...И вот сижу я, друг мой, на этом литературном портале часами. Подсел я, ой, подсел! Будь он неладен, проклятущий... Шучу, конечно. Пусть процветает и расширяется; пусть виртуальное пространство его становится все необозримее и наполняется прекрасным содержимым. А вместе со мной, дураком старым, в это же время сидят еще несколько десятков умных, начитанных, образованных: молодых - и не очень; красивых - да и мужиков здесь хватает; размышляющих и думающих о Знаниях, об Опыте, о том чтобы поделиться этим с другими, о будущем, о связи поколений...- да и "копейкой" возможной кто-то по-доброму озабочен, шлифуя свой стиль. Я слышу стук их - еще бабушкиных! - "Ундервудов", скрип истертых многолетним пользованием авторучек, заправленных "Радугой", шуршанье изгрызанных карандашей, яростное клацанье современных "клав". И с умиленьем осознаю, что читает мою бредятину сейчас кто-то, может будущий О,Генри, либо непонятый пока потенциальный Пастернак, а может и похлеще кто. И находится он в мучительных раздумьях, а не жрет водку в подворотне и не лежит обколотый, в наркотическом дурмане; не нажимает на курок и не всаживает кому-то в печень сантиметры стали; не насилует чью-то знакомую и не тащит кошелек из кармана наших с тобой престарелых родственников. И радует меня это безмерно.

 

...Ты меня спрашивал, за каким рожном я затесался и баламучу через форум и без того кипящую жизнь института? Чего это я там, по прошествии тридцати, с большим гаком, лет, надеюсь откопать? Понимаешь, дорогой, цель у меня была... Как бы это повнятнее объяснить-то, - хотелось мне понять, чем она дышит - молодежь современная. Какими страстями живет, насколько серьезные мысли приходят в голову современным студентам. И, знаешь, не скажу, чтобы уж очень разочарован был, зануда я этакий. Интересных собеседников много больше, нежели обиженых природой изначально, и по вышеизложенной причине я рад всем им. Даже и вторые все же вовлечены в созерцание монитора, а не грязного стакана. Есть, несомненно, несколько упорных в своих, на мой извращенный и испорченный Чеховым и Тургеневым взгляд, странных предпочтениях. Одному из них я недавно попытался в доступной мне форме прочистить голову. Этот... мм-м... скажем так, чудак, дабы не обозвать его более целеустремленнее, окрыленный, видимо, успехами своего поисковика, в теме "Юмор" дал ссылку на понравившееся ему чем-то "чернушное" рифмоплетство с нежным и лиричным названием "Колыбельная". Текст я приводить не буду, щадя твои возвышенные чувства и обостренный вкус к прекрасному, эстет ты наш. Не смейся, не смейся! Благодаря тебе я приобщился к искусству плакатного пера, увы, постепенно умирающему. Так вот, возмущение мое вкупе с лихорадочно работающим серым содержимым выдали следующее:

 

"Раз, два, три, четыре, пять...

ЭрЭр" вышел погулять.

И в Inet он - юрк... - лисичкой,

Впрочем, нет. Впорхнул он птичкой.

 

"Без поэзии высокой

Засыпать я буду СКОКА?"

 

Ум его - как эмбрион.

Думать не приучен он.

Создавать? Творить? Да ЩАС!

Лучше в Сеть залезть на час.

 

Позловонней выбрать жижу

"А!.. Дерьмо - найду! Увижу!".

 

Пропорхал он где-то час.

А потом на форум - раз!

И к ближайшему соседу...

"Приглашаю на беседу,

 

Впрочем, нет... Давай вдвоем

Колыбельную споем.

 

Мы споем, а уж потом

Я забудусь тяжким сном.

Я забудусь жутким сном,

Как пришибленный бревном"

 

ЭрЭр! Милый, спи наш душка,

Спи! Не то прибьем! Подушкой!

 

Ты, конечно понял, "12345рр" это "ник" того чудака. Знаешь, подобная форма самовыражения мне никогда не была подвластной, так что не будь придирчивым. Хотя, помнишь службу в Павлограде, что дала нам с тобой благословенную и редкую профессию радиотелеграфиста. А уж с нашими музыкальными образованиями, так и сам Бог велел слышать и понимать мелодию морзянки. Так вот, помнишь как смеялась вся наша рота у стенгазеты, когда мне удалось начеркать несколько удачных строф под изображенными тобою шаржами. Если, старина, ты и сейчас хотя бы улыбнешься, читая эту чушь, то мне будет очень приятно. Вобщем, зацени, как сейчас говорят. О, как же сейчас говорят! И каким странным языком при этом! Иногда ловлю себя на мысли, что уши и глаза мне хочется залепить воском, подобно Одиссею, от созерцания читаемого и осмысления услышанного. Ну не такому учили меня когда-то! Вот теперь, кажется, я понимаю профессора Кормана, когда тот чуть ли не со слезами выбегал из аудитории: "Я не понимаю вас, уважаемые! Я не понимаю вашего упорства в стремлении обеднить и урезать красоту и богатство языка и фраз. Вы обворовываете самих себя, уродуя свои души и себя изнутри! - и обреченно махал рукой, - А-а! Вы даже в любви-то красиво объясниться не сумеете. Так объясниться, чтобы это было услышано один раз, но помнилось долго, если не всегда!"

 

...Теперь о высказанной тобою идее написания чего-либо о нас, первых "летающих солдатах-радистах". Понимаю, об этом практически никто и не знает. Люди знают о солдатах-подводниках, о пограничниках, о танкистах. А о нас, нескольких рядовых, награжденных лично Крыловым Н.И. - Маршалом и Героем - увы... Но, старик, ты самым наглым и бессовестным образом льстишь, провоцируя меня на невозможное, когда пишешь о моем литературном призвании. Моего умения мало-мальски вразумительно излагать свои мысли на бумаге в письмах к тебе, на мой взгляд, недостаточно для выполнения серьезных литературных работ. Ничего-то я у ж е не умею и боюсь, что учиться этому искусству поздно. Впрочем, учитывая нашу возрожденную и окрепшую дружбу после тридцатипятилетних упорных поисков друг-друга, я вправе сделать тебе подарок в виде одного принтерного экземпляра воспоминаний о нас, любимых, которые нужно (фу, какая малость) написать, распечатать и хоть как-то переплести (последней операцией владею, не хвастаюсь, блестяще). И, черт с тобой, делай с ним, что хочешь. Но об этом в следующих письмах.