«Почему мы любим одних, а живём – с другими?»

КВНовская шутка.

 

«Бабочка» душила горло. Воротник врезался больно в шею. «До чего же жарко!» - думал вспотевший жених, вытирая лоб тыльной стороной ладошки. Из машины, украшенной белыми ленточками и куклой в свадебном платье на бампере, вынимали его будущую супругу: обе мамы заботливо расправляли складки пышного платья, дружка водружала на место покосившийся головной убор именуемый фатой, сестра пытливо вглядывалась будущей невестке в лицо – не размазалась ли тушь.

Вокруг белого здания центрального ЗАГСа кипела жизнь: шествовали торжественным шагом брачующиеся во главе колонны родственников; рядом, в небольшом скверике, засаженным молодыми пушистыми елочками, новообраченные с шумом откупоривали шампанское.

Раздавалось дружное первое «Горько!».

-Шампанское взяли?

-А конфеты где?

-На сколько ресторан?

- На прогулку – 2 часа, думаю хватит…

- Съёмка Вам будет стоить…

-Ты гостей всех предупредил?

Озабоченно переговаривалась родня.

- О-О-о-о-о-о!!! – громко встречали друзья очередную, подъехавшую с новой парой новобрачных машину.

-Горько!!!- восклицали рядом в скверике, хлопая пробками шампанского.

- Антош , кольца, деньги – всё наготове? – услышал жених.

- Да, мам, не волнуйся.

- Не волнуйся! – запричитала тихонечко мать. – 37 лет – не волнуйся! Всё время, как на пороховой бочке -не знаешь, чего от тебя ожидать. Вроде и готово всё, а сердце тёхкает…- она отряхивала ладонью и без того аккуратный, «с иголочки» жениховский костюм.

- Мам, ну, - недовольно начал Антон. Он хотел добавить «и без того тошно» , но вовремя спохватился.

- Тоха, тормоз тормозящий, что ж ты жене руку не подал, как из машины выходили? Чего не следишь? Не один ведь теперь! – накинулась сестра. – Да хватит «бабочку» теребить! – она поправила перекосившуюся «удавку». – А то улетит ещё, - уже примирительно проворчала напоследок, заметив, как брат волнуется.

- Что, Антон, адын стоишь, грустишь? Смотри, какой твой невеста – самый маладой, самый красивый! – хлопнул жениха по плечу его восточный друг, которого за общительность и всеобщую любовь со стороны родни Антон выбрал шафером.

- Что-то всем весело, кроме меня, - прохрипел Антон, стараясь ослабить узел «бабочки».

-Нычего, нычего, дарагой! Ты разволновался, я волновался - все волнуются! А кто не волнуется? Адын дурак не волнуется! Патом выпьешь, расслабишься, невеста пацалуешь – волноваться забудешь! – с ослепительной улыбкой увещевал шафер жениха. –Бобылём – плохо, семья – харашё! Я такой рад за тебя! Такой рад! – «Восток» приподнял в дружеских объятиях жениха, но, побоявшись помять костюм, поставил на место.

-Братан, братан, давай, улыбочку! – подлетел давно женатый младший брат. – Вон там, возле ёлочки! – он потащил жениха в сторону скверика, приставил спиной к живописной ёлке. – Последний холостяцкий кадр! – бодро объявил брат, нацелившись объективом в лицо.

И тут Антон увидел Её! Она не шла – плыла своей милой плавненькой походочкой, не замечая, как жадно смотрят ей вслед мужчины. Плыла мимо свадебной суеты, шелестящего целлофана цветов, аляповато-разноцветной толпы родственников, одевших всё самое лучшее, словно в последний путь; мимо трапецевидных невест, с выражением лица: «Самое красивое платье – моё!»; мимо взволнованных, похожих на новые концертные рояли, женихов. Она шла рядом – но была в другом мире, в другом измерении…

-Тоха, ты куда? – встревожился брат, словив в объектив только зелёные ёлочные ветки.

- Здравствуйте, - утопая в её глазах, превращаясь в загипнотизированного крольчонка, несмело произнёс Антон. Даже после 7 лет знакомства он не мог перейти на «ты»: подсознание нашёптывало, что с такими красавицами всю жизнь – на «Вы».

- Здравствуйте, - тихо ответила она, разглядывая его удивлённо и с любопытством, словно впервые. – У Вас торжество? – догадалась она. – Вы всё-таки решились?

Он молча кивнул, глотая слюну.

- Поздравляю!

Он снова кивнул и попытался произнести:

- Я Вам, я Вам, - в горле пересохло и он беспомощно разевал рот, как выброшенная на берег раненая рыба.

- Вам очень красиво в костюме, - решила подбодрить его собеседница. – И «бабочка» очень идёт. Вы - как на вручении «Оскара»! – она ласково улыбнулась.

От её похвал Антон только больше смутился. Дурацкая «бабочка» всё сильнее сдавливала шею. Он стоял и выпученными глазами на неё смотрел. «В последний раз, может!» - ядовитой мыслью прошипело в голове.

-Теперь у Вас будет семья и дети: мальчик и девочка, как и мечтали. Такой замечательный мужчина должен иметь много детей! – ласково добавила она.

«Но я хочу иметь их с тобой!» - громко крикнул Антон, а на самом деле из горла раздался сип и невнятное бульканье.

«Я всё равно не смогу тебе всего этого дать», - подумала в ответ она.

У Антона на глазах выступили слёзы.

Она посмотрела на него внимательно и уже без всякой улыбки твёрдо и по-мужски убедительно сказала:

- Вы всё делаете правильно. Вы будете счастливы. Может быть, не сразу, постепенно. Всё будет хорошо. Идите, Вас ждут, - она смотрела куда-то через его плечо.

- Антон! – звонко прорезало воздух.

Он обернулся. Вся яркопятнистая толпа родственников выстроилась, словно для фотографии. Мама смотрела скорбным взглядом, будто уходил её последний поезд, сестра ехидно поджала губки: мол, что от этого тормоза ещё ожидать – разговаривать в день своей свадьбы, при невесте с другой, к тому же невероятно красивой, женщиной! Брат, с застывшим фотоаппаратом в воздухе, озадаченно шкрёб пятернёй затылок. Впереди всех, с аккуратным свадебным букетом, перехваченным « в талии», стояла девушка в белом платье. Её миленький носик нехорошо заострился, брови сдвинулись. Требовательно, с нарастающим осознанием своих прав, она уставилась на жениха.

«Будущая супруга!» - ахнул про себя Антон, наконец-то прозрев, что происходит. Он повернулся к собеседнице – перед ним стояла вечнозелёная ёлка, насмешливо помахивая ветками.

- Мужчина многое в своей жизни преодолевает, покоряет, побеждает, - начал произносить тост для новобрачных бодренький коротышка в соседней компании.

В кругу Антоновой свадьбы немую сцену нарушил шафер:

- Антон, дарагой, пайдём! Нехарашё такой красивый невеста заставлять ждать! – «Восток» двинулся к жениху.

- Но есть вершина, которую покорить он не может никогда, - вдохновенно продолжал коротышка. – Вершина эта – Женщина.

Антон растерянно обернулся, инстинктивно отступая от друга. «Иди, иди, лопух, - замахала ему пушистыми лапами ёлка. – Твоя Вершина уже далеко!»

«Бабочка» сдавила горло. Воротник больно резал шею. Становилось невозможно дышать…

- Горько!- громко воскликнул коротышка, завершая тост.

Хлопнула пробка, раздался чей-то горестный вздох: «бабочка» отлетела в придорожную пыль.