока не теряла надежду. Мне кажется, что рано или поздно, они бы всё равно расстались и причиной мог быть элементарный конфликт интересов. Вадим не скрывал своих приоритетов, но жизнь с бродягой по натуре, даже на миллионной яхте Ненси бы никогда не устроила. Она нуждалась в своих подругах, чтобы было кому демонстрировать успех и плавание вдали от зрителей было для неё лишено всякого смысла. Для её характера это путешествие, скорее, служило подкреплением собственного имиджа, женщины, которой доступны удовольствия богатых и она по-моему, не совсем себе представляла всех трудностей. Очень многие склонны обманывать себя только затем, чтобы ввести в заблуждение окружающих и она к несчастью, относилась к этой породе людей. Впрочем, Вадим не жалел денег и старался оборудовать яхту так, чтобы сделать на ней проживание, пусть даже и временное, максимально комфортабельным. Жаль только, что все его старания было некому оценить по достоинству. Человек, у которого хватает фантазии, чтобы каждый свой день превратить в неожиданное и увлекательное приключение, явление дстаточно уникальное. Люди подобного плана встречаются значительно реже тех, кто может себе позволить такую привелегию. Наверное, именно поэтому те немногие, кто сочетает в себе эту внутреннюю способность иначе думать с независимостью от внешних обстоятельств, имеют совершенно другую жизнь...

Вадим планировал покинуть Энсенаду в начале декабря. Сезон штормов, который обычно охватывает эту часть региона, длится как правило, с июня по октябрь. Потом океан относительно спокоен и самое время идти под парусом. Мы договорились с ним обмениваться текущей информацией и электронная почта была для этого, идеальным способом.

Прошёл месяц, на протяженнии которого, я регулярно получал от Вадима короткие сообщения. Они, как и предполагали сделали небольшую остановку в Лапасе и после несколько дней отдыха, двинулись дальше. Всё вроде было нормально, как вдруг он замолчал. Уже две недели я ничего от него не слышал и начал естественно, беспокоиться. Он давал о себе знать по крайней мере, раз в три или четыре дня и последнее известие я от него получил, когда они уже были в Пуэрто-Лаперла. Он собирался пройти ещё около сотни миль на юг в Пуэбло. Там была прекрасная якорная стоянка и Вадим намеревался пробыть в этом месте какое-то время. Неожиданно мне позвонил какой-то человек и отрекомедовался работником американского посольства. Он спросил знаю ли я Вадима и какое имею к нему отношение. От таких вопросов сразу в душу закрадывается ощущение чего-то неладного. Предчувствия меня не обманули, но в то, что я услышал, невозможно было поверить.

Вадим сидел в тюрьме! Обвинение было чудовищным. Ему инкриминировали изнасилование. После его ареста, местные власти позволили ему обратиться к представителю посольства и он дал ему номер моего телефона.

В общих чертах дело выглядело довольно неприглядным и чиновник, с которым я беседовал считал, что лучшее в данный момент подождать, пока они не получат копию полицейского рапорта. Он толком ничего не мог сказать определённого и посоветовал позвонить ему через несколько дней. Можешь себе представить, что я передумал за это время. Я знал, что всё это крайняя нелепость и чем раньше в ней разберутся, тем будет лучше для всех. В назначенный день я опять связался с посольством. Они уже имели все бумаги, и дело принимало другой оборот. Потерпевшая и обвиняемый оказались гражданами одной страны. Человек с которым я вёл переговоры и сам очень скептически ко всему относился. С его слов я понял одно, потерпевшая это Оливия. Он так и сказал, одна из Вадима пассажирок. Девчонка якобы сказала своей мамаше, что он её споил и пользуясь её полусознательным состоянием, изнасиловал.

F….ng bitch! ( Нецензурная брань. англ.)

Ричард словно опять заново услышал это абсурдное обвинение.

- То, что всё это липа, кем-то из них подстроенная, я знал наверняка. Правда, мне было не совсем понятно во имя чего они это затеяли. Ессли бы они и строили какие-нибудь коварные планы, то зачем нужно было ждать, чтобы оказаться так далеко от американского берега? Я поделился с чиновником своими сомнениями, увы, это единственное, что мне оставалось делать. Трудно себе представить, в каком шоке был Вадим, увидев полицейских у себя на борту, которые собирались надеть ему наручники. Можно было только гадать, что произошло в действительности, но в одном я не сомневался...

Что бы не случилось, во всей этой истории была замешана Оливия. Эта маленькая дрянь наверняка перекрутила всё так, как ей было выгодно. Ни она, ни Ненси даже не задумывалась обо всех возможных последствиях, которые ему могли грозить. К изнасилованию везде относятся одинакого, но в Южно-Американской стране к преступлению такого характера ещё добавляется личная мужская неприязнь и стражей порядка, и сокамерников. В сложном смешении католичества, что они исповедуют, замешанного на собственных этнических понятиях, это смертельный грех. Впрочем, вполне нормальное отношение к подонкам, которые только такое и заслуживают, но он был невиновен!

Ричард опять налил.

- Не приведи Господь, нам с тобой оказаться в такой ситуации.

Мы выпили.

- Ричард, я не понимаю. Он гражданин другой страны, как и якобы, потерпевшая. По логике вещей, Вадим мог требовать экстрадиции и потом какие доказательства?

- Доказательства... Хм?

Он по-недоброму усмехнулся.

-Боюсь, что тот, кто всё это придумал, позаботился и доказательствах тоже. К полицейскому рапорту было приложено заключение экспертизы на содержание алкоголя в крови у потерпевшей и заключение врача.

В тот же день я вылетел в Пуэрто-Лаперла, именно там в федеральной тюрьме Вадим находился в ожидании суда. Тут же мне удалось найти местного адвоката, который взялся похлопотать об экстрадиции. Время шло, но без всяких конкретных результатов. Вскоре мне удалось Вадима навестить в тюрьме. Он немного похудел, но в общем, выглядел неплохо. Адвокат добился этого свидания и нам удалось поговорить.

То что, он мне рассказал, я в принципе, предполагал. К Ненси у меня никогда не существовало доверия, а пообщавшись с Оливией, догадаться, что в ней живёт самая последняя тварь, было совсем нетрудно. В мире всегда несооответствие между колличеством шлюх и теми, кто в них нуждается и наверное, именно поэтому, предложение так часто опережает спрос...

В тот злополучный день Ненси отправилась к дантисту. Ночью у неё невероятно разболелся зуб и она едва дождалась утра, чтобы поехать в Пуэрто-Лаперла. Там был какой-то госпиталь и кроме этого несколько частно-практикующих врачей. Из Пуэбло, небольшого городка, возле которого они стояли, туда можно было добраться автобусом. Он отправлялся с главной площади рано утром и возвращался вечером. Вадим хотел её сопровождать, но Ненси не захотела оставлять свою дочку одну. Он лишь отвёз её на берег и посадил на автобус.

Оливия и Вадим остались на яхте и на борту кроме них никого не было. Вадим с утра возился с генератором, непонятно почему, накануне он стал перегреваться. Не было и речи, чтобы его использовать до выяснения причины, обстоятельство не смертельное, но весьма неудобное. Оливия ещё спала у себя в каюте и он старался не шуметь. Впрочем девчонка, могла проваляться в постели до полудня и ждать, пока она проснётся не имело смысла. Генератор распологался в отсеке рядом с двигателем. Пришлось снять кожух шумоизоляции, чтобы попытаться отыскать причину. Наконец, ему удалось найти течь одного из патрубков. Вода уходила через едва заметную трещину и сочилась, минуя поддон, прямо в билж. Довольный собой и тем, что у них сегодня вечером будет электричество, Вадим поднялся на палубу. Оливия уже была там.

- С добрым утром, я тебя не разбудил.

Оливия ответила вопросом на вопрос.

- Где мама?

- Она поехала в Пуэрто-Лаперла к дантисту и вернётся вечером. Послушай, я немного сейчас занят, найди сама и приготовь себе что-нибудь поесть.

Оливия уже что-то проигрывая в своей голове. Она кокетливо надула губки и как кошка выгнула спину.

- Я бы хотела, чтобы ты за мной поухаживал.

И уже посмотрев на Вадима своими порочными глазами, многозначительно добавила.

- Как за мамой...

Вадиму ничего не оставалось делать, как промолчать. Девчонка его провоцировала и раньше и он прекрасно знал чего она хочет. Наверное, это была его ошибка взять её так надолго с собой. С другой стороны, Ненси не хотела оставлять Оливию. Ей казалось, что им будет неплохо побыть всем вместе и Вадим был вынужден согласиться.

- Так ты будешь меня кормить?

Она подошла ближе и с придыханием произнесла почти шёпотом.

- Если твои дела не терпят отлогательств, я подожду...

Говорить с ней было бесполезно. Однажды Вадим попытался это сделать, но его увещевания не имели успеха. Как-то за одним из ужинов Оливия начала проявлять к нему недвусмысленные знаки внимания. Это стало для него полнейшей неожиданностью, тем более, что Вадим за всё время, что он знал Ненси, воспринимал Оливию, если не как ребёнка, то уж наверняка не как женщину, с которой он мог бы иметь больше, чем приятельские отношения.

Они втроём сидели за столом, Ненси с ним рядом и Оливия напротив, как вдруг он почувствовал на своей ноге её ступню. Это случилось вечером, после того, как они после пятидневного перехода и короткой стоянки в Пуэрто-Лаперла наконец, кинули здесь якорь. Необыкновенно приятно было оказаться в спокойной и приветливой бухте. Все хорошо устали и тепрь наслаждались перспективой ни о чём не беспокоиться и просто отоспаться. Выпили немного красного вина и теперь пребывали в полусонном состоянии. Сначала Вадим подумал, что он что-то не так сказал и Оливия хочет ему дать об этом понять, но её нога уже скользнула по его лодыжке. Он почувствовал её пальцы, которыми она то нежно к нему прикасалась, то огибала его ногу, словно хотела её ими обнять. Оливия настойчива поглаживала его и при этом совершенно невинно смотрела ему прямо в глаза. Вадим немного оторопел и не знал, как ему следует себя вести. Говорить Ненси не хотелось, да и Оливия тут же подняла бы его на смех, объяснив происшедшее его мужскими фантазиями. Он лищь поменял позу на стуле и теперь ей было трудно его достать. Уже вечером, когда они оказались на палубе вдвоём, он стараясь её не обидеть, спросил.

-Оливия,что происходит?

- А что происходит?

Она насмешливо и дерзко ответила ему своим взглядом. В нём было всё что угодно, кроме расскаяния или неловкости.

-Ты понимаешь, что я намного старше тебя и у нас с твоей матерью определённые отношения.

- Да. Я догадывалась об этом.

Она усмехнулась.

-Иногда слышала. Даже при закрытых дверях вашей каюты оттуда доносятся весьма красноречивые звуки.

Оливия видела его смущение.

- Я всё понимаю, но это совсем не значит, что ты не можешь уделить и мне внимание. Хотя бы изредка... Я тоже женщина.

Она приблизила своё лицо почти вплотную к его.

- Или я тебе не нравлюсь?

- Прекрати!

Вадим должен был её остановить.

- Если ты будешь продолжать в том же духе, я буду вынужден рассказать твоей матери.

Оливия рассмеялась.

- Расказать что?

Как ты меня добиваешься? Или, это не так?

Неужели, ты думаешь, что она поверит тебе, а не своей родной дочери?

Она спустилась в кокпит, оставив его озадаченного этой совершенно не кстати возникшей, ситуацией.

На следущее утро Оливия казалось забыла всё, что она ему говорила и никак внешне не проявляла никаких поползновений. Она словно давала ему ненадолго отдышаться, но он знал, что рсслабляться не следует. Впрочем, Вадим старался по возможности её понять.

«...Если бы с ней был кто-нибудь в этом путешествии, она бы вела себя несомненно иначе. Хотя с другой стороны, настолько сильно находиться в зависимости от своих сексуальных желаний, это полная распущенность.»

Они намеревались здесь провести не более двух недель и потом пуститься в обратный путь. Дни потекли в неспешном ритме и они вроде бы не занятые ничем, тем не менее, едва успевали замечать, как быстро проходило время. Ненси с Оливией съездили в Пуэрто-Лаперла. Собственно, там было нечего смотреть, небольшой порт и администативный центр. В городке, возле которого они стояли на якоре, жизнь была намного интересней. Здесь даже сохранилась небольшая колокольня, воздвигнутая в прошлом веке и рядом с ней несколько того же возраста, одноэтажных строений. В одном из них размещалось что-то вроде местного храма, предназначение других, очевидно было связано с управленческими нуждами. Вся здешняя экзотика носила характер естественной жизни, а не заманушки для туристов. Городок распологался дугой на берегу уютной лагуны и вся местная действительность была подчинена простому ритму жизни немногочисленной популяци индейцев, занятых в основном добычей морского гребешка и рыбным промыслом. Вадима яхта здесь была единственной и никто не докучал своим присутствием. Лишь изредка он замечал несколько рыбацких фелюг, которые прибывали гружённые ящиками с уловом и нехитрыми снастями. Добавить ко всему, необыкновенно тёплую и прозрачнаую воду в океане и здешнюю ленивую и полусонную атмосферу, чтобы это место вполне могло сойти за забытый цивилизацией, райский уголок.

Каждое утро Ненси и Оливии начиналось с продолжительного купания и только потом, неторопливый завтрак. Вадим покупал все продукты в небольшой лавке, единственной, которая располагалась на той же площади, где и остановка автобуса. В основном это были фрукты и овощи, собранные по сезону. Хлеб здесь никто не выпекал и приходилось довольствоваться кукурузными или маисовыми лепёшками, которые очень скоро им пришлись по вкусу. В них можно было заворачивать всё что угодно, но наиболее вкусным оказалась начинка из мелко нарезанного тунца с фасолью и порубленной зеленью. Примитивный рецепт из местной кулинарии, но удивительно сытное блюдо. В Пуэрто-Лаперла он запасся шестью ящиками пива местного производства, по вкусу чем-то отдалённо напоминающим мексиканскую «Корону». Мясо в рационе было довольно редко, но никто от этого не страдал. В полумиле от их стоянки из воды торчала скала и возле неё Вадим приноровился ловить «rockfish», нежную на вкус, рыбу довольно крупных размеров. Пяти рыбин, пожаренных им на гриле, с лихвой хватало, чтобы ужин казался обильным.

Иногда Вадим замечал, как Оливия по-особенному смотрит на не него. Природу её взглядов он уже давно усвоил и молил бога, чтобы Ненси хотя бы раз перехватила излучаемую глазами своей дочери, требовательную настойчивость самки, но как назло, это так ни разу не произошло. Оливия настолько сумела усыпить бдительность своей матери, что той было и невдомёк обо всех ухищрениях собственной дочери. Вадим старался не обращать внимания и вообще, вести себя с ней по-дружески, но соблюдая необходимую дистанцию. Она упорно добивалась своего. Завидная настойчивость, от которой Оливия вовсе не собиралась отказываться. Вадим уже давно подметил эту её черту характера. Впервые увидев, как она непременно закручивет пластмассовой пробкой пустую бутылку перед тем, как её выкинуть, он понял, что Оливия не брасает своих дел на пол дороге и любит во всём завершённость. Её методы не носили агрессивный характер, она лишь спокойно и целенаправленно загоняла Вадима в угол. Времени было предостаточно, они успели втроём обсудить сроки пребывания в Пуэбло и никто никуда не спешил. С того самого вечера Оливия уже совершенно не стеснялась своих откровенных намерений, которые, как и любые другие, по всей видимости, привыкла доводить до нужного ей результата. Проводимая ей тактика, была до предела простой, но эффективной. Оливия то иногда забывала закрывать дверь душа, когда снимала там купальник после утреннего плавания, то специально садилась рядом с ним вплотную, когда Ненси отдыхала в каюте, а он лежал на диванных подушках с книгой в кокпите. При этом, она почему-то обязательно оказывалась без трусиков. Ей ничего не стоило оголить свои плечи и попросить его помочь нанести на спину лосьён для кожи, нарочно подставляя его рукам интимные части тела. Она непременно и как-бы невзначай могла неожиданно резко повернуться, чтобы Вадима пальцы коснулись её груди... То она вдруг сама начинала методично натираться кремом в его присутствии, не смущаясь своих полностью оголённых ягодиц, которые светились при всяком удобном случае. Оливия не демонстрировала себя явно, но оставляя на себе лишь минимум одежды, как-бы приглашала Вадима сделать первый, пусть даже случайный шаг. Такого давления он ни разу не испытывал в своей жизни. Кроме того, что оно не могло не действовать на его мужскую психику, во всех действиях Оливии была полная угроза его отношениям с Ненси. Она казалось пренебрегала всякой осторожностью, но это было лишь первым впечатлением. Оливия хорошо знала, что и когда ей делать, чтобы остаться в глазах своей матери наивной дурочкой. По низвестно откуда взявшимся у неё повадкам, в этом с виду ангельском создании, легко угадывалась будущая патентованная стерва, которую заботит только собственная персона.

Не выдержав, Вадим однажды взмолился.

- Оливия, детка, зачем ты меня преследуешь?

Она тяжело вздохнула и призналась без всякого стыда.

- Или мне будет хорошо, или тебе будет плохо...

Оливия, убедившись в том, что поблизости нет Ненси, обвила его шею руками и прижимаясь к Вадиму, проговорила.

- Мне непонятно, почему ты противишься... Я сумею сделать тебя счастливым.

Легко разжав руки, она засмялась.

- Я знаю как..!

Внезапно, так ожидаемое им путешествие, начало превращаться в сплошную цепь досадных моментов. Оливия не могла не понимать, что долго он так не выдержит и брала его на измор. Девушкой она была неглупой, но абсолютно безжалостной. Врождённый, а скорее унаследованный, эгоизм не был препятствием стремиться без колебаний к тому, что она хотела и Оливию мало заботило, несовпадение её и ещё чьих-то, желаний. Она разглядела в Вадиме того мужчину, который вполне мог на время стать для неё любовником и менее всего она задумывалась о том, как он это всё воспринимает. Оливия вела тихую осаду, как хорошо обученный воин, готовый к затяжной баталии, но уверенный в падении с виду неприступной крепости.

Вадим пребывал в некоторой растерянности. Обычно решительный, сейчас он не видел разумного выхода. То, что Оливия не оставит его в покое, не приходилось и мечтать и самое неприятное заключалось в том, как она сама относилась ко всему происходящему. Отвергая её, Вадим невольно задевал уверенность Оливии в собственных способностях не оставлять мужчину равнодушным и его поведение не могло не уязвлять молодое и болезненное самолюбие. Единственным спасением было постоянное присутствие её матери и это была пожалуй, та преграда, что хоть как-то сдерживала переполнявший Оливию, напор безудержной сексуальности. Он было хотел хоть как-нибудь осторожно и деликатно намекнуть обо всём этом Ненси, но даже не знал с какого боку подойти и как начать столь щекотливый разговор.

«...Рассказать обо всех «невинных» проделках её дочери? Та в жизни не признает за собой ничего подобного и ещё добавит, что он специально за ней подглядывет, когда она переодевается или подстерегает её в укромных уголках, улучая момент, чтобы остаться с ней наедине...»

Этим утром он уже не сомневался, что Оливия не выкинет какой нибудь фокус.

«...Упустить такой шанс..!»

У Вадима возникло едва уловимое волнение, которое по вполне естественным причинам он мог бы испытывать, оставаясь на целый день наедине с женшиной, которая к тому же, хочет его сооблазнить.

«...Господи, совершенно невероятная расстановка сил... Обычно, он всегда добивался чьего-то расположения, но чтобы женщина «пасла» его..? Бред!»

После разговора с Оливией, Вадим принялся опять за работу. Она всё это время купалась, потом лежала на палубе, вообщем проводила время в своё полное удовольствие. Его мысли невольно возвращались к ней.

«... Девчонка его здорово достала. В любой другой ситуации, проблемы не могло и существовать. Он не из тех, кого нужно долго убалтывать, тем более, что она уже совершеннолетня и вполне может отвечать за свои поступки.»

Вадим запаял патрубок и теперь машинально устанавливал его на место.

« В том-то и дело, что другая стуация и не возникла. Где бы могли пересечься их пути? Даже если это и произошло у Ненси в доме, Оливия вряд ли стала бы его домогаться, отыскав для себя более доступный способ удовлетворения своих желаний среди своих сверстников. Если бы вообще, обратила внимание на человека с такой ощутимой разницей в возрасте.

Здесь же, в этом райском уголке, сама природа распологает к знойным и трепетным ласкам. К сладкому изнеможению, которое словно играет радужными бликами на голубовато-салатовой воде песчаного мелководья и от которого некуда деться, вдыхая лёгкий вечерний бриз.»

Вадим про себя вздохнул, уловив где-то в своём сердце сострадание к её состоянию.

«...А может её тянет к мужчинам постарше? Кто знает...?

Он вдруг почувствовал непреодолимое желание посмотреть что Оливия делает, тем более, что всё равно нужно было принести антифриз. Канистра с ним находилась в одном из отсеков в носу. Вадим даже где-то в глубине души обрадовался такому неудобству. Что-то толкало его наверх и ему уже не терпелось заглянуть в её порочные глаза, полные томной похотливости. Когда Вадим поднялся на палубу, Оливия продолжала принимать солнечные ванны, только теперь она уже загорала топлесс. Она бы ни за что не обнажилась при матери, но оказавшись здесь наедине с Вадимом, Оливия похоже, собиралась наверстать всё упущенное сполна. Это было верхом садизма, вести себя настолько безжалостно. Попроси он о милосердии и она бы разделась полностью, оставаясь глухой и безучастной к его мольбам. Оливия даже специально постаралась принять наиболее выгодную позу, так, чтобы её грудь выглядела как можно соблазнительней. Ей несомненно это удалось и Вадим едва смог отвести взгляд в сторону, чтобы не смотреть на участки её незагорелой белой кожи в виде двух полумесяцев с нежно розовыми вздёрнытыми сосками. Они упорно притягивали к себе и ему стоило больших усилий заставить себя отвернуться. Глаза Оливии были закрыты тёмными очками и Вадим не мог знать, видит ли она его или нет. Он прошёл совсем рядом, но Оливия не шелохнулась. То, что она не спала, Вадим мог дать голову на отсечение. Он чувствовал, как она за ним расчётливо наблюдает, словно дикое животное, терпеливо выжидая и готовое в нужный момент броситься на свою жертву.

Незаметно наступил полдень. Солнце стояло в зените, наполнив воздух хорошо осязаемым теплом, которое едва слышно звенело в туго натянутых вантах. То самое волшебное время суток, когда саму природу переполняет загадочная истома. В эти часы, полные чувственного безумия, в душу закрадываются самые непредсказумые порывы и так легко быть неосторожным.

Генератор работал без сбоев. Вадим его опробовал и теперь стрелка на приборе стабильно стояла на зелёном поле. Температура охлаждающей жидкости оставалась нормальной. Вскоре он установил кожух шумоизоляции и уже окончательно закрыл крышки люка генераторного отделения. Его движения были почти автоматическими и подчинёнными какой-то неподконтрольной инерции. Вадим пока ещё не совсем отдавал себе отчёт, что стоит ему отвлечься от своего занятия, как он медленно, но верно окажется в плену ловко расставленных силков. Закончив работу что-то лениво поклевал, кушать не хотелось, выпил бутылку холодного пива и лишь ополоснувшись, решил прилечь с книгой у себя в каюте. Здесь было хорошо. Прохладно и тихо. Яхта легко покачивалась на малой волне и он слышал совсем близко ленивые всплески воды за бортом. Мысли Вадима опять вернулись к Оливии и он напрасно старался сосредоточиться на на том, что читал. Глаза который раз машинально пробегали по одной и той же строчке, пока он не уставился бесцельно в потолок, погрузившись уже окончательно в нарастающее внутри его непроизвольное, но уже настойчивое желание. От него некуда было деться, как и от той упрямо преследующей его мучительной сцены, где присутствовала Оливия и белизна её груди, обычно скрытая купальником. Вадим словно ощущал её губами, чувствуя как моментально набухают полные живительной силы соски, стоит лишь едва к ним прикоснуться. С каждой минутой эти видения становились всё более требовательными и ему всё труднее было совладать с собой, чтобы не шагнуть решительно наружу, где в шезлонге лежала эта негодная девчонка, от которой исходил едва уловимый, но такой узнаваемый запах. От него кружилась голова и напрягались мышцы, превращая разум в бесполезный и ненужный придаток и вся его суть уже концентрировалась вокруг этого дурманящего цветка.

Вадим был готов себя казнить и проклинать на чём свет стоит, Оливию, настолько вдруг картины одна ярче другой окутали его мозг. Под их почти наркотическим впечатлением, он как-будто жадно вдыхал этот пьянящий аромат кокосового масла, исходящий от её кожи и уже наяву испытывал паралич самоконтроля от непроходящей сладкой-ноющей боли... В бесцельной борьбе со своими думами Вадим даже и не заметил, как вскоре задремал.

Он проснулся, как обычно просыпаются после дневного сна. Неменого тяжёлое полузабытьё, от которого трудно сразу очнуться, когда в первые секунды плохо понимешь, где ты. Вадим ещё не открыл глаза, но почувствовал, что он в постели не один. Он лежал на боку, лицом к открытому иллюминатору и ощущал на себе чью-то мягкую руку.

«Ненси уже здесь...?»

Эта догадка лишь на секунду успела вспыхнуть в сознании и не успев в неё до конца поверить, он мгновенно понял, что сзади, на краю постели лежит Оливия! Вадим боялся пошевельнуться, ещё плохо представляя себе, что она его настигла и уже ни за что не выпустит. Он спиной чувствовал её упругое обнажённое тело и тугую грудь, которой она к нему прижималась. От её присутствия рядом Вадим испытал неожиданное блаженство, в котором воплотились все те назойливые видения, что он так недавно гнал от себя. Оливия легонько поглаживала его кончиками пальцев и вытерпеть такую пытку могло быть может только каменное изваяние. Она уже совершенно точно знала, что он не спит и повела себя настойчивей. Её рука спустилась ниже. От этого прикосновения Вадим едва слышно охнул. Такие искуссные движения было даже трудно ожидать от девушки, едва перешагнувшей своё совершеннолетие. Он мгновенно выдал себя, стоило ей только до него дотронуться. Это безумно близкое присутствие Оливии лишало его остатков воли и вместо неприятия всё его существо заполнял неуёмный восторг. Он лежал, стремительно теряя последние силы и способность к сопротивлению. Вадим вдруг представил, что откажись вдруг Оливия от своих намерений и он бы уже сам не дал ей уйти... Стоило ему превернуться на спину, как она словно вампир, впилась в него своими губами.

Он не помнил сколько прошло времени, как и вообще, потерялся в том, что происходит. Солнце начало клониться к закату, когда Вадим пошатываясь вышел на воздух. Он не хотел ни о чём думать и опустошённый в изнеможении сел. Оливия, инстинктивно почувствовав в нём человека, который отдаёт, забрала всё без остатка. Она высосала из него все соки. Так, прислонившись к мачте, он без движения провёл минут сорок., пока всё, что случилось там у него в каюте, не стало обретать свои реальные формы.

«...Её не следовало брать с собой...

Её не следовало брать с собой...»

Он безнадёжно продолжал это повторять, не чувствуя никакого сожаления ни к Ненси, ни к себе самому.

«...Теперь он полностью в руках этой распутницы, хочет он того или нет. Время не повернуть вспять и Оливия сможет делать с ним, всё, что она захочет.»

Вадим посмотрел на часы.

«...Автобус прибудет, где-то через час. Ненси, наверняка, уже в пути.

Оливия!

Чёрт возьми, она собирается вставать или ей хочется поделиться триумфом от своей победы с собственной матерью?

Господи, как теперь из всего этого выпутаться?»

Он было собрался пойти проверить, где она есть, но Оливия уже сама подымалась на палубу. Вадим услышал на лестнице её шаги и обернувшись, понял, что с ней у него могут возникнуть проблемы. Оливия лишь накинула на себя Ненсин короткий халат, который прикрывал только её плечи. Незавязанный пояс волочился где-то сзади, но она как ему показалось, не слишком была этим озабочена и даже получала удовольствие носить халат нараспашку.

- Я жутко проголадалась.

Вадим со странным чувством смотрел на её полуобнажённое тело, от которого он не мог оторваться ещё совсем недавно. Его привкус даже как-будто сохранился на губах, чуть горько-солёный от морской воды с примесью того самого знакомого запаха кокосового масла. Как и обычно, Оливия сегодняшним утром пользовалась лосьёном с этим экстрактом. В последнее время он к нему непроизвольно привык и уже воспринимал, как некую свою составляющую. На её лице было написно такое откровенное удовлетворение, что только у слепого не могли бы возникнуть подозрения.

«...Ну вот. Детка наконец, получила всё, что ей так не доставало.»

Вадим вспомнил её ненасытность.

- Давай подождём твою мать. Она скоро будет.

Оливия безразлично согласилась.

- Давай. Я, честно говоря, что-нибудь выпила. Тебе принести?

Вадим отрицательно покачал головой.

«...Не хватало, чтобы Ненси их обоих застала в обнимку с бутылкой спиртного.»

Оливия прошла в салон и вскоре появилась с бокалом, на треть наполненным бренди.

- Оливия!

Вадим решился с ней серьёзно поговорить.

- Мне бы хотелось, что всё, что случилось мы больше не вспоминали и на этом поставили точку.

-Забыть такое?

Оливия мечтательно закатила глаза.

- А ты, оказывется, очень умелый любовник.

Она смеясь, погрозила ему пальцем.

- Так долго скрывать от меня свои способности...

-Оливия, я тебя очень прошу.

Вадим был готов взмолиться.

- Ну, хорошо, хорошо...

Оливия, изображая из себя послушную девочку, согласилась. Она сделала пару глотков из своего бокала и добавила.

- Но если мне будет невмоготу, ты же не станешь отказывать. Вы так аппетитно это делаете с мамой.

Она опять засмеялась и допила свой бренди.

Автобус из Пуэрто-Лаперла прибыл почти вовремя. Среди пассажиров Ненси была единственной белой женщиной. Все остальные, латинос и местные индейцы. Невысокого роста мужчины и приземистые сбитые женщины. Все очень смуглые и на их фоне Ненси выглядела, как белое изваяние. Они выгружались из запылённой по самую крышу машины и с любопытсвом оглядывали Вадима, который стоял на площади с потрескавшимся асфальтом в скудной тени агавы.

«...Гринго..? Откда он здесь взялся?»

Безошибочно читал Вадим в их вопрошающих взглядах, людей не привыкших к посторонним.

- Ну, как ты?

Он подхватил руку Ненси и помог ей выйти из автобуса.

- Зуб пришлось удалить.

Она была немного бледной и явно переживала по поводу, этого так некстати возникшего вынужденного обстоятельства. Ей казалось, что она вполне могла бы избежать ненужных осложнений, не случись это здесь, где и медицина примитивней, да и доктора иначе относятся к нуждам своих пациентов. Впрочем, дело было сделано.

Поднявшись на борт, Ненси сразу отметила, что Оливия выпила. Та уже успела почти закончить вторую порцию бренди и в её бокале медленно таяли кубики льда.

Несмотря на просьбу Вадима, переодеться, она продолжала оставаться в том же самом халате, под которым по всей видимости так ничего и не было. Эта деталь для Ненси не осталась не замеченной.

- Оливия, сколько раз я уже просила не трогать моих вещей.

В её тоне проскальзывало плохо скрытое раздражение, на что Оливия отреагировала довольно вяло.

- Мне его снять сейчас или я могу это сделать потом?

Вадим слушал их и только пытался понять, чего ещё Оливия добивается.

«...Неужели ей мало того, что уже случилось?

Или ей хочется не только им манипулироавать?»

От Оливии казалось можно было ожидать теперь что угодно.

«...Хорошо, что она хотя бы запахнулась.

А может девчонка возомнила, что она ему подходит больше и собирается

посорить его с Ненси?»

Эта идея возникла незаметно сама собой и Вадим уже не на шутку начал опасаться совершенно непредвиденных событий.

«...С неё станется..?

Глядя на полупьяную Оливию, Вадим бы уже и сам не отказался от стакана водки, чтобы снять себя непроходящее напряжение.

«...Ненси никогда ему не сможет этого простить... Она слишком злопамятна.»

Ужин прошёл почти в полном молчании. Оливии было наплевать на плохое настроение её матери и она больше беспокоилась о своём собственном. Несколько раз она довольно красноречиво посмотрела в Вадиму сторону, как бы ожидая от него, что эту ночь он проведёт с ней. Она и сама плохо верила во все свои обещания оставить его в покое и видела для себя только единственную перспективу, опять оказаться с Вадимом в постели.

Довольно скоро он их оставил одних и отправился спать. Где-то посреди ночи ему сквозь сон послышались голоса, рассерженный Ненси и безразличный Оливии. Слов было не разобрать, но почему-то Вадиму показалось, что говорят о нём. Он бы с трудом смог объяснить причину такой уверенности, скорее всего, его интуиция ему подсказывала, что именно это и происходит. Вскоре наступила тишина. Несмотря на глубокую ночь, Ненси продолжала оставаться наверху на палубе и похоже, собиралась там провести время до утра. Вадим, полный нехороших предчувствий, решил туда подняться.

Ненси сидела одна на небольшой плошадке на носу, огороженной металлическим поручнем. В облесках лунного света Вадим хорошо видел её фигуру, опирающуюся о перила. Она положила голову на руки и о чём-то глубоко задумалась. Её отрешённый взгляд был устремлён в черноту воды, где как ей казалось она могла бы отыскать решение. Он сразу понял, что Ненси всё известно. Оставалось только предполагать, каким образом, но это было сейчас совершенно неважно. Оливия сознательно приложила все старания, чтобы её мать не сомневалась в том, что произошло между ней и Вадимом..

«...По чьей инициативе? Какое это теперь может иметь значение?»

Он не собирался делать Оливию виноватой.

«...Спровоцировала? Да!

Только даже если это и так, не будет же он валить на женщину свою собственную слабость.»

Наверное, в своих догадках Вадим был не так далёк от истины. Не случись их объяснение этой ночью и она бы всё равно постаралась отвоевать своё право. Жестокость Оливии не знала границ и она не видела для себя причин быть милосердной даже по отношению к собственной матери. Впрочем, он ещё слабо себе представлял, что яблоко падает совсем недалеко от дерева, но котором оно созрело.

Он не стал трогать Ненси и решил дождаться утра.

Вадим проснулся с тяжёлой головой. Все события прошедшего дня и прошлой ночи плохо укладывались в его сознании и он только думал, как всё это разгрести.

«...Глупо было надеяться на прежние отношения. С лёгкой руки Оливии, он мог ждать только перемен.

Каких..?»

Как ответ на его вопрос, вокруг стояла подозрительная тишина, несмотря на уже поздний час. Вадим обошёл яхту и с удивлением обнаружил отсутствие Оливии и Ненси.

«...Куда они подевались?»

Резиновая лодка тоже отсутствовала и он понял, что они на берегу.

«...Зачем?»

Оставалось только сидеть и ждать их возвращения. Прощло пол дня, пока он не заметил, как от берега отчалилил катер и направился в сторону его яхты. На борту находилась Ненси и ещё двое человек в форме. Когда они подошли ближе, Вадим понял, что это полиция...

Ричард разлил остаток из бутылки.

- Нанятому мной адвокату, удалось добиться экстрадиции. Через две недели за Вадимом должны были прибыть двое представителей американских властей и забрать его для дальнейшего расследования. Услышав о таком решении, я облегчённо вздохнул, доказать его невиновность было нелегко, но всё же возможно.

У Вадима появился реальный шанс выйти на свободу. При внимательном изучении его дела там можно было найти множество нестыковок и очевидную несостоятельность всех фактов, записанных со слов потерпевшей. Чем Ненси пригрозила Оливии, чтобы заставить её дать ложные показания так и осталось неизвестным. Вообще, во всей этой истории много тёмных мест. Как я потом узнал, Вадим уже после решения о его экстрадиции оказался в общей камере. Почему? Как просочилась туда информация о том, в чём он обвинялся? Я уверен, что именно Ненси приложила ко всему свою руку, хладнокровно и преднамеренно ему отомстив. Не в её интерсах было продолжать разбирательство, которое вполне могло закончится для неё печальными последствиями и заплатив кому нибудь из тюремной администрации, она вполне могла распустить слух, что Вадим надругался над её невинной дочерью. Не знаю, какой результат она ожидала, но вполне возможно эти действия были её последней отчаяной попыткой спасти себя. С вдумчивым и грамотным адвокатом все обвинения могли бы рассыпаться, как карточный домик, если бы не переросли во что-то совершенно противоположное. Клевета, такое же преступление, как и все остальные и она прекрасно это понимала.

Я навестил Вадима в тюрьме ещё раз и сообщил ему обо всех сдвигах. Он был подавлен, но не от своего положения, а от собственной беспомощности противостоять козням женщины, с которой он был когда-то близок. Он был уверен, что при всей своей испорченности и Оливия откажется участствовать в этом кошмарном спектакле. Ни одной, ни второй он не причинил вреда, но тем не менее оказался жертвой того, что ни мать ни дочь не смогли поделить.

Я улетел из Пуэрто-Лаперла за несколько дней до его экстрадиции, уверенный что увижу Вадима на американской земле. Он и сам этого ждал, но только в ночь перед самой отправкой ему кто-то вогнал в спину нож. Через несколько часов Вадим скончался...

 

* То же самое дерьмо, только другие мухи. ( Амер. разг.)