Не скажешь: у жизни животик теперь или брюхо? В ее непотребствах, в разнузданной гонке атасной Что делает с нами банальная эта житуха, Которая, впрочем, над нами не властна, не властна. Признался докучливый Гамлет, витая над планкой, Что в общем быту - перфорация, дырка, прореха. Ах, глупая жизнь - до чего хороша голодранка! - Возможности нет никакой ни спастись, ни проехать. Заставит любого беспутная эта девица В свое огневое, горячее, влажное лоно Вникать, проникать, дождевыми парами клубиться Никчемно, влюбленно, прощенно, слегка окрыленно. А счастье? Его киевлянясь, одессясь и крымясь, Найти невозможно в капусте, в свекле и в укропе. Не скажет ни первый, ни первый с конца проходимец, Что мы проживаем в стране, что в стране, а не в жопе. О, в этой родной, в этой псевдородной рукопашной, Нет, мне не упасть инфернальной разросшейся сливой. За целый народ говорить мне красиво и страшно, Красиво и страшно. Но чаще и чище - красиво. |