В нежном мареве знойного лета На веранде, открытой Зефиру, Незнакомка поила поэта После чтения виршей кефиром. Перед входом валялась циновка, Виртуозно трудились цикады, И какой-то еврей-полукровка Распевал под окном серенады. Незнакомка мигнула кумиру, Неизвестно на что намекая, И поэт, поперхнувшись кефиром, Покраснел, неприлично икая. Старый Фирс в золоченой ливрее На подносе принес лимонада, А в саду, в исполненьи еврея, Все лились и лились серенады. Лимонад на кефир наложился И урчаньем души отозвался, Покрасневший поэт удалился, А еврей, кончив петь, задержался. Солнце томно клонилось к закату, Лимонад выдыхался в стакане… Это всё описалось когда-то, Дай Бог памяти, в чьём-то романе. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
