А залив пеленой отуманен. Тает золото солнца в воде. Ветер волны листает томами. Вечер дню и пижаму надел. Корабли улеглись у причала, задремав на седых якорях. Только лодка, дрожа, прорычала, что умеет моря покорять. Но её укачала дорога, и застыл одинокий мотор у того же ночного порога и с такой же, как все, прямотой. Напоследок скользящий заливом на подводных колёсах квартет за мысок ускользнул боязливо, чтобы там их незримо вертеть. В ресторане прощальное пляшут. На посту – уходящий рыбак. Усыпляют пустынностью пляжи в лежаках и зонтах, как грибах. Только зыбкому морю не спится. Как созвучны его голоса! И мелькают хрустальные спицы золотого его колеса... |