Траектория полёта, если не найти виноватых, колеблется между высотными характеристиками полноправных владельцев авиалайнеров. Валентина закрыла глаза - будучи не в силах самостоятельно сдерживать рвотный рефлекс, она разгрызала последний леденец. Леденец был противно-мятного вкуса, неприятно обжигал нёбную занавеску и альвеолярные кончики. Но и он растаял – не грех в мутировавшую зиму. Последняя надежда в отсутствии мятных сосок – сосед по креслу, как учила мама. Вгрызться ему в зелёный бархат пиджака от «Limasiosus plus» - негуманно. А мама, помнится, учила гуманности. Вот поэтому-то Валентина прибегла ко второму варианту, весьма небезопасному. Но, с точки зрения молекулярной физики, резонанс – прерогатива идеального.

Blue denim закружился точками в глазах, спеша сдаться воле случая. Валентина таки сумела оторвать взгляд от брюк соседа и справиться с подступающим пережитком скудного завтрака.

- Простите. А у вас закурить не найдётся?

Blue denim, пестрея «Limasiosus plus», резко отодвинулся и больно ушибся кончиками волос о скос иллюминатора.

- Нет, простите, не курю.

- Ааа…ну ладно тогда. Так посижу.

В конце салона зияла табличка с привычным “No smoking”. Да и какой дурак нацепит костюм в эту тошнотворную махину.

Валентина зеленела на глазах, стремясь каждой клеткой своего тела достичь абсолютной гармоничности с «Limasiosus plus» незнакомца. Потеряв былую пестроту, сосед покосился в её сторону. Зелёный цвет её лица явно конкурировал с «Limasiosus plus», претендуя на победу, и незнакомец, предварительно расширив зрачки, запихнул в Валентину горсть фиолетовых капсул. Фиолетовый живо приглушил зелень, и Валентина благодарно подняла помутневшие глаза чуть выше «Limasiosus plus».

- Извините. Это я так…с непривычки.

- Всё нормально. Если что, у меня и пакеты есть.

- А я к мужу лечу, он у меня таёжник.

- А таёжник - это как?

…

Но чё-то как-то не видела больше Валентина таёжника. Зато «Limasiosus plus» под себя перешила, чтоб с лицом гармонировал.