Сирень светла под отраженьем лунным, Как белоснежность мраморной руки, Весь воздух полон трепетом иммунным От ворожбы разлучницы – тоски. На завтра путь твой преклонится югу, С плеча на память сбросит волосок, И нехотя мечты свою лачугу Покинут под всплывающий восток. В далёком далеке, где звёздный ливень, Где саваны песков от лун до пят, Где солнца гложут выщербленный бивень, И где глаза маслинами блестят, Там, в мусульманской чужекровной мекке, Где как безе закручены чалмы, Ты вспомни о забытом человеке, И о сирени в серебре луны. Забудь мулаток выточенных танец, Забудь кальян, дурманящий беду, Ты вспомни обо мне, мой чужестранец, И я в твой дом сиреневый войду. Войду как нож в холодный глянец водный, Войду как в бархат ятаган луны, Войду волчицей, раненой, голодной, Как раскалённый коготь сатаны, И ты ослепнешь от сияний этих, И вновь вернёшься в серебро куста И в трепетно иммунных междометьях Прильнут к моим уставшие уста. |