Кружит над миром осень золотая, и всё покрыто палою листвой... Бутылки из-под листьев выгребая, идёт дедок с потрёпанной сумой. Патрульно-постовой наряд не тронет привычного, как дождик, старика; порою на ходу смешок обронит иной ханурик, выпивший слегка, да пацанёнок, чуждый пацифизма, засунет пальцы в рот и засвистит... А дед плывёт, как призрак коммунизма, и лишь себе под чоботы глядит... Снимите, люди, шляпы виновато, когда шагает в сумерки герой: он - в ранге Неизвестного Солдата - остановил фашиста под Москвой, пред ним склонились Вена и Варшава, ему сдалась в Берлине вражья рать... Он заслужил в стране родимой право - себе на хлеб - бутылки собирать. ...И он уходит в отблеск обветшалый. А в небе, не прощая ничего, струится журавлиный клин усталый. И в том строю есть место для него. |