Необычное утро старого грешника.

 

Михеев с трудом приоткрыл опухшие веки. Он пытался потянуться на своей кровати, но всё тело было словно налито свинцом. Голова гудела и звенела на все лады перезвона. Что-то внутри говорило, что стыдно должно быть, но говорило так тихо, что благочестивый по отношению к себе Юрий Эдуардович, почти этого не слышал. Он сделал ещё одну попытку приподняться на своём ложе, но и эта попытка была столь неудачна, что Михеев, кряхтя, упал вновь на подушки.

- Ох, ты, господи,- пробурчал он себе под нос.

- Бога вспомнили? – чей-то издевательский скрипучий голос раздался над самым ухом.

Михеев тяжело повернул свою голову, напичканную великими мыслями, по выражению его секретарши, и взглянул на то место, где, по его предположениям, должен находиться шкаф. Что-то мутно-серое вырисовывалось между шкафом и шторой от окна. Потом это что-то стало приобретать более реальное очертание незнакомой фигуры взрослого мужчины.

- Ты кто? – еле проворачивая язык, произнес Михеев. Он подумал, в каком должно быть невыгодном свете предстаёт он перед этим незнакомым человеком, и пытался даже прокашляться.

- Хорошо вчера-сь порезвились, Юрий Эдуардович?

Фигурой оказался пожилой человек странной наружности, если не сказать подозрительной. Подозрительным, почему-то, Михееву показалась его грязная реденькая рыжая бородка и такой же чистоты картофельный нос. Он сделал третью и на этот раз удачную попытку приподняться на кровати. Отчаянно упираясь локтём в перину, Михеев, как ему показалось, сильно встряхнул головой. Но видение, вопреки его ожиданиям, не исчезло. «Допился», - сделал он мрачный вывод.

- Вот – вот, и я о том, - затараторил рыжебородый. – Не совестно вам? Пятьдесят два годика, а всё на весёленькое тянет.

- Какой бес тебя сюда принёс? – возмутился хозяин, пытаясь поднять своё обмякшее тело.

- Меня зовут Славик, - гость мило улыбнулся. - И мы никого не приносим, мы сами приходим.

- Вот, чёрт! – выругался Михеев, подозревая в себе симптомы белой горячки.

- Фи, какая бестактность,- шмыгнул носом Славик.- Я же не тычу в вас пальцем и не ору на всю квартиру: «Вот, декан!». У каждого своя профессия, и тем она престижней, чей представитель лучше выполняет свою работу.

Михеев почувствовал, что вспотел. Он прикрыл веки. «Это белая горячка, - подумал он.- Сейчас проморгаюсь и этот тип исчезнет». Он яростно потёр глаза, так, что чуть не выдавил их кулаками. Но нахальный гость не исчез. Похоже, это далеко не входило в его планы. Он удобно расположился в кресле и подпиливал пилочкой ногти сомнительной чистоты.

- Вы, Юрий Эдуардович, и не надейтесь, - бормотал рыжебородый, увлечённый своими ногтями,- я никуда не исчезну. По крайней мере, без вас. Да, да, я послан за вами. Собирайтесь, времени у нас с вами не так уж и много. Меня ждут другие дела…,- он вскину взгляд на Михеева,- Ну что такое? Что за взгляд? Вы мне напоминаете кота перед кастрацией.

- Что я вам сделал? – Михеев чуть не плакал.- Все пьют, все гуляют: вон сосед мой, Малютин…,- он приподнялся на четвереньки с надеждой в глазах и сделал один ползок по территории кровати,- может, вы добрый человек, дверью ошиблись, а?

Рыжебородый томно закатил глаза.

- Ах, не убивайте меня, - пропел он каким-то сиплым голосом. – Я не добрый и, тем более, не человек. Хватит хныкать, Юрий Эдуардович, стыдно. Собирайтесь, вас там уж заждались. Третий раз подогревают.

Михеев завыл:

- По что забираете, что я такого сделал? Я лицо неприкосновенное, я декан юридического факультета…

- Да вы деканы, уже в печёнке у меня сидите, - задушевно пожаловался Славик, и, казалось, чуть ли не всхлипнул. - Что за работа?! Каждый четвёртый – декан. Как китайцы, честное слово.

Он с остервенением стал подпиливать ноготь большого пальца, затем мельком взглянул на собеседника. Тот сидел на кровати в позе ласкового котёнка и дрожал подбородком.

- Фу, как противно! - эстетические чувства рыжебородого страдали чрезмерно. – Что за вид! Рубаха порвана, воротничок грязный, а волосы… Что за гадкая причёска?

- Что за дело вам до моей причёски? – Юрий стал поспешно прилаживать волосы. – В заповеди ничего про причёски не сказано. Простите, ну простите меня, ежели чем виноват… По что забираете?!

Последние слова его перешли на визг, больше похожий на ультразвук. Славик нервно вскочил с кресла и быстрыми шагами стал расхаживать по комнате.

- Жену бьёте, - кинул он как аргумент.

- Воспитываю, - торопливо поправил Михеев.

- Взятки берёте, интриги плетёте внутри коллектива.

Декан всхлипнул:

- Жизнь тяжёлая.

- Работу прогуливаете, под разными предлогами.

- Что работа? Кому я там нужен!

- Вот! – гость покрутил указательным пальцем с жёлтым ногтём у носа Михеева. – Вот, никому вы здесь не нужны! Со мной пойдёте, вам там дело найдут.

Рыжебородый одёрнул пиджак.

- Не подходи! – заорал Михеев. – Нина!

- А жены дома нет, - Славик недоумённо развёл руками и выпятил нижнюю губу,- К матери уехала. Юрий Эдуардович,… и ей-то ты не нужен.

Рыжебородый всё ближе подходил к обезумевшему от страха мужчине. Михеев в безумии засучил пятками по перине.

- Милиция! – издал он отчаянный вопль.

То ли от неожиданного слова «милиция», то ли от пронзительного визга, который мог издавать только Михеев, гость на секунду опешил. Тут Юрием овладела отчаянная мысль. Вооружившись подушкой, он с криком: «Врёшь! Не возьмёшь!» кинулся на непрошенного гостя и повалил его на пол. Оказавшись сверху, Михеев стал энергично бить рыжебородого руками, головой и коленками. Рыжебородый не сопротивлялся. Мало того, он вообще не издавал ни звука. А разъярившийся от отчаянья декан всё не унимался, он молотил под собой противника и мычал.

- Юра, - услышал он над собой испуганный женский голос, - Юрочка, что с тобой?

Боец поднял голову. Рядом стояла жена и с тревогой смотрела на него.

- Ты зачем подушку порвал, псих? – осторожно спросила она.

Только сейчас Михеев заметил, что он покрыт тонким слоем перьев, как, впрочем, и вся комната. Под ним лежала изуродованная в клочья подушка… Под подушкой никого не было. Юрий бешено огляделся вокруг. Его глаза ещё горели воинственным огнём, а рот искривлялся в хищном оскале. Он уставился на испуганную жену и тихо спросил:

- Где он… с рыжей бородой?

На что получил короткий, но всё объясняющий ответ:

- Алкаш!

- Так значит всё это сон,- Михеев захохотал. – Сон! Это всё сон! Я - алкаш! Нинка, да брось ты эти перья, мне такой кошмар снился…Святой водички бы попить… Что ты там нашла?

- Да вот, - Нина теребила что-то серебристое в руках. – Пилочка для ногтей. Красивая. Откуда она у тебя?... Юра, что с тобой?

Юрий молчал. Он молчал ещё долго, сидя на полу среди разбросанных перьев, что-то обдумывая и почему-то упорно и меланхолично подёргивая мочки ушей. Он очень сомневался, что встреча была последней.

 

Все имена в тексте вымышленные, совпадения являются чистой случайностью.