Инакомыслие сулило мрак, – Обида обернулась восхожденьем, Стремящимся душою к возрожденьям И плаванью в заоблачных мирах. Фантазиею полон мнимый враг, А если поражал воображеньем, – Бедой казались истины броженье, Развеянный, но искромётный прах. О Нобелевской премии избранье! Дано бумаге выпасть полем брани. Судьба улыбкой одарила вдруг. Клубок Венециею заманился. И не позвал туда ли римский друг? Йот йотою античной заменился. |