Превратив обиду в безудержный балаган, Айседора плясала, хитрила станом косули. Шарф мелькал в руках, покорялся, душил, лягал, Обнимал, трепал, как напившийся хулиган, А в конце представления лёг под пятку босую. Растоптала гневно, истёрла дерзкой ногой. В этом яростном танце всё остро, горестно, слишком. Прошептал Есенин: «Не шарф, а меня легко Победила, гадина», - побагровел щекой И добавил отчаянно, что хулигану крышка. В двадцать первый век перетёк временной песок. Нас топтали любимые властно, со злым задором. Но протянет хобот всевидящий пылесос, Намотается красным шарфом на колесо, Отомстит за поэтов сегодняшним айседорам. Я осёкся на полуслове. На губы - клей. Злость обиды в моей Айседоре годами тлела, Но мы стали тише, спокойней, умней, взрослей. А давай забудем о танце с шарфом и зле, В одеяле нащупав другое тёплое тело. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
