07.01.06 Джек

 

Я хорошо помню: лето.

Я хорошо помню: поле.

Я хорошо помню: ты.

Яна. Богом данная.

Поле в мелких цветочках. Синенькие цветочки, доходящие до середины бедра. Твой платок в цветочках.

Мне тринадцать. А тебе четырнадцать. Самый лучший день в моей жизни. Мы целуемся. Я совсем не умею этого делать. Вокруг нас головокружительное море этих цветочков без запаха. И голова действительно

кружится.

Ты говоришь: "Ты мне нравишься".

Ты сбрасываешь платье.

Я в первый раз вижу женские сиськи.

Ни к чему все что потом.

Это отличная фотка.

Я. И ты, только в трусах и босоножках, вокруг которых упавшее платье. Черноволосая и криво усмехающаяся от застенчивости. Это потому, что я тебе действительно нравлюсь.

Это был лучший день в моей жизни. Хелен потом до вечера толкала меня в плечо с целью узнать, что

же это со мной произошло, что я так счастлив.

17 июня того года я был по-настоящему счастлив. Тобой.

Пахнет скошенной травой. Пахнет деревней. Пахнет тобой.

Мы целуемся, мы трахаемся, мы смеемся. Оттого, что мы странные.

Жалко, что я тебя не люблю.

Мне хорошо с тобой, но мне превосходно без тебя.

Мне на тебя плевать.

И мы кончаем.

 

28.12.05 Майор Райдер

 

знаешь, что я подумал.

неа.

я буду писать про вас рассказы.

<хмыкает> твоя паранойя...

перестань, пожалуйста.

<фыркает> ладно. по-моему Сейбл этим занимался.

не создавай. и посмотри на себя. как можно не написать про тебя рассказ?

не знаю.

да. я буду писать про вас. я с детства хочу писать.

<прищуривается> знаешь, из тебя вышел бы хороший темный эльф.

то, чем я сейчас занимаюсь, это не мое. никто меня не слушает. я напоминаю себе долбаное радио.

что ты сказал?

ладно, забудь.

 

25.12.05 Хелл

 

I stand firm for our soil. М-м-м, не сказал бы. Я очень уязвим и неуверен в себе.

Рождественская ночь. Ангелочки на столах и все такое. Мигающие лампочки на елке.

Отчаянно хочется вмазаться. Нечем вмазаться. Скучно. Я совсем один, как всегда. С детства.

Черт, дело должно быть в моем имени.

 

08.01.06 Джек

 

Утром мне не хотелось никуда идти, поэтому я сел на пол в дальнем углу комнаты и сгенерировал у

себя ощущение неприсутствия. Сработало. Меня никто не заметил. Они ушли без меня.

Почему я чувствую себя таким далеким от всего? Ведь вот я. Я могу подойти к зеркалу и увидеть там

себя. Вернее, странного молодого человека волчьего вида. Глаза у него большие и серые. Зовут его Джек. Не чувствую себя

причастным к нему, а почему, ведь он появляется в зеркале, когда я к нему подхожу. Я кажусь себе

потерянным и глупым. Может я и есть потерянный и глупый. Но я хочу чувствовать, что я здесь, а то все

кажется сном или фильмом, который можно в любую минуту остановить и ткнуть пальцем в экран, чтобы

подметить понравившуюся деталь. Я хорошо знаю себя, свои привычки и характер. Но такое впечатление,

будто абсолютно все я делаю не вовлекаясь, как дышу, заставляю сердце биться, а сосуды - сокращаться.

Я довольно плохой. Я совсем не ценю привязанность и доступность мне женщин. Я ругаюсь матом, пью,

курю и принимаю наркотики. Пока вы стоите, смотрите на меня и восхищаетесь про себя моими глазами, я

вполне могу вытаскивать у вас из кармана кошелек с последними деньгами, и не потому, что я уже неделю

ничего не ел, а потому, что свои деньги я оставил в другой куртке, а сигареты у меня кончились.

Сколько себя помню, всегда покушался на частную собственность. Я почти не умею водить, но раньше я

часто взламывал автомобильные замки, а угоном занимались мои друзья. Мне просто нравилось, что машины

принадлежат кому-то другому. Я люблю в одиночку устраивать гоп-стоп дурам с колясками, гуляющим в самых

темных частях мирных парков. Я год пробыл в колонии и всех там пиздил до полусмерти. Потом

медсестра-парикмахерша, которую все, кроме меня, имели (я имел посещающих меня полууличных подружек),

нарисовала мне татуировку на спине, и сейчас она всем нравится.

Но ведь меня же нет?

 

09.12.05 Сейбл

 

Холодно и голодно. Я пью кофе с молоком и печеньем. Я вспоминаю, как делал это у своей тети.

Слишком прочные ассоциации.

Я слишком много читаю. Мне вообще нельзя читать. Я слишком впечатлительный, поэтому если я что-то

прочитаю, а потом что-нибудь напишу, то в написанном я через какое-то время увижу отпечаток

прочтенного, хотя я так не хотел этого, и это выведет меня из себя.

Я погружен в ритуалы. Даже все, что думаю, едва заметно повторяю во второй раз, будто у меня в

голове колба от термоса, со стеклянными зеркальными стенками внутри, и жидкость много раз отражается

от стенок, а отражение отражается от поверхности жидкости и так далее.

Каждый раз когда просыпаюсь - детально вспоминаю прикосновение маркера к моему лбу, написанное

матерью слово NORD на моем лбу. Я так глупо вру, я не могу помнить подобных вещей, но мне нужно

тешить себя хотя бы единственным воспоминанием о матери, потому что несмотря на тетин альбом с

фотографиями я совершенно не помню как она выглядела. Она меня тоже бросила. А, я сам во всем

виноват. Надо было не получаться.

Вытаскивать ложку из чашки с кофе - это тоже ритуал.

Наверняка в психбольнице есть хоть один человек, избавившийся от ритуалов. Хорошо бы с ним

познакомиться.

 

20.01.06 Жанна

 

Сегодня мы сидим у меня дома, потому что на улице двадцатиградусный мороз. У меня сейчас только

Женя, все остальные ушли за пивом и сигаретами. Женя ходит по квартире и разглядывает всех моих

кошек. Наконец находит ту, что с бельмом и говорит:

- Вау, - он поднимает ее к люстре и поворачивает так, чтобы бельмо отражало свет.

- Что, - говорю. - Положи эту дрянь...

- Нет, - перебивает он. - Представляешь, на самом деле это не бельмо, а весь глаз такой. Вместо

глаза у нее вставлен перламутровый шар вопросов и ответов.

Кошка выдирается и царапает ему руку. Женя любит поговорить подобным образом, когда мы только

вдвоем, отчасти потому, что он лишен этой возможности при Камилле. Камилла ему нравится, он психует и

поэтому при ней почти не может сказать двух слов, настолько сильно он начинает заикаться.

Жене 19, но с тринадцатилетними он чувствует себя свободнее, чем со своими ровесниками. Он

длинный, худой, с длинным носом и наполовину выбеленным рыжим ежиком. Родители у него - алкоголики.

Женя настолько неуверен в себе, что я сомневаюсь, что он когда-то вообще сумеет наладить отношения с

девушками. Мне его жаль, поэтому я часто покупаю за него сигареты. Мне не нравятся насмешливые лица

продавщиц, когда он начинает свое "па-па-па-ппа-жа-а..." Если бы мне нравились мальчики, возможно, я

бы пару раз попробовала трахнуться с ним, чисто из жалости, потому что после Аллы он скоро совсем

забудет, как это делается.

 

08.02.06 Антошка

 

Это, если говорить о блядях, то у нас тут недавно была одна натренированная двенадцатилетняя

мартышка. Это знакомство изначально исходило кажись от Лесса, и он не без скрытой гордости привел ее

в гостиную одним холодным вечером, когда мы были там все и мирно пили пиво, читали, писали и

рисовали. Она представляла собой невысокую крашеную блондинку с намалеванным красным ртом и кривыми

ногами. Закурив сигарету, она втиснулась между Рудом и Валерией. Руд стерпел; он был слишком увлечен

"Венерой в мехах" для того, чтобы перемещаться с дивана на пол, хотя взглянув на него я понял,

что "девочка" глубоко и не без оснований забракована. Юки пребывала в мирной стадии и затянула с ней

беседу за жизнь, которая быстро перетекла, тем не менее, в беседу о сексе. Тут уж стошнило нас всех,

наверное, даже самого Лесса.

- ...Ну, - говорила блоднинка. - Поначалу мне очень даже не нравилось сосать, это утомляет и

напоминает чистку картошки. Потом я сообразила, что это одно из средств побыстрее со всем этим

разделаться. Мужчинам вовсе не нужна искренность, как пишут во всех этих модных журналах. Им нужен

просто хороший рабочий рот, вот какой вывод я сделала за два года практики. А кстати, - поменяла она

тон, переключая внимание на Руда. - Тебя как зовут, миленький?

Руд придержал книгу пальцем и молча ретировался с дивана. Валерия не выдержала и захихикала.

- Prachtig, - заметила она по-немецки.

Руд поднял на нее взгляд.

- Der stumpfe kleine Affe, - мрачно отозвался он, помолчал и добавил. - Den Schrecken.

Я толкнул Сейбла локтем.

- Что они сказали?

- Она сказала "Великолепно", - подумав, вполголоса сказал он. - А он ответил "Тупая маленькая

обезьяна. Кошмар".

Я фыркнул.

Недаром Хелла иногда дразнят "голосом народа". Когда наша гостья еще что-то прощебетала упорно

игнорировавшему ее Руду, Хелл отвлекся от карандаша и сказал Лессу:

- Слушай, забери отсюда эту соску, пока кто-нибудь не сказал лишнего.

Лера ухмыльнулась.

- Ты только что это сделал, Хелл, - проговорила она.

Хелл не заметил. Он продолжил рисовать. (мне Джанет сказала, подобные фишки у него появились после

двухмесячного пребывания в наркодиспансере. А Джанет это сказала Хитоми, которой сказал Руд. И т.д.)

- Да ну, - сказал Джек. Он тоже, после убийства Яны, стал совсем странный и теперь все говорит с

таким театрально-психушным оттенком. - Хелл прав. В конце концов ясно, что Лесс приволок ее, чтобы

похвастаться Руду. Ему в голову не приходит, что Руду не нравятся ВСЕ двенадцатилетние девушки.

- Руду вообще нравятся считанные девушки, - подхватила Валерия, кладя на стол ноги в фирменных

классических туфлях унисекс с рантами. - Я уже выкупила.

- У меня странное чувство, что меня здесь нет, - сказал Руд.

Хелл фыркнул.

- Как всегда, - коротко поддержал он Руда.

- Короче, - сказал я, вставая. - Маленькая [CENSORED] выведен в сад.

Я поднял девку за локоть и выпнул в коридор. Лера сопроводила это действие аплодисментами.

- Браво, - сказал Винтовский. - Представляешь себе клиентов, которых она обслуживает.

- Ни слова больше о пациентах, - сказал Руд и на всякий случай заткнул уши. Но все поддержали его и

продолжили молчаливое сексуально-удовлетворенное распиздяйство. В конце концов, каждый из нас сегодня

уже кого-нибудь имел. По-моему, даже если бы это было и не так, лучше подрочить, чем трахнуть такую

маленькую мерзкую блядь.

 

10.02.06 Винтовский

 

Ну вот, сегодня мы вообще убились в дерьмо с самого утра. "Героиновый шик" и все такое. Я и Джек.

Я трахнул Никки, потом долго занимался манки бизнесом, потом посмотрел какой-то ебнутый фильм, а Джек

где-то намутил травы, накурился и пропал. Часа в три он вышел откуда-то весь в засосах и с пьяным

видом. На правой щеке у него было написано 24, на левой 27. Цифра 27 была обведена красным, потом

черным еще раз. На лбу эти цифры были соответствующе отмасштабированы и отзеркалены, очевидно, с

учетом внимания со стороны самого Джека. Я бы сам не заметил, мне на это указала Валерия. Потом она

указала на это ему.

- У тебя есть зеркало? - спросил он у нее и добавил. - Мазаль Тов.

Мазаль Тов по-еврейски значит что-то вроде "будь здоров". Лера ненавидит евреев такой лютой

ненавистью, что мы все, включая Руда, ее дразним.

Лера дала ему зеркало. Он несколько минут посозерцал свое отражение, потом глубокомысленно изрек:

- Хрен знает, что это значит.

- Сантиметры, скорее всего, - заметила входящая в кухню Агата. - 27? Круто.

Джек нервно фыркнул. Алабама, наблюдающая за нами, покраснела и смущенно ухмыльнулась. Черт, мне

так захотелось ее трахнуть. Никогда не ебал глухую девушку. А ее вообще никто не ебал, ей всего

восемнадцать. Наверное, этим я и займусь, а то работы нет, делать нехрен.

 

11.02.06 Хелл

 

Лампочка лопнула как только Мазаль Тов повернула выключатель. В сумерках запущенная гостиная Рудова

дома приобретала особый шик. Я прошел и сел в кресло. Мазаль Тов с ногами залезла на большой красный

диван. Виолетта занялась разжиганием камина. Руд подошел к книжной полке и извлек из-за книг довольно

большой целлофановый пакет с порошком. Поскольку в комнате было темно, он подошел к окну. Когда он

уже вскрыл пакет ножом и насыпал горку на старый журнал в глянцевой обложке, его внимание привлекла

женщина с ребенком, стоящая посреди улицы и с интересом наблюдающая за его действиями.

- Посмотри на эту дуру, - раздраженно сказал Руд. - Стоит и смотрит.

Он положил журнал и пакет на рояль и рывком распахнул окно.

- Ты дура, - заявил он ей. - Что ты смотришь? Ты тупая свинья, ты понимаешь?

Женщина продолжала смотреть и внимательно слушать. Должно быть, она имела минимальный опыт общения

с ненормальными.

- Забирай своего выродка и вали, жирная дура, - продолжал Руд. - Что, нравится? Не нравится? Иди

отсюда!

- Что характерно, ни одного непечатного слова произнесено не было, - закуривая, вставила Мазаль

Тов.

- Чего ты стоишь, мать твою, - чуть погромче сказал Руд. - Тебя простимулировать? - он поднял с

пола красивый женский туфель и швырнул в женщину, но на несколько сантиметров промахнулся. - Вот,

лови!

Я встал с кресла, оттащил Руда от окна и задернул тяжелые бархатные шторы. В комнате для освещения

остался только камин.

- Все, - сказал я. - Ее больше нет.

- Ага, если бы, - мрачно сказал Руд и, ногой отодвинув стул, сел с журналом и ручкой на пушистый

кремовый ковер.

Мазаль Тов все это развеселило.

- Что ты собираешься потреблять? - полюбопытствовала она затем.

- Догадайся с трех раз, - зло ответил Руд, раскручивая ручку. Героина на журнале было довольно

много. Интересно, потребляет ли Мазаль Тов?

- Ну что? - наивно настаивала Валерия.

- Героин, - терпеливо ответил Руд, сильно не выговаривая букву р. - Довольна?

- Вполне, - отозвалась его племянница и глубоко затянулась.

У меня появилось сильное желание передразнить Руда, но, учитывая его нынешнее состояние это могло

быть чревато нехорошими последствиями.

После совершенно характерного вдыхательного звука порошка на глянце почти не осталось.

- А чего интраназально? - поинтересовалась Хитоми. Руд не ответил. Он отодвинул журнал и лег на

ковре.

- Все, - сказал он.

Мазаль Тов встала, забрала у Руда журнал и ручку и насыпала себе аккуратную небольшую дорожку.

Блин, чертовы дворяне любят переводить продукт, подумал я, нащупывая в кармане хрустящую упаковку

пятикубового. Хорошо, что я не знаю, кто был мой прапрапрадедушка по матери.