Как стихи, не внемлешь плахам. Как стихия, не стихай! Одарять привыкший благом, блажь десницей отсекай! Где вы, оды и баллады? Юной кровью бьющий край Ольвии времён Эллады, ты античностью взыграй! Смой веков покорных накипь, в сабли врежь булат мечей и, стирая вражьи знаки, обрати в собор мечеть, где к восходу рвётся жестом твой Суворов, как живой, где величием божествен и казак, и кошевой. За туманом, за порошей, в водах ободрясь иных, усачи из Запорожья оживут, потрясены. Твой восставший тёзка-крейсер, как цунами, прошумит, а судилище из кресел речью-смерчем вырвет Шмидт. ...Поверни волну ко мне ты, ветром солоно встречай, свежей лихостью «Кометы», залетевшей на причал. Словно сердце, бьётся море в блёстках льющихся зеркал. Вот кому не быть в изморе, без кипенья в пузырьках! Каждый жемчуг жив полётом не в коронах королей, зажигая синь полотен в колорите галерей. Продолжаясь в храбрых стаях (крыльев свист почти поёт), море, жизнью обрастая, рвётся в бреющий полёт. Сотвори романс о чайках – сизых символах морей, мыслей чеховских, – Очаков, пристань памяти моей... |