3

Принца ввели в камеру с преступниками – ролнарцами, не знавшими ни Лотринского языка, ни правил этикета. Не говоря о том, что узнай они о его национальной принадлежности, дольше десяти минут ему просто тут не прожить.

Войдя внутрь, Найрон оглядел всех присутствующих, притом ему впервые стало так жутко и противно. Нет, его нельзя было назвать разнеженным баловнем судьбы - он рос в суровых военных условиях, однако, никакая суровость его окружения не могла сравниться с тем, что он увидел здесь.

-О Архат, сегодня ещё одним лотринцем станет меньше… - подумал он, - спокойно… Деолика меня хочет запугать, а не убить.

Все обитатели камеры разом взглянули на вошедшего, потом же многие из них Вновь занялись своими делами, трое же так и не отвели взгляда от принца.

Прежде Найрона содержали отдельно от людей, побои – результат спесивого поведения с охраной.

-Она хочет поставить меня на колени? Заставить умолять о пощаде? - вновь подумал он, - Не стану её этим радовать… дожить бы до утра…

Трое обитателей камеры, проявивших интерес к вошедшему, переглянулись. Один из них сказал второму что-то на ухо и тот, которому было нечто сказано, обратился к принцу:

-А эт что за малохольная девица с косою до пояса?

Принц сделал вид, что слова эти были сказаны не в его адрес, и занял свободную койку в углу камеры.

-Место для парашников! - сказал один из них с искривлённой челюстью, выглядевший особо омерзительно.

-Эй, девочка моя! - сказал первый из них, самый агрессивный, - я к тебе обращаюсь…

Но принц и в этот раз ничего не ответил на оскорбление. Тогда трое переглянулись вновь, и главный из них кивнул двум другим, и те, повинуясь его беззвучному приказу, лениво подошли к принцу, сказав весьма агрессивно:

-Когда к тебе обращаются, надо отвечать, красотка!

-Да ты посмотри, Жерон, он же похож на лотринца!

- Вот …ля! Никогда не видел их… слышишь? Мой брат погиб, охраняя границы от ваших засранцев! А однажды они взяли небольшой форт на планете Кэбрус, где жила его семья… Они убили всех, а жён и детей сначала долго насиловали, а потом сожгли заживо в их домах!

- А может, ты один из тех, что такие вещи творил с нашими сёстрами и матерями? – Громко воскликнул другой из троицы. После сказанного вся камера зашевелилась, никто более не был безучастным. Посмотреть на живого лотринца захотелось всем и поглумиться над ним тоже.

- Иди в свой угол, и занимайся спокойно своими делами. – Спокойно ответил Найрон на ролнарском, стараясь разрядить обстановку. В камере было около двадцати человек. И со всеми он просто не в состоянии справиться без оружия и подручных средств.

- Какой уродливый акцент! – прогнусил кто-то из толпы, - кто учил тебя говорить на нашем языке?

- Тебе бы лучше молчать! – прозвучал ещё чей-то голос.

- я слышал, что Лотринцы не сдаются в плен…

- Да, всем бы хотелось знать, как ты здесь оказалась, лотринская сучка!

- Интересно у них есть женщины или они друг друга дерут, держа за космы? – заговорил один из толпы, изображая сношающихся лотринцев.

Один из разгорячённых и совершенно потерявших человеческое лицо заключённых, полез к Найрону своими грязными руками, однако принц, не размышляя долго, скрутил руку одному из ублюдков и пнул его под общий удивлённый вздох в сторону унитаза. Возмутившись внезапной смелости Найрона, двое накинулись на принца, уверенные в своей правоте. Оскорблённый же лежал также на полу, стараясь собраться с мыслями.

Найрон был строен, даже худ, но сила его крылась за боевым мастерством и умением сражаться всегда и при любых обстоятельствах. Используя подручные предметы, он наносил тяжкие удары, иногда смертельные. Искусство борьбы Лотринсов включало в себя приёмы, созданные для быстрого и стремительного убийства как можно большего количества врагов за неимением оружия. Однако против него одновременно сражались ещё около двадцати голодных до крови убийц, притом в малом помещении, что не играло на его стороне. Долго так продолжаться всё таки не могло - количество взяло верх: избитые и злые, обитатели камеры скрутили Найрона…хотя некоторые из них так и не поднялись…

Принявшись злобно бить его ногами, не желая убить, а только сломить, вокруг него собралась толпа разъярённых животных, таких же, как и он – играющих гнусно и нечестно.

Доведя его до полуобморочного состояния, толпа расступилась. Теперь Найрон сам не мог подняться, и все стояли вокруг с отвратительными окровавленными улыбками на лицах. Кулаки были сбиты до крови, разбитые лица, раны, нанесённые ручками ложек, кровь на полу – отчего-то сейчас память Найрона записывала всю эту грязь чётко, откладывая это навсегда, если это когда-нибудь наступит.

Кто-то валялся на полу неподалёку от него, истекая кровью и доживая последние минуты, кто-то вытаскивал ложку из живота, кто-то старался приладить обратно сломанную руку, но все были счастливы – эта тварь лежала на полу, в крови и не могла подняться.

Главный из них подошёл к Найрону. На нём, казалось, почти не было повреждений. Он утёр кровь с разбитой губы и сказал:

- Ты избит. Ты лежишь в крови, притом, по большей части, в своей, ты не можешь встать… избили тебя те, кого ты считаешь своими врагами… и, возможно ты считаешь, что ничего хуже этого быть не может, за исключением смерти, но ты ошибаешься. И я докажу тебе, что смерть иногда может быть подарком.

Мой брат, Элкерм, а мы все здесь братья, сказал, что вы насиловали наших жён и матерей, и даже детей…

- Я никогда не делал такого…- Проговорил едва Найрон, разбитыми губами, скорее не оправдываясь, а говоря от чистого сердца.

- И никогда не видел такого, хочешь сказать? – Найрон не стал отвечать, - вот видишь, но берусь за спор, что ты никогда ничего не говорил против, а только улыбался своей гнусной мордашкой! – гневно сказал тот, хватая своей огромной рукой Найрона за подбородок, затем грубо откинул его голову в сторону, так, что Найрон приложился об пол весьма сильно. - Так вот я тебе покажу, что такое быть изнасилованной и униженной!

-Нет, нет! – беспомощно пытался вскрикнуть он, но получалось весьма неудачно.

Избитого и ослабшего, почти не сопротивлявшегося его перевернули на живот, держали двое, прижимая коленями его спину к полу, и расстёгивая ремень.

-А теперь ты будешь нашей маленькой покорной девочкой…- Сказал кто-то из уцелевших.

Накрутив его длинные волосы на руку, главный из них, словно совсем не ослабший после драки, стянул с него штаны.

Поняв, что он загнан в угол, Найрон стал истошно кричать, извиваясь всем телом и отбиваясь из последних сил, надеясь, что охрана услышит крики и разгонит толпу.

4

Патрис, личная служанка Деолики была приставлена в этот день к охране, дабы лично следить за происходящим в камере. В комнатке охраны, на мониторах, она могла видеть всё происходящее, это применялось, дабы контролировать обстановку среди заключённых постоянно.

Разумеется, царица знала, что Найрону достанется в этой камере, но основная цель Деолики была - запугать, а не убить и, ни в коем случае не срамить его честь – о подобном развитии событий она даже и не помышляла. Поэтому Патрис должна была следить за тем, чтобы ему не нанесли серьёзных увечий.

Увидев творящееся в камере, она смутилась, явно не ожидая увидеть ничего подобного, затем бросилась к домофону и связалась с царицей, дабы сообщить ей об увиденном.

-Госпожа Деолика? Это Патрис…

-Да, Патрис, я слушаю тебя.

-Вы просили меня следить за принцем Найроном…

-Да, просила… как он там? Ещё не побили?

-Поэтому я и звоню вам, похоже, дело идёт к надругательству над его мужским достоинством…

-К чему идёт дело?

-К изнасилованию! Его сильно побили и теперь прижимают к полу… стягивают брюки! – вскричала в трубку испуганная девушка, - пред её взором никогда не разворачивались подобные картины, - Что прикажете делать?

-Этого мне ещё не хватало, заберите его оттуда срочно, и ко мне его в покои!

-В покои, госпожа Деолика?

-Я хотела сказать в кабинет! Не медли!

Однако, когда Патрис приказала вызволить принца, было несколько поздно спасать его честь…главарь банды заключённых насиловал Найрона. Охрана разогнала уродливую толпу и грубо вытащила принца из камеры, волоча его в комнату охраны, из которой велось наблюдение, и где всё ещё находилась Патрис.

Заволокли его едва живого и сознающего себя, с разорванными приспущенными брюками. Патрис скривилась, увидев это, ей стало жаль мужчину, с которым так обошлись безо всяких видимых на то причин, но помня приказ царицы, Патрис надела на себя строгое официальное лицо и сказала, понизив голос, очень сухо:

-Неприятная история произошла с вами, ваше падшее высочество, приведите себя в порядок, наденьте ваши брюки для начала…места у нас суровые, дикие, можно сказать, часто люди здесь погибают, но вы должны за своё спасение благодарить нашу великодушную царицу, пожалевшую и призревшую вас, решив дать вам второй шанс.

Найрон поднял преисполненный мук и боли взгляд на Патрис, так, что она даже немного поёжилась от этой остроты, и сказал тихо, но твёрдо:

- Поквитаемся ещё, девочка…- он хотел было добавить «и с твоей царицей тоже», но сил на это не хватило.

-Царица приказала вас привести к ней сейчас же… - сделав вид, что не слышала его слов, сказала Патрис, отворачиваясь от своей неприятной роли, которую возложила на неё Деолика.

Охранники подхватили под руки Найрона и потащили его к кабинету царицы, иногда подгоняя его обидными выражениями и пинками в бока. Длинные волосы его растрепались, и непослушными прядями вырвавшись из хвоста на его голове, ниспадая на плечи и спину. Он был избит, грязен и жалок, но самое ужасное состояло в том, что принц понимал это.

За поворотом длинного коридора находился кабинет правительницы…