Еще с детства Ефим Ниппельбаум отличался выдающимися способностями. Например, он на ровном месте мог закатить жуткую истерику по малозначительному поводу. С помощью нытья и угроз маленький Фима решал все возникающие на его пути проблемы, а если что-то сразу и не получалось, то использовал обходные пути.

 

Мальчик подрос, пошел в школу и успешно ее закончил к всеобщей радости педколлектива. На "последнем звонке" директор лично вручил Ефиму аттестат зрелости, не сдерживая ликования по этому поводу. На семейном совете было решено, что юноша должен овладеть профессией инженера, так как именно научно-технический прогресс являлся путеводной звездой для молодежи конца шестидесятых - начала семидесятых годов двадцатого века.

 

В провинциальном городке, где проживал Ефим, не ощущался антисемитизм, поэтому будущий инженер поступил в вуз с первого раза. С учебой у него тоже не было особых проблем. Преподаватели относились к Ефиму терпимо, но не слишком жаловали, так как его еврейская сущность нередко проявлялась в самый неподходящий момент, когда у пытливого студента возникали вопросы по любому поводу и даже без него. После окончания вуза ректор лично вручил будущему молодому специалисту диплом и тоже не мог скрыть радости, которая охватила его.

 

В результате распределения Ефим оказался в одном из НИИ. Трудовые будни были мало связаны с непосредственной работой, так как весомую часть деятельности занимала шефская помощь колхозникам по сбору урожая. В перерывах между сельхозработами часто возникали ситуации, когда на службе делать было нечего, зато в конце квартала и года начинался настоящий аврал: всех "свистывали наверх" и давали хорошую встряску.

 

Нельзя утверждать, что Ефим "горел" на работе, но говорить, что он "протирал штаны", тоже неверно. Молодой человек хорошо понимал, что инициатива наказуема, а посему скромно занимал шесток за кульманом. Среди коллег он не пользовался большой любовью, но к разряду изгоев также не относился. Постепенно Ефим "высидел" кресло заведующего отделом, а потом и заместителя директора. На горизонте "маячила" пенсия, когда неожиданно "нарисовалась" Германия в виде эмиграции. Вечный вопрос: "Ехать или не ехать" был решен в пользу первого, поэтому совсем скоро ФРГ "радостно" принимала очередного эмигранта из бывшего Советского Союза.

 

После двухдневной утомительной автобусной поездки Ефиму страшно хотелось спать, но ровно в шесть утра в динамике комнаты прозвучал лающий голос, не предвещающий ничего хорошего: "Achtung! Achtung!*". Сонный Ниппельбаум чуть не упал со второго яруса кровати и с ужасом посмотрел на черный динамик. После текста на немецком шел русский перевод, который рассеял все сомнения и неприятные ассоциации. Оказалось, что таким экстравагантным способом будили эмигрантов, покидавших пересылочный лагерь в этот день. Но зачем нужно было поднимать на ноги всех, Ефим так и не понял.

 

В результате распределения господин Ниппельбаум оказался в небольшом баварском городе, чему был рад. Чиновник, вручающий ему необходимые бумаги, также не скрывал ликования, так как за три дня Ефим успел ему порядком надоесть, ведь студенческая привычка задавать вопросы сохранилась у него на всю оставшуюся жизнь. Новоявленного жителя Германии интересовало буквально все: будет ли социал оплачивать отпуск, как часто можно будет ездить домой и за чей счет, будет ли подтверждена его медаль "Ветеран труда" с последующими льготами и т.д. и т. п. и пр. пр.

 

Общежитие встретило нового жильца спокойно, что очень разочаровало последнего. Никто не ринулся ему на шею и даже не поприветствовал. Казалось, что на появление Ефима вообще мало кто отреагировал: детвора шумела во дворе, женщины "колдовали" на кухне, а мужчины громко обсуждали (вернее, осуждали) политику Российской Федерации.

 

Постепенно господин Ниппельбаум с грустью заметил, что его приезд в ФРГ не стал сенсацией. Из разговоров с "коллегами по счастью" он уяснил следующее: каждый второй из эмигрантов - кандидат наук, а каждый третий - профессор, рядовых инженеров и рабочих тут вообще нет, зато в большом количестве есть начальники цехов, главные инженеры и директора заводов. Про деятелей искусств и культуры лучше вообще промолчать, так как их количество на квадратный метр земли превышает все мыслимые нормы.

 

Ефим никогда не был "тенью отца Гамлета", поэтому сразу же развил бурную деятельность. При еврейской общине он организовал клуб "Кому за.." и стал регулярно проводить лекции и доклады. Почему-то не все были в восторге от его идеи, и постепенно количество членов клуба сократилось до нуля. Но господин Ниппельбаум никогда не боялся трудностей, поэтому вскоре почувствовал тягу к творчеству, прочитав очередной гороскоп. Там так и было написано: "Вы почувствуете в себе вдохновение и свободу, так что попробуйте нажать на литературную область или написать несколько стихотворений. Вы можете извлечь только пользу из гармоничного синтеза интеллекта и интуиции"** .

 

Вначале никаким вдохновением и не пахло: он положил чистый лист бумаги, погрыз ручку и уставился в потолок. Затем напрягся и выдавил из себя первую строчку. На душе стало повеселее, и сама собой появилась вторая строка, а через несколько минут ручка уже ходила "ходуном". Ефим не мог не поделиться радостью от стихосложения и стиховычитания с массами, поэтому устроил творческий вечер.

 

Угрюмая публика равнодушно внимала, хотя часть ее откровенно сопела под монотонное бормотание поэта-дебютанта. Выступление прошло вяло, в конце раздалось несколько недружных хлопков, больше напоминавших серию оплеух ревнивой жены неверному супругу, чем овации талантливому автору. Но Ефим не терял надежды и организовал бардовский вечер, где выступил в роли конферансье. "Господа, мне вчера прислали текст совершенно новой песни, поэтому я не успел его выучить наизусть",-радостно сообщил он зрителям и кивнул гитаристке, а сам уткнулся в слова. Каково же было удивление публики, когда в "новой" песне они узнали хорошо знакомую композицию "Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались!". Но и это не смутило неугомонного энтузиаста. Приближались выборы в общину, и Ефим никак не мог пройти мимо такого значительного события. Он стал самовыдвиженцем, резко зачастил на субботние молитвы. К большому сожалению и удивлению "знатока Торы" "прокатили", причём с "ветерком". Однако господин Ниппельбаум не собирается отчаиваться. Оглянитесь, возможно вы его узнали, и он находится среди вас, замышляя очередную сногсшибательную акцию?

 

----------------------------------------------

* - (нем.) - внимание

** - цитата из подлинного гороскопа.