Миллионы миль...

 

Где вы с довольной миною Несетесь на «Тойоте»,

Облепленные глиною, тонули мы в болоте.

Педаль в упор утапливая, мчитесь с ветерком,

Где пот роняя каплями, елозил я катком.

То дождичек, то солнышко, то вьюга, то цунами –

И тянется дороженька, как ленточка за нами.

И тянется дороженька, как ленточка за нами,

И тянется дороженька, как ленточка за нами...

 

Эта песня вовсе не об американских дорогах – о российских. Конкретно – об автодороге Новосибирск – Омск, ее помтроенном в девяностые годы под руководством Александра Ивановича Булгакова участке до Барабинска. Я с большой теплотой вспоминаю об жтом прекрасной души человеке, выдающемся организаторе и специалисте... А этот участок дороги, о котором я пою, по качеству поспорит и с американскими дорогами...

 

Возможно, что жкскурсовод Борис ( говорят, что в Москве он был известным актером) ошибся, заявив, что общая длина американских автомобильных дорог - пять миддионов миль – вселенское число. Но звучит красиво -- поэтому я и вынес эту формулу в подзаголовок...

Американские дороги – чудо света, всемирный эталон.

Вспомнилось: в 1985 году в Барабинске проходила зональная конференция по «претворению в жизнь» приснопамятного лигачевского антиалкогольного указа. До Барабинска можно было нормально, по-человечески, добраться часа за четыре на фирменном поезде «Сибиряк». Я знал, что автодорога – (старинный Московский тракт, не имевший твердого покрытия) – ненадежна: после малейшего дождя солончак отказывался нести на себе машины. Они становились неуправляемыми, скользя по расползающейся жиже, или тонули в ней по самую крышу. Но июль был знойным и засушливым – и я решил рискнуть...

До цели оставалось сто километром, когда сработал закон подлости. Прошел ма-аленький дождик.. Думаю, исстрадавшиеся от жажды хлеба его даже не заметили. Но солончаковые дороги отреагировали мгновенно, став непроезжими. Стокилометровый отрезок от села Убинского до Барабинска наша звукопередвижка, смонтированная в «Рафике», преодолевала сутки. Сибирские земляные дороги строятся обычно на высоких насыпях с огляд-таки на дожди: чтобы с них стекала вода и они быстрее высыхали. На протяжении этих ста километров мы в кюветах 10 – 15-метровой глубины видели сотни (!) левовозов с прицепами, авторефрижераторов, даже гигантских тракторов К-700, не говоря уже о легковушках. Наш вожитель продемонстрировал запредельное мастерство – и удержал машину на насыпи. На коротких, буквально в несколько метров отрезках, где «рафик» двигался своим ходом, он также норовил попасть в кювет, скользя своевольно по желтому студню и совершенно не слушаясь ни руля ни тормозов. Каким-то чудом шоферу удавалось удерживать машину от падения. Впрочем, большую часть этих кошмарных суток мы со звукооператором Туханиным провели с лопатами в руках, откапывая уторувшую машину, чтобы потом руками протолкнуть ее на несколько метров, где она снова тонула... Такое приключение выпало мне в жизни лишь однажды, но запомнилось во всех деталях на всю жизнь. А каково приходится тем, кто и сегодня вынужден колесить по внутриобластным грунтовым дорогам?

В 1996 году Барабинский участок автотранссиба, наконец, забетонировали. На его торжественном, с разрезанием ленточки, открытии начальник «Новосибирскавтодора» Булгаков сказал, что теперь эта дорога стала, «как в Америке»...

В Америке...

Наш комфортабельные сухопутный экскурсионный крейсер плывет, мягко покачиваясь, по широкой бетонной реке, окаймленной живописными Катскильскими горами на север. Справа – параллельно дороге, скрытая холмами Хадсон-ривер – река Гудзон. Многоуровневые развязки – эти великолепные инженерные сооружения, благодаря которым американские автодороги на несколько поррядков безопаснее российских, уже примелькались, не вызывают первоначального восхищения. Мне вздумалось перелить воду из одной бутылки в другую... Без проблем – в автобусе никакой тряски. Вспомнились поездки по сибирским «роудам», где приходилось держаться изо всехз сил, чтобы тебя не полбросило до потолка, чтобы не расшибить лоб или затылок. Придирчиво рассматриваю убегающее назад серое полотно дороги: на ней ни щербинки, ни трещинки, не говоря о вспученностях и провалах, которых полно на любой сибирской автостраде. Навязло в зубах, что в России две беды – дураки и дороги. Они, на мой взгляд, взаимоувязаны. Будь в России хорошие дороги, ее экономической развитие, при громадных природных ресурсах, было бы неудержимо стремимтельным.

Трудно поверить, но эти великолепные дороги, гордость Америки, появились в стране именно в период экономического кризиса – в пору великой депрессии двадцатых тридцатых годов. Великий президент Франклин Делано Рузвельт организовал в широких масштабах строительство дорог, решив одним махом две проблемы: улучшение транспортной инфраструктуры и ликвидация безработицы. Интересно, что после того, как дороги были построены, американская экономика забыла о кризисах.

 

В томах по геонрафии найдешь строку едва ли

О том, как тонны гравия лопатой мы сровняли.

В буклете для туристочки отыскивать не тщись,

Как тянем мы по ниточке бетон длиною в жизнь...

 

А что было раньше, до того, как появились эти чудесные автомагистрали?

Когда первые европейцы достигли, как они считали, Индии и встретились с аборигенами, они с удивлением увидели, что индейцы не имели лошадей и не знали колеса. Замечательные, созданные титаническим дороги трудом инков были предназначены для пешеходов и бегунов-часки, поэтому на этих дорогах, отдельные участки которых сохранились до настоящего времени, встречались ступени и целые лестничные марши. Когда голландцы, а следом – англичане начали осваивать территории, которые нынче занимают Соединенные штаты Америки, изобиловавшие реками и озерами, они стали создавать первую транспортную систему – водную. Где недоставало естественных водных путей, создавались искусственные – каналы. ...

Тот самые Генри Хдсон, чье имя носит река, являлся не только одним из первооткрывателей территории нынешнего Нью-Йорка. Он прошел по реке, которая сегодня носит его имя как раз до того места, куда держит путь наш автобус и где ейчас размещается столица штата – город Олбани. Генри Хадсое еачертил первую карту этих мест...

По мере того, как я приобретаю первый опыт иммигранта-экскурсанта, я запоминаю информационные фрагменты, повторяемые разными экскурсоводами в определенных местах. Так, в частности, когда экскурсионный автобус попадает на Стэйтен Айленд, каждый экскурсовод, как правило, начинает рассказывать историю жизни самого богатого человека девятнадцатого века Корнелиуса Вандербильта. Парнишка со Стэйтен Айленда, заняв у матери двадцать пять долларов, купил лодку и организовал переправу на Манхеттен. Немало других людей занималось этим бизнесом. Одной простой коммерческой идеи оказалось достаточно для победы над конкурентами. Именно Корнелиус Вандербилт придумал расписание движения, которое неуклдонно соблюдал, чем привлек много клиентов. Потом у него уже было много лодок, а затем – и кораблей...

В таком возрасте, когда другие бизнесмены уходят на заслуженный отдых, он взялся зща создание второй транспортной системы Америки – железнодорожной. И он создал ее, чем увековечил свое имя в истории страны.

Сегодня, однако, роль железнодорожного транспорта в общих объемах перевозок внутри страны не столь уж значительна. Главенствующую роль и в транспортировке грузов и в перевозке пассажиров – в том числе – подобных мне экскурсантов) -- играет автомобильный транспорт. Замечу попутно, что мой сын в начале своей иммигрантской жизни полгода поработал водителем дальнобойщиком, объездил с грузами все штаты.

Когда вы спокойно сидите у окна экскурсионного автобуса, катящего по хайвею со спокойной скоростью миль пятьдесят в час, то, поверьте, ож неслабое ощущение, когда мимо окошка, обгоняя автобус, проносится, как ракета, обгоняя вас, примерно двадцатиметровый дорожный мастодонт – автопоезд... Вот строки из стихотворения, который я тогда посвятил моему сыну, который, кстати, дважды закончил Новосибирскую консерваторию: как композитор – (дипломант международного конкурса), а затем, как симфонический и оперный дирижер.

 

* * *

 

17 сентября 2001 г.

 

Помнишь, в тихом московском кафе,

Попивали чаек из ромашки?...

А теперь ты катишь в Санта-Фе -

Ни промашки нельзя, ни рюмашки.

Однокурсник в вагоне метро

На баяне "Смуглянку" выводит...

А вокруг автострады пестро -

И она прочь из детства уводит.

 

Мчит по трассе стотонный вагон.

Не до шуточек, здесь вам - не там...

А из детства несутся вдогон

Сентябри-сизари по пятам.

Долетают обрывки стихов

И картинки веселой игры...

Но закон автострады суров -

Обо всем позабудь до поры!

 

Это вам не кино - первый рейс,

Не два пальца, то есть, об асфальт...

День: от солнца в хрусталиках резь,

Ночь: как в жопе у негра... Не спать!

Вот баранка - размахом в сажень...

Спит напарник, свое отрулив...

Мчит машина, как пуля в мишень,

И глядят ей вослед патрули...

 

Пожалуй, более точная метафора: пятидесятитонный автогигант просвистывает мимо вас, как баллистическая межконтинентальная ракета. Несколько таких ракет – и в железнодорожном составе нет нужды. Автоперевозки выгоднее. Но это только на хороших и безопасных дорогах, без рекетиров (в форме и без формы) на каждом километре. А также при наличии сверхмощной и сверхразвитой системы обслуживания подвижного состава и водителей на всей территории страны: примерно через каждые сто миль на дороге непременно – островок обслуживания с парковкой, гостиницей, медпунктами, ресторанами, автозаправками, станциями техобслуживания...

 

Несколько выше я написал, что многоуровневые автомобильные развязки меня уже не впечатляют. Неправда! Еще как впечатляют! Когда на подъезде к Олбани наш автобус стал выделывать сложные петли на железобетонном витом кренделе, просто дух захватило. Архитектура этиого путепровода проста и рациональна и в то же время восхитительно красива. Впрочем, как и весь город Олбани, столица штата Нью-Йорк, давший стране несколько президентов. В его сегодняшнем облике ярче всего запечатлелась личность не президента, а вице-президента – Нельсона Рокфеллера.

Представители этого семейства активно способствовали утверждению величия Америки. Достаточно вспомнить Рокфеллер-центр и здание ООН в Нью-Йорке, подаренные семейством, чтобы признать Рокфеллеров великими гражданами.

Прославила семейство и центральная площадь в Олбани. В бытность губернатором штата Нтю-Йорк Нельсон Рокфеллер решмл, что столица «имперского» штата достойна того, чтобы ее архитектурный облик соответствовал имени «Нью-Йорк». Он сформулипровал соответствующую задачу архитекторам Уоллесу Харрисону и Джоорджу Абрамовичу – любимым зодчим семейства Рокфеллеров. Те – рады стараться. В результате город Олбани стал одним из популярнейших экскурсионных объектов Америки.

 

Жмпайр Стэйт Плаза представляет собой ансамбль, каждый элемент которого взятый в отдельности, уже шедевр, начиная от мозаичной мостовой и тротуаров, большого бассейна посреди плоади, до великолепных зданий, у каждого из которых своя роль в ансамбле. Причем, ансамбль включает не только здания, выполненные по проектам команды Харрисона-Абрамовича, но и их не менее знаменитого предшественника Генри Ричардсона. Этот архитектор, творивший в конце девятнадцатого века, широко известен в Америке. По его проектам, в частности, построены церкви в Буффало и Бостоне. Главное его творение в Олбани – здание местного капитолия. Там заседает законодательное собрание штата. Этот шедевр выполнен в стиле «Ричардсон-романэз» == архитектор удостоился чести дать свое имя особому архитектурному стилю. Капитолий строился четверть века. Строительство обошлось в 25 миллионов долларов. В сегодняшнем масштабе цен это примерно миллиард. Этому зданию не повезло в том смысле, что, когда строительство начиналось еще не было электричества и паровое отопление также еще не придумали. Пришлось позднее переделывать под ти новшества проект и проводить реконструкцию еще не до конца построенного здания. В общем, великолепный этот дворец – (одна его парадная лестница обошлась в миллион старых долларов) – оказался достойным своего высокого предназначения.

Парадная эта лестница, перед которой установлен памятник генералу Шеридану, замыкает площадь с одной ее узкой стороны. С апртивоположной спускается к мраморному бассейну лестница современного здания культурно-образовательного центра, в котором размещаются музей, библиотека и архив штата. О посещении музея я расскажу особо, а сейчас еще несколько фраз об архитектуре. В онсамбле выделяются две доминанты: 60-этажный небоскреб Корнинг-тауэр и «яйцо» здание местного «Дома культуры», где проходят театральные представления, концерты. На 42-м этаже Корнинг-тауэра – смотровая галерея, откуда можно бросить взгляд и на извивы реки Гудзон, и на завитки автомобильных развязок, и на весь город, и на отдельные его строения. Можно сверху заглянуть во двор резиденции губернатора Патаки, плюбоваться его домом, полюбопытствовать, не играет ли он сейчас в теннис на собственном корте, не плавает ли в своем бассейне... Корнинг-тауэт и вся территория Эмпайр-Стэйт Плазы – это огромная выставочная площадка современной скульптуры. Здесь 92 произведения монументального искусства. Неесколько слов посвящу некоторым из них. Современный скульптор Наум Габо решил внести вклад в распостранение образа кондотьера Галлеони (В московском музее имени Пушкина есть копия этой известной флорентийской конной скульптуры. Свой вариант копии выполнил и Наум Габо. Копия, как копия: все пропорции соблюдены, все формы тщательно проработаны. Однако автор нашел способ выразить свое ироническое отношение к разрабатываемой тема. Он выполнил копию из отдельных хромированных жрементов, которые соединил... сваркой. Интересна работа Луизы Невельсон – уроженки города Остер Киевской области. Что-то вселенско-космическое призвана выражать ее чисто абстрактная металлическая конструкция. А вот Джордж Сегал творит вы жанре документального реализма. К стене прикреплена подвесная люлька, в которой стоит «как живой» мойщик окон – и протирает тряпкой круглое окно. В городском саду еще один шедевр этого же автора: на садовой скамье сидит, «как настоящий», человек, закинув ногу за ногу... Сидит и сидит – уже не одно десятилетие... А перед здание мэрии стоит полицейский. Издалека – совсем как настоящий. Возможно и это – результат творчества того же автора, а может быть чье-то эпигонство...

Много таких, «как настоящие», фигур и в музее: то это золотоискатели, то охотники, то элегантные господа в тройках и дамы в туалетах по моде столетней давности у первых автомобилей, то индейцы, строящие хижину из жердей. Как настоячщие – мамонты, олени, лоси, волки, птицы. В огромном музейном павильоне много подлинных вещей, материальных носителей естественной истории и истории американской цивилизации, но немало и макетов, чучел, диарам. Все очень конкретно и наглядно – по-американски. Я это уже видел, в частности, в музее миниатюры в Пенсильвании, о чем рассказал вы другой статье...

И вновь наша Нью-йоркская группа в пути. На один день компания «Нью-Турс» свела нас, нью-йоркцев разных возрастов и профессий в целеустремленный коллектив, спаянный общим познавательным интересом. Едем дальше на север. В Саратогу. Горпод, где на улицах бьют фонтанчики целебной минеральной воды. Это для меня не ново. Когда-то давно я это видел в Чехии на курортах Карловы Вары и Марианске Лазне, потом в Новосибирской области – на курорте «Озеро Карачи», в Америке – городке От Спрингс - одном из «клинтоновских» мест штата Арканзас. Но у Саратоги – своя история и свои истории, которые и представляют главный интерес для экскурсанта-путешественника. Как и для других курортных городов, для внешнего облика Саратоги характерна эдакая милая подчеркнутая архитектурная игрушечность домов. Дома очень красивы и ни один не похож на другой. Большинство домов превращено хозяевами в небольшие семейные гостиницы-пансионаты. Приезжие поселяются в них, гуляют по городу, отдыхают в парках, пьют минеральную воду прямо из источников... Я и сам заполнил бутылку естественной минеральной водой из фонтанчика и по возвращении в Нью-Йорк два дня с удовольствием попивал ее. В парке среди холмов – красивые лужайки, пруды с дикими утками, беседки, фонтанчики, скульптуры. На высоком постаменте – памятник американскому солдату-федералисту периода гражданской войны. Здесь в сто время было что-то вроде сборного пункта, куда приезжали северяне-добровольцы, прежде, чем отправиться на войну с южанами. Кстати, в американскую армию тогда брали только тех.ю у кого было не меньше двух зубов, причем, один должен был располагаться над другим, что давало возможность солдату откусывать верхнюю часть у пакетика с порохом, прежде чем насыпать порох на полку мушкета.

Еще ранее, в период войны за независимость под Саратогой произошло сражение американцев с англичанами, в котором первые одержали победу. Здесь же трогательный памятник, поставленной овдовевшей Катериной Траск в память о ее покойном муже Спенсере. По завещанию Трасков их усадьба превращена в Дом творчества писателей и художников, где они могут создавать новые произведения и отдыхать, укрепляя здоровье минеральной водой. Дом окружен прекрасным розовым садом в котором стоят великолепные скульптуры. Одна из них, называемая «Кристалан» -- тоже мемориальная и посвящена памяти детей Спенсера и Катерины – Кристины и Алана, умерших от скарлатины...

Здесь о каждом доме можно было бы рассказать волнующую историю. Одну из услышанных в Саратоге я перескажу...

Жил-был человек по имени Джон Моресси. Был он высокого роста и могучего телосложения. Однажды чемпион Америки по кулачному бою, не имея достойных соперников, кинул клич в пространство: не найдется ли желающий сразиться с ним? Как в фильмах про Ван Дамма и Сталлоне, такой желающий в лице Джона нашелся. Как водится в рассказах Джека Лондона, чемпион был с виду ужасен и грозился превратить Джона в котлету.. Кровожадная публика жаждала того же. Делались ставки. Причем, на Джона не ставил никто Впрочем, один чудак именно на Джона и поставил всю наличность. Он и совал банк. Был это, как легко догадаться, сам Джон.

Олучив солидный приз за победу, да еще и деньги, выигранные в тотализаторе, Джон за 190 тысяч долларов построил в Саратоге Казино. Он ввел несколько правил, которые неукоснительно соблюдались и привлекали в казино множество даже не очень богатых игроков. За игорные стол не разрешалось садиться женщинам, не разрешалось брать, просить и давать деньги в долг в помещении казино – не то беда, что люди проигрывали свои деньги до последнего цента, а то, что они проигрывали взятые в долг и уже были не в состоянии расплатиться. По воскресеньям казино не работало.

Словом Джон фантастически разбогател – и начал играть на Нью-Йоркской бирже. А вот это «казино» оказалось для него несчастливым. Он проиграл все деньги и от огорчения умер.

У входа в парк стоят две красивые большие вазы. Эти, вот так спокойно и открыто стоящие без охраны парковые укурашения – в действительности выдающиеся шедевры работы известного датского скульптора Торвальдсена. Бросим на них прощальный взгляд, сядем в автобус – и вперед, мимо красивых домов, мимо популярных ипподромов, рядом с которыми отдыхают тысячи автомобилей, обратно домой... В Нью-Йорк... Случится ли когда-нибудь еще побывать в Саратоге? Бог весть. Америка велика, в ней много чудесных уголков, которые хочется увидеть...

Недавно мы с сыном побивали на Ниагаре, полюбовались на чудо природы – знаменитый водопад... За рулем был мой сын, в эту сторону он ехал впервые, вел машину по карте... Это дело довольно сложное и ответственное: съедешь по завитку с главной магистрали не в том месте – потратишь потом несколько часов на то, чтобы вернуться к исходной точке. Правда, зеленые огромные щиты висящие поперек трассы информируют о предстоящих вперед пересечениях, ответвления, съездах и въездах. Опытный водитель – мой сын, не ошибся ни разу. Но вновь и вновь поразило, вызвало восхищение то, насколько совершенна система американских автодорог...

Сам я до руля американской машины так и не добрался. Предприним ал к эжтому кое-какие шаги, сдавал правила. Учился водить... Но постепенно отказался от идеи стать водителем и автовладельцем. Ведь, помимо прочего, вместе с приятной иллюзией, что вместе со автомобилем обретаешь новые степени свободы, одновременно получаешь и зависимость от автомобиля, несвободу: нужно искать место для парковки, заправляться, ремонтировать, платить штрафы за мелкие нарушения... Я предпочитаю брать такси или ездить на туристическом автобусе...

Побывал в Вашингтоне, Филадельфии, пряничном, а точнее – шоколадном городке Херши – Здесь производят одноименный шоколад... Путешествовать по американским дорогам необыкновенно приятно...

Филадельфия – город братской любви (так переводится название. Названия многих американских городов весьма поэжтичны. В «Город братской любви» я влюбился с первого взгляда. Архитектура и исторической части и новых кварталов пришлись по сердцу. Этот город вписал славные страницы в историю США. Здесь была принята Декларация независимости и ударил (реальный, а не метафорический) Колокол свободы, возвестивший об образовании нового независимого государства – Соединенных штатов Америки...

Аэропорт Борисполь в Киеве ныне считается морально устаревшим, не отвечающим современным требованиям. Он построен еще при Хрущеве. В те годы я как раз жил и работал в Киеве: крутил по ночам гайки в управлении спецмашин (автокранов и панелевозов) на Теличке. Ездил в Борисполь встречать и провожать мою двоюродную сестру-ленинградку... Трасса на Борисполь тогда считалась лучшей в стране: многорялная, прямая как стрела, каждая полоса – другого цвета... Таксисты рассказывали, что ее строили американцы... Как строили – не вываливали в лужи как попало асфаль... В дождливые дни не работали. Американский прораб засовывал термометр в асфальт на каждой машине. Если асфальт был холоднее. Чем требовалось по технологии, без долгих разговоров отправлял машину обратно, не позволяя разгружать ее...

Двадцать лет я прожил в Сибири. Сибирские дороги знаю не понаслышке. На торжестве, посвященном открытию участка дороги Новосибирск – Барабинск выступали начальники из районов, прилегающих к новой трассе. Они в один голос заявляли, что уже первые дни ее эксплуатации, дали для экономики их районов колоссальный экономический эффект. А если бы такие дороги, как в Америке, были по всей России? Может быть, осуществилась бы тогда мечта Никиты Сергеевича: догнали бы и перегнали Америку...

 

... Не спросят «имя-отчество»

В высоких кабинетах:

-- Кто на дороге томчется

В оранжевых жилетах? –

Лишь репортер молоденький

Опишет где-нибудь,

Как исподволь для Родины

Мы строим светлый путь...