« ДВА ГЕРОЯ ОДНОЙ ТРАГЕДИИ ИЛИ ЗАГАДКА УАЙТЧЕПЕЛЛА.»

 

Пролог.

1.

У этой странной, леденящей душу, двухвековой истории два главных действующих лица. У этой чудовищной старинной пьесы, написанной самой Жизнью - два героя.. И в какой - то момент, не совсем ясно прописанный автором этой небывалой в истории, человеческой драмы, два действующих лица ее словно сливаются в одно целое и за этим, несколько расплывчатым и объемным контуром - образом, возникает третья загадочная фигура. Зловещая и трагическая. У этой фигуры есть имя собственное. Есть даже биография, а в биографии той - некая своеобразная магическая притягательность. За третьим, нелишним в списке главных героев загадочным, но почти реальным «Некто», всегда тянется холодок посмертной славы, наводящей легкую оторопь на всех, кто когда то, любопытствуя ли – отвращая лицо прочь наступал на ее ледяной шлейф. Ибо никому славы такой пожелать невозможно. Да и помыслить о ней тоже. Что может быть горше и страшнее славы бесчеловечного убийцы? Разве только - слава предателя. Зловещий третий герой драмы появился на свет как ужасающе реальный фантом 31 августа 1888 года в лондонском предместье Уайтчепелл.

 

Именно там, в квартале Джордж - Ярд ранним утром было обнаружено обезображенное почти до неузнаваемости тело молодой женщины по имени Марта Теброн.

На теле убитой было девять глубоких ножевых ранений. Даже констебль и врач – эксперт, привыкшие ко многому за годы службы, были потрясены видом несчастной. Но, как установила полиция, мисс Теброн была особой легкого поведения, и дело о ее убийстве имело все шансы быть тихо похороненным в архивах ханжески – лицемерной викторианской Англии Если бы.. Если бы, одно за другим, не случилось еще четыре ровно таких же убийства «ночных бабочек»* (* Полли Николлс, неких мисс Страйд, мисс Эддоуз, Анны Чепмен. Данные об именах жертв взяты из книги Г. Кинга «Императрица Александра Феодоровна». Опыт биографии. стр. 63 – 64. – С. М.) Лондона..

Почерк всех четырех, точнее, уже – пяти,- зверских забав был ярко характерен и совершенно одинаков. Эксперты – криминалисты прошлого века и врачи оставили его подробное описание. Вот оно.

 

2.

Во время нападения преступник и жертва стояли лицом к лицу, но ножевые ранения убийца наносил не сразу - сперва принимался душить жертву, зажимая ей рот рукой в перчатке или оглушив ударом по голове.

Хватка у него была железной. Женщина почти сразу умирала от удушья или, оглушенная, теряла сознание. Бессчуственное тело (или труп) преступник укладывал на мостовую, хладнокровно вспарывал ей живот и выкладывал внутренности, превращая их то в зловещую пентаграмму вокруг жертвы, то в овальный замкнутый круг, то - в замысловатую кучку. Следов какого – либо сексуального насилия над телом обнаружено не было. Кусочек внутренностей жертвы, по странной привычке всех маньяков, убийца уносил с собой - в качестве трофея. Все дотошные эксперты сходились во мнении, что преступник прекрасно знал анатомию и владел по меньшей мере, основами хирургии, так как препарировал жертву твердой рукой и в полной темноте… В круг подозреваемых попали, таким образом, прежде всего студенты и преподаватели медицинских колледжей.

Масло в огонь и ретивости полицейским добавили еще и несколько записок, отправленных в редакции крупных газет *( «Сан», Центральное агентство новостей, «Морнинг пост – в современной литературе указывается названия разных газет – С. М.) 27 сентября 1888 года - между вторым и третьим убийством. Записки эти сообщали огромными печатными буквами о серьезном намерении убийцы продолжить свои «забавы» и «потехи ради» отрезать очередной жертве уши, чтобы прислать их в полицию!

Некий неряшливый и полуграмотный «Джек Потрошитель», как явствовало из подписи, снабжал инструкциями трепещущих в недоумении редакторов лондонских таблоидов: «Держите это письмо у себя, покуда я не обделаю новое дельце. А засим (потом) дайте ему ход.»

3.

Сначала растерянные редакторы посчитали записки гнусной шуткой какого нибудь недоучившегося студента или психически неуравновешенного субъекта.

Послания, разумеется, не были тотчас переданы в Скотленд – ярд, а через два дня, таинственный отправитель страшного инструктажа действительно совершил новое убийство, причем - двойное, и у обеих жертв были надрезаны уши.

Наутро к медлительным редакторам газет отправились почтой записки с благодарностью за то, что они «в точности исполнили всю инструкцию». В своих посланиях педантичный в замыслах убийца сокрушенно добавлял, что крики жертвы помешали ему исполнить затею об отрезании ушей до конца. Письма маньяка немедленно были доставлены в полицию. Ошарашенные комиссары Скотленд - ярда отослали их факсимиле вновь в газеты, присовокупив просьбу к публике: присмотреться к почерку. И попали в ловушку, так как оказались завалены подделками, среди которых письма настоящего «Потрошителя ночных фей», если они и были, безнадежно исчезли, просто – утонули, среди потока бумаг.

 

Но уже 16 октября того же года в Скотленд – ярд пришла небольшая бандероль – человеческая почка, разрезанная пополам и записка, написанная совершенно иным почерком, чем прежние. В ней сообщалось, что вторую половину почки автор послания с удовольствием….. зажарил и съел.

Эксперт – криминалист Томас Опеншоу установил, что содержимое жуткой посылки и вправду – левая почка, принадлежащая убитому человеку, возможно женщине! Он рассказал об этом в газетах 19 октября, а 29 октября 1888 года получил от неуловимого «прозектора» новое послание, пестрящее грубыми орфографическими ошибками, без знаков препинания, нагло гласящее:

«Старый босс, ты был прав. Это - левая почка. Я собирался оперировать опять рядом с твоей больницей, но должен был бросить нож в ее цветущее горло, потому что кузнецы испортили игру.* ( Речь идет о том, что кто то очевидно помещал «хирургу» до конца прооперировать жертву! В данном случае - проходящие мимо рабочие – кузнецы? – С. М.)

Но я собираюсь скоро снова выйти на дело и пошлю тебе другой кусочек потрохов. Джек Потрошитель.»* ( *текст записки изменен в соответствии с правилами современной орфографии и пунктуации для удобства чтения. Оригинал ее приведен в статье Вл. Абаринова «Дело было в Уайтчепелле». Газета – ежемесячник «Совершенно секретно». номер 2. от 2004 г. Стр. 24. - С. М.)

4.

Скотленд – ярд окончательно сбился с ног. В отдел по расследованию убийств приводили все новых и новых подозреваемых, таких, к примеру, как: Монтегю Друид – сын хирурга и преподаватель медицинского колледжа.

Он подходил под описание случайных свидетелей, его возраст совпадал с предполагаемым возрастом убийцы :30 - 40 лет. Монтегю отпустили лишь за недостатком доказательств, установив за ним круглосуточное наблюдение. Но вскоре он утопился в Темзе, оставив предсмертную записку, в которой объяснял самоубийство нежеланием превратиться в такого же душевнобольного, как его мать, которая долгое время находилась в закрытой неврологической лечебнице. Следующими в списке были полуполяк -полуукраинец Михаил Осторг – рецидивист, полжизни проведший в тюрьмах Европы; Аарон Козьмински – женоненавистник, живший поблизости от мест, где произошли все убийства, и даже – некий Джордж Чепмен, с отличием окончивший медицинский колледж. Последний хладнокровно убил трех своих жен, пытался убить и четвертую, но она чудом спаслась. Подозрения в «прозекторстве» с мистера Чепмена сняли лишь потому, что убивал он своих благоверных не удушением и не ножом, а бутылочкой яда. Да и было злостному отравителю к моменту совершения «уайтчепеллевских комбинаций» всего то – двадцать три года!

Словом, все подозреваемые ускользали из рук инспекторов с легкостью необъяснимой! Один за другим. Месяц передышки, как будто данной полиции убийцей, тихо истекал.

5.

8 ноября 1888 года по Лондону разнеслась весть о новом злодействе, на сей раз – неудавшемся! Молодой женщине, по имени Мери Келли, подвергшейся нападению таинственного душителя - хирурга, удалось спастись только потому, что его напугал случайный шум или далекий прохожий, и он несколько ослабил хватку своей жестокой руки. Несчастная вырвалась и с криками убежала. Она сообщила полиции приметы напавшего на нее. По ее словам, он был мужчиной высокого роста, с вьющимися каштановыми волосами. Он явно принадлежал к высшим слоям общества, так как был очень хорошо одет – женщина обратила внимание на его костюм, крахмальность манжет и безупречно белый воротничок.

Кроме того, него сильно пахло персиком, и в руках он держал большую и тяжелую трость с набалдашником из золота, в виде головы льва. Этой приметной тростью преступник сильно ударил женщину по голове. И именно этот дорогой и модный аксессуар лондонского «светского льва» и вывел позже полицейских на след первого серьезно подозреваемого.

Иными словами в драме, бесстрастно написанной и отрежессированной самой безжалостной Жизнью, у полицейских - статистов впервые появился шанс вывести на сцену главное действующее лицо. Подозреваемого. Им стал, ни много ни мало, сам Наследник британской короны, внук несгибаемой королевы Виктории, принц Альберт – Виктор – Кристиан – Эдвард, герцог Кларенс и Эвондейл….

 

Акт Первый. Несколько страниц из жизни джентльмена с тростью.

1.

Его называли по - разному: «гуляка Эдди, Эдди –шалун, Эдди – несчастье.»… «.Эдди – манжеты» – так звала английского принца – наследника несостоявшаяся его невеста, герцогиня Алиса Гессен – Дармштадская, будущая Императрица России. За пристрастие кузена к крахмальным манжетам и воротничкам. Он рос в семье, где привычным было презрительно – безразличное отношение к детям со стороны отца, красавца и праздного бонвивана, принца Эдуарда Уэльского и трагично – отстраненная ласковость его супруги, нервной , погруженной в себя, вздрагивающей от постоянных придирок мужа и свекрови, принцессы Александры.

Элегантная, пленительная в молодости датская принцесса, выросшая в теплой и доброжелательной атмосфере многодетной семьи, Александра, принцесса Уэльская, глубоко страдала не столько от постоянной неверности мужа, его стойкого пристрастия к карточной игре за полночь, кутежам и рискованным эскападам, недостойным титула крон -принца державы, сколько от недостатка теплоты и элементарного уважения к своим близким и внукам со стороны всесильной свекрови – матушки. Та постоянно третировала красавицу – невестку, обвиняла ее во всех мыслимых и немыслимых грехах, находила каждый день все новые и новые недостатки, пеняла за пренебрежение к своим представительским обязанностям, за бестактности, и даже – за распущенность мужа! Александра каждодневно отвечала за его немыслимое поведение перед матушкой и все время чувствовала себя виноватой. На почве постоянных нервных переживаний у принцессы Уэльской развилась сильная глухота, (*Стремление, внутренняя потребность организма защитить себя от полного физического, личностного разрушения?! – С. М.) что привело ее к еще большей эмоциональной изоляции, даже в кругу своей собственной семьи и близких людей.

Поддержку английская наследная принцесса получала только от своей сестры, русской Государыни Марии Феодоровны и ее мужа, богатыря Александра Третьего, очарованного сестрою жены еще при первой их встрече, в Лондоне.

При жизни Император Александр Третий неизменно посылал принцессе Александре Уэльской в письмах своей жены теплые приписки, не забывал о подарках к Рождеству и именинам, а в первую годовщину смерти королевы Виктории Вдовствующая Императрица Мария Феодоровна была единственной, кто послал королеве Александре не дежурное письмо – соболезнование, а искренние, трепетные слова участия и привета, в которых сквозило чувство некоего облегчения. .. Вместе с сестрой - теперь королевой Британии! - Императрица Мария Феодоровна радовалась ее освобождению от некоего душевного гнета?..

Кто знает?.. Впрочем, долгожданное душевное равновесие уже никак не могло исправить те огрехи, которые надломленная жизнью королева могла допустить ( и допустила, разумеется!) в воспитании своих детей и особенно, старшего сына – принца Эдди.

2.

Он появился на свет в первой половине января 1864 года, во Фрогморхаусе, резиденции королевской семьи на территории Виндзорского парка. Родился первенец семимесячным.. Возможно, по этой причине у него наблюдалось несколько замедленное развитие. Его наставник Джон Нил Далтон пытался расшевелить ум ребенка, но – тщетно! По его словам, Эдди не мог ни на чем надолго сосредоточиться. Далтон отмечал, что часто «мальчик подолгу сидит с отсутствующим и равнодушным видом, смотрит в окно, тратит попусту время и ничего не делает». Кое - как поместив в ум подростка азы начального образования, наставники принца вскоре махнули на него рукой. И представили королеве - бабушке рапорт, в соответствии с которым, с полного согласия родителей, она, скрепя сердце, отослала Эдди и его брата Джорджа учиться в Военно - морской корпус. Затем братья отправились в трехгодичное плавание на корабле «Баккант». Отец принца рассчитывал , что воинская дисциплина укрепит слабый характер Эдди, позволит ему обрести хоть какое то душевное равновесие. Но морская практика только навредила юноше. Наставнику, сопровождавшему принца в морском походе, вскоре с горечью пришлось докладывать венценосному семейству, что его отпрыск ничему не научился, кроме беспутства! Эдди выслали в полк гусар, где Шефом был его отец. Но и там он усердствовал в кутежах – не мог не «гусарить» – положение обязывало! Как позднее писал о нем историк викторианской эпохи Поуп – Хеннесси, « он был эгоист и не отличался пунктуальностью. Так как он не получил надлежащего образования, то не интересовался ничем. Он был невнимателен и не имел перед собою никакой цели – наподобие золотой рыбки, поблескивающей чешуей в хрустальном аквариуме.».. Нелестная характеристика для принца могущественной державы, не правда ли, читатель?

Впрочем все шло своим чередом.

 

17 августа 1885 года Альберт – Виктор - Эдуард, принц Уэльский стал офицером

Окончив в 1888 году флотскую и полковую службу, принц Эдуард продолжил обучение в Кембриджском университете, где сблизился с преподавателем, известным ученым и поэтом Джеймсом Кеннетом Стивеном и недоучившимся студентом Уолтером Сиккертом, начинающим художником – импрессионистом.* (* Прошу читателя запомнить это имя, мы вернемся к нему позднее! – С. М.) Вместе они по прежнему предавались безудержному веселью, а их «мужские шалости», окрашенные к тому же беспрестанными «грамматическими ошибками» *( * так называли XIX веке бисексуальные наклонности – С. М.) психически неуравновешенного Джеймса Кеннета, с лета 1888 года стали известны всему Лондону и округе. А вскоре веселого принца Эдди, молодого человека высокого роста, с каштановыми волнистыми волосами, овальным лицом, орлиным носом, и большими, будто бы оленьими глазами, длинной лебединой шеей (из – за которой он и предпочитал высокие воротнички! – С. М.) усердно начали преследовать назойливыми письмами и угрозами разные дамы и девицы из самых злачных мест мрачной столицы Альбиона. А одна из корреспонденток, молодая проститутка из Сохо, и вовсе заявила, что, якобы, родила от принца дочь, которую отдала на воспитание своей приятельнице* (*по другим источникам – няни. – С. М.) - Мэри Келли (!) Даму пытались утихомирить тремьюстами фунтами стерлингов, но она никак не унималась.

Тогда разгневанная и взволнованная скандальной перепиской внука королева Виктория приказала придворному медику Вильяму Гуллю провести частное расследование, чтобы прекратить слухи и домыслы, опутывавшие черными сетями имя наследника коронованной фамилии…

Расследование было проведено, слух о незаконной дочери не подтвердился, зато подтвердилось нечто иное, ужасное: беспутный образ жизни наследника короны Британии и Обеих Индий, привел к тому, что он в свои неполные « за двадцать» ( Точнее, в 1888 году принцу Эдуарду исполнилось только двадцать два года. – С. М.) оказался заражен сифилисом!

3

Жуткая «болезнь проказливой Венеры» в те времена лечению не поддавалась. Оставалось лишь оттягивать наступление смерти дорогостоящими инъекциями мышьяка, раствор которого.. пах персиком. К лечению приступили немедля, но надежды не было. Принц впал в отчаяние. Но никто этого не замечал.

Внешне Его Королевское Высочество ни в чем не изменил своим всегдашним привычкам: по прежнему кутил, жуировал, веселился, транжирил деньги, вечерами - усердно посещал модные аристократические клубы, в которых то и дело обсуждал с приятелями подробности новой эскапады до сих пор не пойманного дерзкого «хирурга – прозектора», наводящего ужас на жителей столицы, и удивлялся медлительности тугодумию полиции… В одном из таких элегантных джентльменских клубов , в середине ноября 1888 года, с принцем встретился инспектор Майлз, ведущий дело о Джеке – Потрошителе. Инспектору сразу бросилась в глаза трость с тяжелым золотым набалдашником в виде головы льва, которую Его Высочество, принц Эдуард, герцог Кларенс и Эвондейл, несколько нервно гладил пальцами, заинтересованно расспрашивая инспектора о ходе расследования и привычках убийцы… От принца исходил приятный, несколько терпкий запах персика.. Инспектор мгновенно вспомнил рассказ несчастной мисс Келли.. Слишком много там было совпадений!

Едва покинув клуб, инспектор Майлз пулей помчался в Скотленд – ярд, а оттуда в Букингемский дворец - на аудиенцию с Ее Величеством Королевой. Аудиенция, по осторожным воспоминаниям придворных, длилась два часа. Инспектор Майлз вышел от Ее Величества раскрасневшийся и без папки с материалами дела, которую до этого все время держал под мышкой. Королева весь остаток вечера была бледна, чрезвычайно раздражительна. И, против обыкновения, казалась заплаканной..

4.

Вскоре после визита инспектора Майлза к Королеве, принц Эдуард спешно выехал в один из ее фамильных замков севернее Лондона - Сэндрингэм.* (*В транскрипции географических названий встречаются незначительные разночтения. – С.М.)

Там он охотился, играл в бильярд, посылал букеты и записки двоюродным и троюродным сестрам, которых у него было очень много. К слову сказать, принц по - прежнему считался в свете завидным женихом. Среди цветника своих кузин, после мучительного поиска, он выбрал одну - «прелестную викторианскую камею» Аликс – Викторию – Луизу - Беатрис Гессенскую, за которой открыто решился ухаживать. На что он надеялся?! У бабушки – королевы, конечно, были планы блестяще выдать любимую внучку замуж, но – Эдди?!! Слава богу, Аликс яростно воспротивилась доле будущей Королевы британцев!! Принцесса Александра была в отчаянии. Она так надеялась, что сын сможет, наконец, остепениться! Одно за другим она писала королеве Виктории в летнюю резиденцию Осборн отчаянные послания, надеясь, что сможет переломить упорство красавицы Аликс. «….Неужели у Эдди нет никакой надежды?! – вопрошала она . «Ей (Аликс) нет и девятнадцати, но ей следовало бы подумать как следует, прежде чем отказаться от возможности заполучить прекрасного мужа – доброго, любящего, надежного и создать счастливую семью и занять такое положение, с которым не может сравниться ничто..» Бедная мать! Королева – свекровь скрывала от близких тайну Эдди, и Александра ничего не знала. До самой смерти сына.

А Аликс не хотела ничего «заполучать». Эдди не нравился ей. А чем - она не могла объяснить. Просто испытывала к нему отвращение, смешанное с жалостью. Принц вообразил себя безнадежно влюбленным в гессенскую кузину - герцогиню, но горевал недолго. Вся пылкость «шотландского затворника» быстро сошла на нет, то ли потому, что принцу просто надоело считать себя влюбленным, то ли еще почему то.. Перебирал он еще долго. Графиня Елена Парижская, дочь графа Людовика, с которой принц встречался более года, кузина Мэй Тэкская…

5.

Ей, герцогине Марии – Виктории Тэкской «повезло» более остальных. Она была объявлена невестой Альберта – Виктора – Эдуарда, наследного принца Уэльского, официально, помолвку отпраздновали пышно, но разговоры и слухи о темном прошлом Эдди не утихали, хотя страшные таинственные убийства в предместьях столицы прекратились также внезапно, как и начались. Шел январь 1892 года. Бурные волнения, связанные с ужасным именем Джека – Потрошителя для Британии закончились навсегда.

Но ее ждали иные потрясения.

Герцогиня Мэй приехала к нареченному в его резиденцию Сэндрингэм, для того, чтобы участвовать в королевской охоте. Охота состоялась. Но во время придворного пикника неожиданно пошел дождь. Принц простудился, и обычный насморк постепенно перешел в крупозное воспаление легких, осложненное течением хронической болезни, которую скрывали ото всех.. Наследник короны скончался 14 января 1892 в присутствии матери, нареченной невесты Марии Тэкской и придворного медика Вильяма Гулля, почти накануне объявленной свадьбы. Ему было всего двадцать восемь лет. В ночь смерти принц Эдвард долго и надрывно кричал от болей во всем теле. Под утро, доктор Гулль вспрыснул ему в руку лекарство. В комнате сильно запахло персиком. Эдуард встрепенулся, выдохнул и умиротворенно затих.

Смерть опустила занавес над первым актом драмы. Но это был только - антракт. К выходу на сцену готовился второй герой ужасной жизненной пьесы. Правда, антракт между действиями затянулся на двести с лишним лет… Но для истории это – миг.

Два героя одной трагедии или загадка Уайтчепелла.

Часть вторая: «Ночные зарисовки кисти Уолтера Сиккерта».

 

От автора.

Уолтера Сиккерта, ( 31 мая 1860 г – лето 1942?) второго героя уайтчепеллской драмы «за руку ввела», да и возвела в главные герои пьесы наша с Вами, читатель, современница, американский эксперт криминалист и писательница Патриция Корнуэлл. Она отнюдь не дилетант в своем деле – около шести лет проработала в офисе главного судмедэксперта г Ричмонд (штат Вирджиния . США), написала огромное количество остросюжетно – психологических романов, которые никак не отнесешь к разряду чтива. И вот – решилась ступить на тропу биографа – исследователя. Несколько лет тому назад она всерьез заинтересовалась таинственным делом «прозектора Уайтчепелла» и решила рассмотреть его под современным углом зрения. Почему бы и нет на самом то деле? Ведь полиция викторианской Англии не имела понятия ни об отпечатках пальцев, ни о группах крови, ни об экспертизе ДНК. В распоряжении тогдашнего следствия был лишь метод дедукции, наблюдения, признательные показания преступника или же - взятие его на месте с поличным.

Именно так и действовал знаменитый Шерлок Холмс, кстати, - современник Потрошителя..

Но криминалистика конца двадцатого века работает совершенно другими методами. Она научилась извлекать ДНК буквально из всего: остатков волос, ногтей, частичек слюны, перхоти, пота, кожи, пятнышка засохшей крови, величиной с булавочную головку. По всему миру, с помощью современных исследований ДНК и компьютерных разработок и анализов, отменяются смертные приговоры, расследуются вновь дела многолетней давности. По данным ФБР США, каждый четвертый подозреваемый в деле, где так или иначе проводилась экспертиза ДНК был оправдан.

Из всех подозреваемых по делу Джека - Потрошителя, которое, кстати, так и не было закрыто сто с лишним лет спустя, Патриция Корнуэлл выбрала одно лицо - живописца Уолтера Сиккерта. Она долгое время скупала на аукционах его полотна, придирчиво читала исследования искусствоведов о его творчестве, разыскивала в архивах его письма. И постепенно перед писательницей вырисовывался весьма загадочный образ человека, чьим кредо при написании картины всегда была лишь «ясность рассказа своей, определенной истории, посредством красок….»

Обратим внимание на эти слова.

1.

На картинах Уолтера Ричарда Сиккерта леди - криминалист как раз и увидела ту «сюжетную ясность рассказа», которая позволила ей предположить, что свой интерес к уголовному делу, столь нашумевшему в Англии, (Сиккерт собирал все, что касалось таинственной личности «уайтчепеллского хирурга» : газетные отчеты, интервью и т. п.) Сиккерт лишь маскировал простым обывательским любопытством. На самом деле он отлично знал, кто убийца, ибо … Сам был им.

Но обо всем - по порядку. Сначала все же - несколько штрихов к биографии загадочного «живописца с улыбкой джентльмена и глазами - убийцы» - как пишет Патриция Корнуэлл... Штрихов очень скупых, увы! Но уж - какие есть!

2.

Уолтер – Ричард Сиккерт родился 31 мая 1860 года в Мюнхене. Он был старшим из шестерых детей в семье. Восьми лет, вместе с родителями, Уолтер переехал в Англию. По всей видимости, он был достаточно хорошо образован, ибо по свидетельству современников, знал бегло четыре языка, не считая классических, любил чтение, собирал библиотеку и коллекционировал предметы старины. Вхожим был Сиккерт и в круг кембриджских студентов, где и познакомился с принцем Эдуардом Уэльским, что говорит и о состоятельности семьи и ее хорошем положении в обществе.

(* Есть версия, что Сиккерта с сыном познакомила сама принцесса Александра Уэльская, которая хорошо знала его отца – датчанина по происхождению, в надежде, что Уолтер – юноша из солидной, спокойной семьи, - сможет благотворно повлиять на чересчур «шаловливого» принца, чьи ночные похождения и пирушки основательно надоели всем в королевстве, включая и администрацию солидного университета! – С. М.)

Но студентом Кембриджа Сиккерт так и не стал. Вместо этого он поступил в театральную – школу студию Генри Ирвинга.

Снискав на театральных подмостках первый успех – за роль призрака в пьесе У. Шекспира «Гамлет», на сцене театра «Лицеум», - Уолтер оставил студию британского театрального мэтра, чтобы стать учеником знаменитого художника Джеймса Уистлера, который познакомил его с французскими импрессионистами, в том числе – с Эдгаром Дега.

Жизнь Сиккерта с тех пор - полностью переменилась. Она вся подчинилась живописи.

Сиккерт первым усвоил и перенес на британскую почву приемы и мировоззрение импрессионистов. Вокруг него объединились в 1886 году молодые художники, бросившие вызов Королевской Академии. Он всегда рисовал в своих картинах лишь то, что видел и наблюдал сам. Многие ценители искусства называли его вторым после Тернера величайшим живописцем Англии, но кто - то видел в нем лишь добросовестного «фотографа» викторианской эпохи, в атмосфере которой, он, казалось, задыхался…

Самую большую известность Сиккерту принесли его полотно «Скука» ( Ennui) и цикл картин - этюдов «Камдентаунское убийство».

Что же изображено на них, зловещих этюдах? Вроде бы ничего особенного. Но в Камдентауне летом 1908 – 1909 гг. как раз произошло убийство, почти в точности повторяющее зловещий почерк уайтчепеллских историй.. Была убита очередная «ночная бабочка», не то своим сутенером, не то – случайным кавалером.

Полотна Сиккерта как раз и изображают сюжетно, в различных позах и мизансценах молодую женщину на кровати и полуодетого – или полураздетого? - мужчину.. На одном из этюдов, женщина, судя по позе, вообще - мертва. Напомним, принципы творчества Сиккерта не позволяли ему писать то, что он не мог видеть сам… Архив художника был набит газетами с разделами «криминальная хроника», различными фотографиями с мест убийств и ограблений. Даже в письмах к друзьям Сиккерт просил их рассказов о частной жизни – скандалов, слухов, сплетен. Политика, путешествия, бизнес его не интересовали. Кроме своей квартиры он имел студию.. в Уайтчепелле ( !), в которой с легкостью бывалого актера гримировался и менял одежду. Часто меняя внешность, он без трудам мог посещать все самые темные места Лондона, знакомился с людьми безо всяких обязательств, внезапно появлялся и столь же внезапно – исчезал. Его натурщицами для «социально кричащих» этюдов часто становились проститутки. Портрет Кейт Эддоуз - четвертой жертвы Потрошителя - тоже написал… Сиккерт. Но никто не задумался над этим. Никто. Кроме Патриции Корнуэлл.

3.

Одна из картин Сиккерта 1908 года, вообще, называется : «Спальня Джека – Потрошителя» (!) и изображает, по рассказам художника друзьям, комнату, в которой Уолтер Сиккерт жил после того, как из Лондона исчез таинственный

«ночной хирург»!

Квартирная хозяйка, по словам Сиккерта, даже сообщила ему имя своего прежнего, страшного постояльца. Уолтер не сомневался, что это было - имя убийцы, студента – ветеринара, таинственно исчезнувшего в 1892 году. Живописец даже записал его на корке книги «Мемуары Казановы», но - какая досада! – потерял во время Второй Мировой войны, а вспомнить - увы, не мог, несмотря на то, что имел фотографическую память художника!

Что же могло заставить творческого, неординарного человека стать ужасным мизантропом и коварным маньяком – убийцей?

Патриция Корнуэлл, проанализировав шаг за шагом всю жизнь художника - импрессиониста Сиккерта, и воссоздав ее в увлекательной, психологически точно выверенной биографии героя под названием «Портрет убийцы», пишет, на основании найденных ею документов, что в молодости Уолтер Сиккерт перенес довольно мучительную урологическую операцию, которая на всю жизнь отбила у него желание становиться не то, что заядлым ловеласом, но и просто – дамским угодником!

Отсюда, в мучительных впечатлениях юности, и берут начало, по мнению писательницы, такие свойства его натуры, как - нарциссизм, мизантропия, мастерство манипулирования людьми. Сиккерт великолепно прощупывал слабые стороны человека и мог убедить кого угодно и в чем угодно, презирал женщин, а на всех, впервые его встречавших производил впечатления самодовольного эготиста .

Но самый главная улика Патриции Корнуэлл, с помощью которой она объявила живописца убийцей века - сравненные между собой образцы ДНК Сиккерта, и зловещего «уайтчепеллского хирурга», которые писательнице удалось найти под почтовыми марками и клапанами конвертов, отправленных ими личных писем

ДНК Сиккерта, добытое таким сложным способом (*На проведение исследований требовалось специальное разрешение британского парламента! – С. М.) полностью совпало с ДНК Джека Потрошителя. Кроме того, Патриция Корнуэлл выявила - также с помощью сравнительного анализа - и полное совпадение водяных знаков на писчей бумаге, которой пользовались Джек – Потрошитель и Уолтер Сиккерт.

4

Но этот косвенный аргумент не стал решающим в своеобразном процессе посмертного обвинения Уолтера Сиккерта. Как впрочем, и самая значительная улика – экспертиза ДНК. Противники «версии о живописце» тотчас объявили ее несостоятельной по всем статьям: и мизантропом художник не был – имел жену и близких людей, любил жизнь и солнечные ее блики во всех проявлениях, и водяные знаки на личных бумагах - не редкость, и потрет Кейт Эддоуз мог нарисовать по газетным репортажам; а 4 августа 1888 года его и вовсе не было в Лондоне – отдыхал в Дьеппе, где рисовал этюды. (*И откуда, разумеется, можно было в любое время прибыть поездом в туманный Альбион, - но это реплика – между прочим, a` parte. – в сторону! – С. М.) Ну, а что же , что же - экспертиза ДНК?- спросит придирчивый читатель. О, специалисты от генетики и вовсе объявили ее - неточной, ведь это не ядерная, а митохондриальная ДНК!

С помощью ее, говорят специалисты, установить идентичность генетического кода точно - нельзя, потому что митохондриальная ДНК, как будто бы совпадает примерно у одного процента населения земного шара.. Писательницу обвинили в том, что она, как школьница, подгоняла свое решение проблемы под ответ, но верного ответа так и не получила, хотя и написала увлекательнейшую книгу, введя в оборот новые документы и свидетельства.

Но Патриция Корнуэлл и не скрывает от своего читателя принципиальную разницу в экспертизах форм ДНК. Корнуэлл не скрывает от взыскательной публики, что, возможно, пошла неверным путем, стараясь дать тщательно выверенный психологический портрет загадочного «прозектора» лондонского предместья. Она просто пишет, что «ее кропотливая экспертиза исключила из числа подозреваемых девяносто девять процентов британцев…»

Тогда - кто же вошел в оставшийся - один, гибельный, процент? Принц Альберт – Виктор – Эдуард Уэльский? Художник Уолтер Сиккерт? Или последний был всего лишь талантливым мистификатором, знавшим некую тайну, и унесшим ее с собою в могилу? Ответить на эти вопросы до сей поры - невозможно, но хотелось бы, ибо история Джека – Потрошителя это скорее уникальная история не только европейского правосудия, но и европейской культуры вообще. Феномен преступника, как личности, полностью воплотившей в себя миазмы «злодейского гения» – уникален!

Уайтчепеллские серийные убийства стали первым преступлением такого рода за которое общество захотело не только казнить преступника и забыть о нем до следующего раза, но и понять мотивы, двигающие им, его душой?

Впрочем, была ли она у него, Душа?.. Есть ли она у подобных ему и превзошедших его? Вечный вопрос. Вечный поиск ответа...

5.

Зеркальный абрис злодея с идеально заточенным ножом и поныне рассыпается на тысячу отражений, разбивается на тысячу осколков, и пыль их, долетает в мельчайших частицах и до нас, и мы по прежнему не можем понять сколько героев у этой драмы и что не так в порядке мироздания, если они, такие герои, появляются на сцене нашего бытия все чаще?! Скоро уже и героями перестанут быть. А кровавая драма, некогда леденящая душу, превратится в некий комический фарс, карточный пасьянс с неизвестным числом шутов и королей. Жертв и их палачей. Что поделать!

O tempere, o mores! Времена.. Нравы..

 

12 - 13 марта 2005 г.

 

___________________________________________ __________________

 

*В подготовке статьи – новеллы автором использованы материалы периодической печати и домашней библиотеки, в том числе - книг:

Г. Кинг «Императрица Александра Феодоровна. Опыт биографии.» Изд. «Захаров», 2000 г.

Э. Энтони .«Королева Виктория» Изд – во «Терра» серия: Книжный клуб. М. 2002 г.