Разметался вечер по сугробам синевой мерцающих теней. Крался месяц осторожный в робкой тишине сомкнувшихся аллей. И дрожали ветви от желанья удержать в ладонях облака. И ложились трепетным признаньем призраки на белые снега. Сыпал снег, лениво и неловко хороня последние следы За дождём, что с ветром да сноровкой источил сугробы до слюды, Что вечерним заморозком схвачен, превратился в белую крупу... Сыпал снег, иль дождь застывший, пряча нами позабытую тропу. Память, что ты жмёшься кошкой чёрной в подворотне высохшей тоски? Мне тебя не стыдно, не зазорно накормить с руки. И угольки Глаз твоих, горящие зеленым - звёзды из безумия ночей. О, как сладко было быть пленённой… быть живой… быть радостью твоей… |