Домик на околице, матушка в окне. Отец на завалинке; некогда все мне. Журавль в небо молится, солнышко в ведре Плывет белой лебедью, а я вдалеке. Иволга печалится, паря в высоте. Матушке все кажется, детки во дворе. Печь клубит, старается, хлеба будет впрок. Мать вновь улыбается: приезжай сынок. Батюшка старается, двор метет метлой. Гостей дожидается, видел сон святой. Лежит пес понурый на родном крыльце. Некому с дворнягой пробежать к реке. Отец затобачил крепкий самосад. Пальцы задрожали: подождем, мол, брат. Посидит у бабки, косу отобьет. Разве ты не видишь, трава вышла в рост. Я давно уж взрослый, сам уже седой. Городские звезды в небе надо мной. Километры странствий морщинами легли. Только утром ранним в небе журавли. Будят на рассвете песней озорной И доносят мило слова: спи, родной. Утром запрягаюсь: суета дела. И днем шумным каюсь: повидать пора. Почтальон однажды разрешил вопрос: Домик на околице съехал на погост. Телеграмма строчкой обожгла глаза, Не успел я, Боже, суета сожгла. И плывет картина в полусне немом: Там все было мило там, мой отчий дом. Домик на околице, в окнах лебеда… Во дворе гуляет лишь полынь трава. |