Его никто не ждал.. никто не подозревал о его появлении. Люди сновали туда сюда, не помня себя от лихорадочного звона в ушах – грозного набата «Джингл беллс» или «Званиньш скан» - у кого что. Оголтелая толпа суетливых людей, давно растерявших немногие индивидуальные черты – они давно стали похожи друг на друга, как братья и сёстры в великом Ничто – жадной, всепоглощающей пустоте, день за днём всё плотнее, заботливее окутывавшей их души, умы, сердца.. Поначалу некоторые из них ощущали странное беспокойство, порой им мерещился тревожный шёпот, неугомонные голоса шуршали, слов было не разобрать, но они оставляли мерзкий осадок недосказанности, это лишало покоя и чувства безопасности. Они любили получать гарантии, в точности соответствовавшие уплаченной сумме, ловко отстриженной от упитанного, лоснящегося банковского счёта. Они НЕ любили, когда им задавали вопросы, на которые не было ответов внизу страницы, вверх ногами. Они панически боялись неизвестного, непривычного, непредсказуемого.

Рождество уже давно перестало быть связано с чьим бы то ни было рождением, их перестал интересовать этот древний младенец со всем его хлевом, осликом и волхвами, тащившимися в такую даль, только чтобы на него взглянуть. Рождество значило лихорадочное, обжигающее, лишающее остатков здравого рассудка чувство Принадлежности, чувство Похожести. Всё остальное не имело значения. Просыпаясь утром, они хотели получать свою порцию уверенности в сегодняшнем, завтрашнем и всех остальных днях своей блёклой, рыхлой, надуманной и никому не нужной жизни. Они любили лозунги, они обожали громкие названия. Они души не чаяли в своём маленьком, хрупком, искусственном мирке, надёжном, как ежедневная миска с сухим собачьим кормом.

 

«Семь видов праздничной обёрточной бумаги, по четыре метра каждой.. Конечно, глянцевой!.. (Неужели ты думаешь, что я стану заворачивать подарки в МАТОВУЮ бумагу?? Ты что, совсем сбрендила, дорогуша? Лучше бы на себя в зеркало почаще смотрела, страшилище, чем задавать дурацкие вопросы.. где их только находят, таких бестолковых – клонируют, что ли?...) Да, с ёлочками, со снеговичками, с домиками, с... душечка, как ты думаешь, что лучше – снежинки или дедморозики?.. вот и я думаю, да... Девушка, вот этой, голубенькой, пожалуйста..»

 

С самого утра над городом нависли иссиня-свинцовые тучи. Видно их не было, нет – да и какой смысл показывать тучи – пусть даже так виртуозно скомпонованные – людям, которые всё равно не удосужатся поднять глаза в небо – какое им дело до неба, раз на нём всё ещё не научились печатать рекламные объявления – какая легкомысленность! Столько пространства пропадает зря, в самом деле. На небо смотрят только дураки-романтики и бездари, которым в жизни не к чему стремиться, которые не в состоянии сделать карьеру и обеспечить себе безбедное существование. Это знают даже сопливые детсадовские воспитанники, скоро они родителям будут объяснять, что к чему, всё к тому идёт, помяните мои слова.

 

«До чего захватывает вид празднично украшенных витрин, которые ломятся от восхитительных, эксклюзивных вещей, которые, по сути дела, можно разделить на две группы – на те, которые у меня уже есть и которые я гордо демонстрирую друзьям, знакомым, коллегам, электрику и соседке Зинаиде Тюльпановне – и те, которые я планирую приобрести в самом ближайшем будущем - благо система работает на потребителя, до чего удачное изобретение – все эти лизинги, кредиты, займы, скидки, подарки, бонусы, хлам, которые кидают мне вслед, засовывают в почтовый ящик, незаметно запихивают в карман пальто, приклеивают к ветровому стеклу моей машины, дарят, отдают бесплатно.. захламляют мою жизнь бесконечно необходимыми, совершенно неотъемлемыми, незаменимыми вещами, обеспечивающими моё комфортное существование – не хуже чем у... При наличии такой простой схемы деления вещей мне очень нравится носиться по гигантским торговым центрам-людоедам и смотреть, прицениваться, сравнивать, прикидывать, примерять, рассчитывать, консультироваться...»

 

Подарки ДЛЯ кого-то – совершенно устаревшее понятие. Подарки делаются исключительно самим себе, даже если при этом дарятся кому-то другому. Дело не в том, чтобы ПОДАРИТЬ (кто так думает, нуждается в неотлагательном апгрейде, это же ужас что такое – как такие замшелые ещё живут среди нас!!..)Неужели кто-то может не понимать, какое неоспоримое наслаждение может доставлять беготня по сотням гламурных магазинов с целью нагрести как можно больше разноцветного, прикольного, модного, стильного, совершенно бесполезного, уникального, бесценного, уценённого, такого-что-ни-у-кого-больше-нету... Это же высшая степень наслаждения, неужели это можно не понимать?.. Дело в том, чтобы купить как можно больше всего (что и кому можно подарить, придумается на ходу, какая разница, что Леночке нафиг не нужен восьмой кофейник, а Дашенька в глаза бы не видела четвёртого, но УМОПОМРАЧИТЕЛЬНОГО пледика из лебяжьего пуха с вкраплениями крашеной под овечку собачки – какое это имеет значение?... что вообще в наши дни имеет значение, кроме собственного кайфа?.. Наивно полагать, будто есть что-то более ценное, нежели лихорадка шоппинга и сводящий с ума, будоражащий воображение аромат СКИДОК, ощущение, как цепкие пальцы хватают тебя за шиворот и тащат, тащат, волокут из одного магазина в другой, заставляют по чьему-то беззвучному повелению метаться от полки к полки, ощупывать, разглядывать, прикидывать, сгребать дрожащими пальцами в черезчур тесную для такого количество никому не нужного хлама корзинку и бежать, нестись сломя голову, напролом, наступая на чьи-то ноги, обутые в умопомрачительно модное, несусветно дорогое и невероятно безвкусное.. нестись во весь дух к магическому аппарату, обузданному миловидной и обходительной ровно на сумму покупки девушки, которая сделает тебя, наконец, полноправным хозяином очередной порции хлама.

 

«Ой, а что это тут такое интересное?... ничего, что пришла за кефиром, посмотрю, что предлагают – вдруг что новое выбросили, не даром соседка с четвёртого целый день носится между супермаркетом и подъездом, волоча за собой тяжеленные пакеты – не спроста это, не спроста, чует моё сердце.. Очаровательные салфеточки за полцены, ничего что свадебные, авось сгодятся на что-нибудь – прихваточки, экономная упаковка, 64 штуки, это ничего, что у нас одна пара живёт лет по 7-8, жалко хорошую вещь выбрасывать, она ж вечная практически! Ну да ничего, надо взять, потом может не быть.. А ёлочные игрушки! Аж на 10 копеек дешевле, чем на прошлой неделе! А вдруг не будет потом? Надо брать, пока есть, самое что ни на есть разумное решение, - а что эта дура меня всё отталкивает от полки-то и косится зверем прямо, мож там что толковое есть, дай-ка я её подтолкну и зыркну так грозно, как я умею, не даром образование педагогическое – а то, встала тут, то же мне, хозяйка нашлась чёртова. Что пялишься, думаешь, я не пройду? Как бы не так! А ну, пошла отсюда, и так уже корзинку еле волочёшь, куда тебе столько?»

 

Гроза началась внезапно и охватила всё вокруг, ветер вихрем сметал блестящие, хрустящие, шелестящие, беззащитные и совершенно бесполезные предметы с прилавков и с упоением швырял их в ошарашенные лица людей, не понимающих, в какую сторону нужно бежать, чтобы спастись быстрее остальных, и чтобы тебя вдобавок не растоптали те, с кем ты только что рылся в одной корзине с дешёвым бесполезным, но совершенно необходимым хламом.. Они совершенно спятили, все эти дружелюбные охотники за скидками – они несутся, куда глаза глядят и в ужасе таращатся на кровожадный вихрь, сметающий всё на своём пути и разрушающий их уверенность не только в завтрашнем, но и в сегодняшнем дне...

Дело было не столько в безвозратно утерянных вещицах, добытых ценой многочасовых поисков по принципу «поди туда, не знаю куда, достань то, не знаю что» - на самом деле, главное было совсем не это. Впрочем, они – те, кто судорожно носятся сейчас по лабиринтообразным коридорам дворцеподобных храмов богу Шо Пингу – они вряд ли соображают, в чём дело. Они не привыкли обращать внимание на очевидное, если в рекламе им доходчиво не объяснили, ПОЧЕМУ оно очевидно и КАКАЯ ИЗ ЭТОГО МОЖЕТ БЫТЬ ПОЛЬЗА для них – мало ли, от перхоти избавляет или от кариеса – кто его знает, это самое очевидное.. Тут понимание нужно, просто так лезть никуда не следует, а уж тем паче разбираться ни в чём не нужно без посторонней помощи – так и выводы можно начать делать нечаянно, а этакая лишняя головная боль никому не нужна, это ж ясное дело, это все знают, кто сам себе не враг и кто хочет вписываться в наш дивный, новый, лоснящийся, лопающийся по швам от уценённого и невообразимо желанного товара, мир.

 

Если бы можно было в этот момент заморозить изображение, поставить происходящее на «паузу» и немного поворошить их трухлявые мысли, то обнаружилось бы много интересного.

К примеру, стало бы видно, что большую часть их дешёвого, купленного на распродаже смысла жизни, вихрь смёл в разноцветные кучи бессмысленного мусора, сгромоздившегося на тротуарах и препятствующего их ошалелому паническому бегству. То, что осталось, гроша ломаного не стоит – скоро, очень скоро, они поймут это и сами, но как же им будет от этого холодно, страшно и неуютно... Впрочем, это должно было случиться рано или поздно.

 

Они нерешительно, бочком, протискиваются по захламлённым улицам к своим негостеприимным домам, чем-то удивительно напоминающим кучу отбросов на городской свалке. Они робко поднимаются по лестнице, дрожащими, липкими от пота ладонями обхватывают дверные ручки, надеясь найти в них точку опоры, переступают порог, борясь с дрожью в коленях, и понимают.. что ничего уже больше не будет так, как раньше. Что теперь придётся начинать всё снова, с чистого листа.

Их дома освобождены от хлама. На улицах груды разноцветного мусора постепенно тают, растворяются в воздухе, а в их затуманенных болотной мглой головах начинает пульсировать ужасающая мысль: где же суть? Где смысл? Ради чего всё это было? Что это мы? Кто мы? Где мы?.. что мы здесь делаем?.....

Большинство из них решит, что жизнь потеряла смысл – ведь теперь их больше ничто не будет поддерживать, лелеять и убаюкивать – остаток пути придётся топать своими ножками.. А это так тяжело, тяжело.. ножки упрямо не хотят отрываться от асфальта и двигаться вперёд..

 

И вот тогда станут заметны они – те, что не выделялись из толпы, но иногда поднимали глаза к небу.. Они будут узнавать друг друга на улицах, заглядывая друг другу в глаза. Они будут теми немногими, кто знает – всё только начинается...