- И это уже третий случай за прошедший месяц.

Картер стоял возле разодранного трупа овцы и с укором смотрел на пастуха. Осуждать в этой ситуации можно было только его. После первого нападения на овечий загон этот кретин должен был вести себя осмотрительней! А он пошел спать, едва зашло солнце.

- Сегодня будешь дежурить всю ночь, утром тебя подменит Харви. Будете сторожить круглосуточно. И знай, Джон, если погибнет хоть еще одна овца, то тебя тоже будет ждать гибель. От меня.

- Да, сэр, - Джон посмотрел в след уходящему Картеру. Раздражение деревенского старшины было вполне понятно – какая-то здоровая тварь вот уже третий день подряд наведывалась в овечий загон и забивала по несколько животных. Через пару месяцев деревня рисковала остаться без главного источника пропитания.

Джон присел над трупом одной из овец и стал рассматривать то, что от нее осталось. Нападавший зверь явно был очень крупным. Волк? Скорее всего, но такие крупные особи никогда не водилось в этих местах…

Молодой парень погнал свое стадо на луг. Обычно с ним был Граф, огромный пес, охраняющий овец, но волчара не пощадил и его. Порвал на части, как когда-то сам Граф рвал тряпичные лоскуты. Джон сел под ветвистое дерево и стал наблюдать за своим стадом, стараясь не заснуть. От летней жары его разморило, и справиться с дремотой было нелегко. Наконец, он перестал сопротивляться, закрыл глаза и заснул.

Проснулся Джон от того, что кто-то тряс его за плечо.

- Джон! – донеслось до еще не открывшего глаза пастуха. «Если это Картер, то я труп», - подумал он и окончательно проснулся. Джон увидел перед собой улыбающееся лицо старого дядюшки Шона и вздохнул с облегчением. – Ну ты и горазд спать. Я пришел на луг часа два назад и решил не будить тебя, а посторожить маленько твою отару. Не будил бы и дальше, но скоро солнце будет заходить, да и Картер может в любой момент прийти. Я его видел сегодня, ох и сердит. Картера можно понять – такой урон деревне! А если это будет продолжаться и дальше… - Шон задумчиво покачал головой. Джон достал краюху хлеба, отломил себе и протянул оставшийся кусок старику.

- Меня еще больше волнует то, что волчара может начать нападать на людей. Хотя Картера, я уверен, больше волнуют овцы, - Джон старался думать, что это волк.

- Зря ты так говоришь о Картере. Ричард Картер в душе гораздо более мягкий человек

чем снаружи. Ты ведь знаешь, у меня был сын. Я растил его один, Мэри, моя жена, умерла при родах. Мальчик был очень смышленым, я хотел вырастить из него настоящего мужчину, – голос Шона задрожал, - Но на мою беду тогда в лесу тоже водились хищники. Сэм пошел в лес и не вернулся. На следующий день мы нашли его труп. Точнее то, что от него осталось. Ты знаешь, тогда Картер очень здорово поддержал меня. Мы никогда не были друзьями, но в то время у меня не было человека ближе Ричарда Картера.

- Когда это случилось? – Джон не хотел бередить душу старика, но ему было необходимо знать это.

- Двадцать лет назад. Ты тогда еще и не родился.

- Двадцать лет прошло… Почти наверняка тот волк-убийца уже подох, и сейчас мы имеем дело с другим зверем.

Шон пожал плечами. В мыслях он был далеко отсюда. Наверное, вел воображаемый разговор со своим покойным сыном. Или с женой. Джон много раз слышал его трагическую историю, но впервые услышал ее из уст самого Шона.

Они сидели под тенью ветвистого дуба и думали каждый о своем. Джон думал о своих стареньких родителях, о девушке, которую любил. Дядюшка Шон, надо полагать, мечтал о том, чтобы поскорее отправиться на тот свет, на встречу со своей семьей.

- Я не верю в Бога, - неожиданно сказал старик и резко встал, - Если бы он существовал, то Мэри и Сэм были бы сейчас с нами, - Шон встал и пошел по направлению к деревне.

«Интересно, возьмут его на тот свет после таких слов», - пришла в голову Джона неожиданная мысль. Наступал вечер, и было пора вести овец в загон. Настроение у пастуха было весьма угрюмым. Больше всего его угнетала предстоящая ночь в овечьем загоне. Еще было не очень поздно, но страх уже проскользнул в сердце Джона. Пастух уже приближался к загону и заметил небольшую группу мужчин. Семь человек – все мужчины деревни. Кроме дядюшки Шона.

- Сегодня мы составим тебе компанию, Джон. Если ты не возражаешь, конечно. -

Картер, Картер… Что-то подобное и ожидал в глубине души Джон.

- Вы думаете, что волк явится вторую ночь подряд, мистер Картер? – К Картеру все старались относиться как можно уважительней.

- Я уверен в этом.

Джон немного подождал продолжения этой фразы, но напрасно. Старшина не был настроен вести беседу. Джон открыл ворота загона, в которые не замедлили зайти овцы. Затем Джон сделал приглашающий жест, и мужчины проследовали за ними.

Мужчины уселись на лавку, служившую ложем для деревенских пастухов, иногда ночевавших в хлеву. На лицах был виден нескрываемый страх, заряженные ружья ни на миг не выпускались из рук. Смотря на встревоженное лицо своего отца, Джон тоже почувствовал мокрый, липкий страх. Странно… Почему они все так боятся? Ведь это просто волк…

- А почему Шон не пришел? – решился нарушить повисшую тишину Джон. Ответил Картер:

- Он не посчитал наше дело достаточно важным для своей персоны.

Голос его был холодным как лед. «Что произошло между ними?» - подумал пастух, которому эта история с волком нравилась все меньше и меньше. И не только ему, судя по всему. Деревенские мужики сидели тихо, не было слышно обычных разговоров об урожае и погоде, никто не доставал припасенный заранее эль.

Ночь не была темной – полная луна освещала землю ненамного хуже солнца. Однако это не успокаивало, а лишь вселяло еще более сильную тревогу. Джон продолжал задавать себе новые и новые вопросы. Зачем Картер привел столько людей для убийства лишь одного волка? Ведь такое большое сборище людей чуткий нос хищника почует сразу… Или у местного старшины была уверенность, что это не волк, а гораздо более серьезный противник? И почему не пришел Шон? Ведь это была лучшая возможность отомстить за сына. Но ответов на эти вопросы не было.

Где-то неподалеку раздался протяжный волчий вой. Невыразимо тоскливый вой. Харви негромко выругался, остальные только крепче сжали свои ружья. У Джона ружья не было, и это тоже вселяло в него некоторую неуверенность.

- Приготовились. Уже скоро.

Голос Картера был намного менее уверенным, чем обычно. Джон закрыл глаза и начал молиться. Он не был особенно набожным, но сейчас молился не он сам, а его сердце. Когда Джон закончил, то понял, что сейчас его молитву услышали на небесах. Совершенно отчетливо понял. Услышали-то услышали… Но вот помогут ли?

Никто не почувствовал приближение зверя. Первым вскрикнул Майки, сидевший к выходу ближе остальных. Он и стал первой жертвой просто гигантского волчищи. Волк набросился на него и перекусил шею как щепку.

- Стреляйте в него, олухи! - крикнул Картер, нажимая на курок. В зверя одновременно попало шесть свинцовых пуль, но Джон был готов поклясться, что они не нанесли твари никакого вреда! Страх ослепил его, и Джон ринулся из хлева, надеясь, что оборотень (теперь пастух не сомневался, что это был оборотень) не обратит на него внимания. Конечно, его надеждам было суждено сбыться, ибо оборотень был слишком занят поеданием внутренностей шестерых ни в чем, в принципе, неповинных людей среди которых был и отец Джона. Позади Джон слышал довольное рычание зверя.

Но Джон в эту минуту не думал ни об отце, ни об остальных. Он думал только о спасении собственной жизни. Джон приближался к спасительным огням деревни. Обезумев от страха, он начал ломиться в дверь самого крайнего дома. Дома, принадлежавшего Шону. Дверь приотворилась, и Джон мгновенно оказался в деревянном доме дяюшки Шона. Старик прикрыл за ним дверь.

- Все мертвы? – в его голосе не было эмоций, казалось, интересовался он только из вежливости.

Джон кивнул. Он всхлипывал, по щекам бежали слезы:

- Все. Отец… - продолжать Джон не смог, его глазам предстало окровавленное тело отца, и слезы полились с новой силой.

- Джон, Джон… Молоденький пастушок. Ты мне всегда казался очень умным мальчуганом. Гораздо умнее всяких там Картеров. Вот и сейчас тебе хватило ума убежать, не проявляя никому ненужную храбрость.

- А ты знал, что это оборотень? Поэтому ты не пошел, да? Так почему же ты не предупредил никого?! Ах ты, сволочь, ты убил моего отца! – всякое уважение к старшим было забыто. Джон набросился на Шона, на старого доброго дядюшку Шона, и сомкнул руки на его дряхлой шее. Тот с неожиданной силой разжал их. Ярость не отпускала Джона, и он опять с кулаками бросился на старика. Шону его бестолковые и частые удары не доставляли никакого вреда. Устав их терпеть, Шон ударил пастуха чуть ниже пояса, что сразу отрезвило Джона. Пастух сел на пол хижины и начал беззвучно плакать.

- Сволочь. – прошептал он, - Сука! Сука! – уже кричал, - Но почему, почему ты не предупредил их? Объясни!

- Знаешь, - Шон сел рядом с Джоном, - я скажу тебе. И, кто знает, может, ты не будешь так уж безоговорочно обвинять меня в смерти отца и остальных после этого. Сегодня я рассказывал тебе историю про смерть своего сына. Видишь ли, она не совсем правдива. Моего сына не загрызли волки. Он вернулся из леса ночью, тайком, и на ноге у него был страшный укус. Но мне показалось, что рана не доставляет ему никаких неудобств. Мой сын выглядел вполне здоровым. Сэм не позволил мне обработать рану. А через час… Его нога была абсолютно здорова, Джон, понимаешь? – Старик говорил, но взгляд его был отсуствующим, - Я начал понимать, что произошло. Сэма укусил оборотень. Тварь оставила ему жизнь, я не знаю уж из каких соображений. Наверное, одиноко ей было, - Шон позволил себе слабую ухмылку. – Сын ушел из деревни ночью, тайком и сказал, чтобы я молчал о его появлении в деревне. Еще он сказал, чтобы на следующий день мы отправлялись на его поиски, живого или мертвого. Дескать, он все устроит.

- И что же он устроил? – Казалось, Джон слегка успокоился.

- Ну а как ты думаешь? На следующий день мы с мужиками пошли в лес и обнаружили там тело мальчишки одинакового с Сэмом роста. Лицо же мальчугана было так изуродовано, что узнать в нем кого-либо не представлялось возможным. Видать сынок мой утащил какого-то пацана из соседней деревни. Если бы Картер или кто другой обнаружили обман, то на моего сына сразу бы объявили охоту. Позвали бы Охотников из Городов, и те бы живо его прикончили.

- Но почему он так долго не давал о себе знать? - задал Джон мучавший его вопрос.

- Сдерживался, не терял человечности. Охотился на зверей. Я иногда встречался с ним. А сейчас совсем свихнулся, сволочь. Одичал мой Сэм. Ну а за отца своего и остальных… Ты меня извини, ладно? Ну не мог я предупредить их! Они б его тогда точно убили, а это ведь моя кровь, моя плоть.

В глазах Шона застыли слезы. А Джон… Как он мог простить этого человека? Такое не забывается. Но не мог Джон и обвинять Шона. Нельзя обвинять человека за то, что тот пытается спасти своего сына. Даже если этот сын – оборотень.

Джон поднялся и вышел из дома Шона. На следующий день он собрал вещи и с матерью отправился в Города. С ним отправились еще несколько человек. Джон никому не рассказал правду про Сэма, но трудно было не догадаться о том, что в деревне орудовал оборотень. Лишь самые упертые остались в деревне. И еще старый дядюшка Шон, конечно, старый добрый дядюшка Шон.

июль 2006 года.