В шуме ручья, в грохоте вагонов, в шелесте листьев нет - нет, да и пробьется удивительная мелодия неведомых инструментов - без мотива, без привычных человеку атрибутов.

Но есть и другая мелодия - совокупность моментальных переживаний, не отягощенных ничем человеческим (тем самым - которое слишком человеческое).

Именно эта совокупность иногда складывается в грандиозную, почти непереносимую для внутреннего уха человека мелодию судьбы.

Кто слышал ее звуки, тот знает, что нет более грандиозного хора, исполняемого мириадоголосым миром, тот знает, что здесь он соприкасается с сокровеннейшей тайной - он берет в руки сердце мира.

Ну, кто будет читать это?

Кто, кроме меня?

Я, правда, сам не читаю это, так значит - не будет читать никто?

Зачем тогда пишу?

Надежда на то, что лист бумаги все же дойдет до своего адресата, жалкая надежда на то, что бездонная пропасть может быть пересечена листком бумаги, который, подхваченный ветром событий, не спеша пересечет немыслимые пространства и попадет прямо в Те руки, прямо перед Теми глазами, и станет доступен Тому сердцу.