Сигнал к выходу был: он банально обоссался возле прилавка. На светло-зеленой джинсовой ткани шорт быстро расплывалось мокрое пятно, тонкая струйка уже змеилась по ободранной ноге. Вцепившись в пузырь, комкая сдачу, боком вывалился из магазина и осуществил незамедлительный стыдливый отход на свою территорию. Как сморщенный вопросительный знак барахтался лелеемый в душе мизерный шанс, что продавщица не заметила позора.

 

Выход затянулся на четверо суток.

 

Больше всего хотелось уснуть или хоть как-то забыться. Отпело время золотое, когда утром просто немного болела голова, максимум - блевал, проснувшись, водой и желчью весь день, а вечером, уже немного отойдя, чувствовал себя заново родившимся. Или еще совсем недавно: закинул стопарик и весь день как артист, вечером – ангел.

 

Прошло.

 

Всегда помогал сон: лечил, очищал, успокаивал, приводил состояние тела и разбежавшиеся мысли в порядок. Теперь сна не было…только мучительное желание уснуть…

 

Уже четвертую ночь, стоило закрыть глаза, синхронно начиналось: удушье от нехватки воздуха, судороги (мышцы как камень), щемящая боль в сердце и ноющая в голове. Грудную клетку и конечности приплющило спрессованное нечто, монолит. Приходится концентрировать весь остаток сил, чтобы взять чашку с водой – смочить губы. Положение головы надо регулярно менять - не реже одного раза в две-три минуты, иначе новый удушающий провал на грань с потерей сознания. Неприятные ощущения после наркоза (два года назад удалили аппендикс) вспоминались как благоухающие цветочки.

 

Это проявления внешние. Внутри – почти распад личности. Все черное, мерзкое, постыдное – полузабытое, ужасное, воняющее гнилью и мертвечиной неотвратимо рвало сознание на осколки и разносило их в разные стороны. Перед закрытыми глазами сполохи, вспышки. На периферии зрения движущиеся точки, линии, углы, пауки, сороконожки. Жуткие образы вынуждают, корежа сознание продираться сквозь давящие пласты и орать дурниной чтобы понять кто ты, где находишься и что происходит.

 

Утром первые лучи солнца позволяют рассудку зацепиться и вытаскивают полупогребенное сознание из груды смердящего мусора. Можно выдавить из мочевого пузыря накопившийся за ночь ацетон и поблевать.

 

И каждую секунду он знает, что всего-то и надо:

- впихнуть полторы соточки беленькой;

- запить бутылкой крепкого пива.

…чтоб пошла с оттяжечкой.

 

Станет хорошо. Все просветлеет: небо за окном, угрюмые дома, нестройно и зло шумящие деревья, обшарпанные стены в квартире… глаза тоже станут светлыми. Просветлеют, чтобы где-то через пару часов снова потемнеть. И заход на следующий виток спирали – раскручивающейся с позиций количества выпитого и сжимающейся с точки зрения представлений о полноте жизни и здоровье…

 

Нельзя.

 

Бутылка водки и литр пива дежурят на подоконнике – на крайняк. На случай паники или чего-то нового – неизвестного и непобедимого.

 

…Представлять витки спирали, которые вдруг где-то обрываются, категорически не хотелось. Гнусная виртуальная улитка вальяжно разлеглась вдоль спинного мозга и тянула свое кружево к вискам и затылку. Она становилась реально ощутимой, не понимая своей ненужности и инородности. Смутно и невнятно оформилась идея о неуместной нелепости спирали как средства какой-либо профилактики для мужского спинного мозга. Мысль несколько позабавила и вызвала крошечный всплеск положительных эмоций – набухающую почку зарождающегося выздоровления.

 

Полудрема милостиво подкинула вульгарные женские образы, которые, в общем-то, не складывались в гламурную картину. К женщинам присоединился статный бородатый мужчина. В зубах он держал ремешок, на котором болталось пластмассовое ружье с присосками, черты лица бородача кого-то смутно напоминали. Вспомнилось: именно этот человек полагал, что женщины не нужны, когда о них не думаешь. Действие продолжалось. На передний план выползла странная личность в форме проводника поезда дальнего следования и матросской бескозырке с надписью «Курский вокзал». Лица присутствующих дам становились все разбитней и пропитей, композицию заволокло папиросным дымом, раздался гудок тепловоза, ружье выстрелило и, вздрогнув всем телом, сложившись пополам в «ножик» наш герой проснулся.

 

Улитка спрыгнула, пропала, улетучилась, растворилась, исчезла, сдохла, дематериализовалась, аннигилировалась.

Да, да…да! Это всегда чувствуешь мгновенно, хотя и боишься признаться даже себе. Р-р-рас – и все.

 

Аминь.

 

Вышел.