У всего есть свое начало...

Теплое, солнечное, прозрачное осеннее предвечерье... Оно бывает таким, наверное, только в Бебске. Прогревшийся за день ласковый, чуть заметный ветерок водит хороводы паутинок, с любопытством заглядывая в раскрытые окна аудиторий и кабинетов. Институт почти пуст. Где-то размеренно шуршит-шепчет веник старательной тетушки-уборщицы - ш-шух-х, ш-шух-х, ш-ш-ухх..., откуда-то раздается шелест быстро и судорожно перелистываемых страниц книги припозднившимся студентом и ворчливо-добродушный негромкий голос той самой тетушки-уборщицы:

- Да иди уж отседова, горемыка. Вечер скоро, а ты все листаешь, листаешь... Прибираться мне надо... Завтра учиться приходи! Сейчас и энтих, в актовом зале которые, тоже разгоню... Все брынчат и брынчат на своих балалайках... И как только ухи не отвалются?

Ах, добрая тетенька-уборщица, если бы ты знала, как крепко пристроены "ухи" у музыкальных людей!? Тем более, когда "брынчишь" и слушаешь сам себя. Это же ре-пе-ти-ци-я!!!

...Светловолосый, коренастый парень, вышедший из дверей институтского читального зала, услышал звуки гитары. Нет - электрогитары! До сей поры ему случалось несколько раз держать в руках эту драгоценность и даже брать некие аккорды на столь дорогом и экзотическом в провинции инструменте. Электрогитара была атрибутом чего-то таинственного, далекого, завораживающего... "Рок-н-ролл", "твист", длинноволосые мальчики - "Битлы" и "Роллинги" - это где-то "там, у них...". А здесь, в Бебске начала 70-х - "танцы-шманцы-обжиманцы" под духовой оркестр в вечернем парке. В лучшем случае - под раздолбанный магнитофон "Яуза" или радиолу "Днепр". Изредка и с оглядкой в эту обшарпанную радиолу вставлялись купленные "за червонец, из-под полы!" круглые "скелеты" на рентгеновской пленке, сработанные какими-то неизвестными "дельцами". О! Это была западная эстрада....

Парень поднялся на второй этаж, осторожно потянул массивную дверь актового зала на себя и тихо вошел внутрь. На сцене находились трое молодых ребят. Один из них - полный, в очках, c длинными рыжими волосами - стоял у старенького пианино и, ожесточенно тыкая в клавиши пальцами, сердитым голосом выговаривал:

- Бе-ре-за-бе-ла-я-по-друуу-гааа....Джек, вот твоя партия... Что тут неясного?! А-а-а-а-а-а-а-ааа-ааа. Всего-то пять нот! Давай по новой! И-и...раз... Бе-ре-за-бе...

Высокий, черноволосый, худощавый парень, с электрогитарой в руках, к которому обращался "рыжий", заведя глаза к потолку, старательно, но безуспешно пытался повторить "свою партию".

- Да нет же, Джек, нет... Послушай внимательно... Бе... Бе ... Первая нота... Бе....

- Шульц! Хватит блеять... Давай передохнем!

Голос, вроде бы, того - черноволосого, - но он-то поет... Вошедший перевел взгляд по сцене. Да нет! Не может быть! На месте "ударника" сидел тот же "черноволосый"... Вернее - такой же... Близнецы, что ли...

- Джон, ты тоже хорош! - продолжал "рыжий" сердито. - Я тебе сказал - из-за такта начинать. И вообще... Не лупи палками. Это не пионерский барабан. Щеточки возьми, щеточки. Чш-ш-ш, чш-ш-ш... Пока Джек не споет свою партию правильно - никакого передыха. Поехали. И-и... раз...

И тут вошедший в зал парень не выдержал. Вернее его уши не выдержали такого "диссонансного безобразия"... И он спел эту партию. Несложная, второй голос, в терцию. С его музыкальными способностями это было нетрудно сделать. "Рыжий" обрадовано воскликнул:

- Ну, наконец-то! Давай... Давай еще разок, Джек, и передохнем. И-и...

"Ударник" испуганным возгласом перебил:

- Шульц, Шульц! Это не он спел!

"Рыжий" удивленно повернулся в сторону второго "черноволосого":

- А кто? Ты, что ли, Джон?

Тот помотал головой и кивнул в сторону выхода:

- Не-е... Вон стоит, у двери...

Новый поворот "рыжего". В сторону стоящего у двери парня. Недолгое и пристальное разглядывание.

- Ты партию спел?

- Да.

- ??? Лихо! Вот так, запросто, со слуха... Где-то занимался?

- Да нет. Так...

- Давай сюда. Лезь на сцену.

Стоящий у двери парень прошел через зал, поднялся на небольшую сцену. "Рыжий" подошел, протянул руку...

- Щульц. Тьфу-у ты... Саня.

- Женька...

- Ты с какого факультета? Курса...?

- Первый. Филфак.

- ??? И мы тоже. Что-то я тебя на вступительных экзаменах не видел. "Блатной" что ли?

- Да нет... Я здесь до армии учился. Теперь вот, после завода, по новой решил...

- А-а... Петь-то где учился?

- Да в музыкалке.

- Слава тебе, Господи! Не один я образованный буду. Какой инструмент?

- На баяне пиликаю...

- Уже хорошо. Разнообразие будет. А с гитарой как? Впрочем, неважно. Захочешь - освоишь.

- Да я, вроде, маленько в армии дребезжал...

- Какие тогда вопросы!!! К нам пойдешь? Мы тут маленькую шарашку музыкальную хотим сделать.

- Ага... - это уже Джек со смешком ввернул фразу, - чтобы учиться не скучно было.

- Молчи уж, "музыкант", - насмешливо посмотрел на него Саня, - Мучаюсь с этими близнецами... В школе еще доставать стали, -научи, да научи - мы ведь одноклассники. Ну... школа, напротив институтской общаги которая, мы там учились. Кстати, познакомся. Это - Джон. Серега то бишь.

- Женька...Привет.

Второй "черноволосый"-"музыкант"- тоже протянул руку:

- А я - Джек. Тоже Женька.

Шульц с задумчивым интересом посмотрел на обоих.

- Н-да... Два Женьки... Что-то тут не клеится... Путаница будет... Слушай, - обратился он к новенькому, - а давай ты будешь Джонни! Не возражаешь?

У новенького возражений не было.

***

Так был создан музыкальный коллектив - ансамбль, у которого пока не было названия. Немного позже появился с педфака великолепнейший музыкант-"органист" Виктор - "Бендерский" - в круглых зеленых очках "а-ля Джон Леннон" и с соответствующей прической. Ансамбль обрел название ВИА "Акварели". Появилась солистка Татьяна - "Щука" - с великолепным от природы голосом, не хуже, чем у гремевшей в те далекие годы Ротару. Пришел в коллектив и новый "ударник от Бога", еще один Саня - "Человек", а также новый гитарист со своим собственным инструментом - "Этерна-Люкс", тоже филфаковец, их однокурсник Володя - "Билл", c абсолютным знанием английского языка и почти полным отсутствием музыкального слуха. Были выступления в "подшефных" селах, множество побед в Воронежском "Полтиннике" на областных конкурсах молодежного творчества и жгучая зависть георгиу-дежских "Самоцветов" и других ВИА по этому поводу, выступления на Воронежском ТВ и приглашение в столицу на запись в программе "Алло, мы ищем таланты"; зимой - танцы в помещении драмтеатра им. Чернышевского, а летом в парке; два раза в неделю игры в ресторане "Воронеж". И еще были немыслимые для студентов тех лет заработки и объяснения по этому поводу в ректорате института. Было многое... Но это уже другие истории, которые ждут своих листов бумаги