С немалым любопытством, исподволь, я наблюдаю за прогулкой чёрной таксы – забавного смышлёного щенка – уже полгода как взвихрившей наш уют и скорых дней привычное теченье. Её беседы с камнем придорожным, пером, парящим на стеблях осоки, сухою ветвью с иглами сучков, - так странно производят впечатленье событий важных в хрониках квартала. Внимают ей не пыль и мишура, случайный мусор улицы пустынной, с ней говорят суровые тотемы, воители природы многоликой, священные хранители родов. И Дарси им достойно отвечает, пускай робеет, но отважно лает и подступает близко vis-a-vis, глаза в глаза к богам немногословным и оговаривает с каждым камнем новым существованья мирного условья и кодекс чести братьев по крови. И так она уже договорилась, где проявляя гнев, где лесть, где милость,- со всем Олимпом маленьких богов в гуляльном круге местного бульвара… И страсти мира древнего: пожары любви, амбиций, игр, приязни, свары, – таятся в углях Дарсиных зрачков. |