Прибрежная ботаника... Но тонкий соловей замолк, узрев «Титаника» несчастный силуэт. Вода искрится брызгами – таит печаль одну. Титан расстался с рисками – готовится ко дну... Бросаю в море алиби – я созерцанья враг: ведь оживлённой палубе навеки светит мрак! Она кружится танцами: и кудри в них, и плешь. Да только выкрутасами нельзя заделать брешь. Хотя о жалкой выгоде былая стихла речь, нет и мечты о выходе, и с ним не жаждут встреч. Но в круг выходит паника на вздыбленном коне, законом для «Титаника» продиктовав конец... Я вынесен обломками на берег бытия. Ложатся мысли блоками, прозрение тая. В себе увидел странника и в небе мавзолей. А палубу «Титаника» узнал в родной Земле. Она зияет дырами взрывоопасных шахт и бредит командирами шумов во всех ушах. И некуда деваться ей (а кто услышит SOS?) от гнёта радиации в реактор врытых солнц. Леса орут горящими, пока не сожжены, и наповал курящими надежды сражены. Мы тешимся аккордами... А детям как взрослеть? Ведь водка и наркотики затмили добрый свет. Рекламной эпидемией забыт урок Помпей. Зачем гореть идеями? «Стреляй, насилуй, бей!» Душе, из мира вырванной, навек любую грязь телец привьёт и вывернет, чтоб поживиться раз. Златыми эполетами диктует всем «Не сметь!», мыслителям с поэтами – молчание и смерть. Дарили б очищение и сердца, и ума... Но топчет всё священное как будто жизнь сама. Ему-то в ноги пала бы, простить её моля... Но в танце, как на палубе, – безумная Земля. Понять бы нам, сколь грешны мы, отмыть бы совесть, честь, навек заделать бреши бы... Планета! Время есть... |