Бизнесмен Гимуров томился жарой и жестокими мыслями. Жара происходила от естественных, календарных причин: за окном был июль. Жестокие мысли – от всяческих бытовых неурядиц: на завтра у Гимурова было назначено слушание в суде о расторжении брака и разделе имущества.

Любовь прошла давно – настолько давно, что Гимуров уже не помнил, когда она пришла и приходила ли вовсе. Видимо, это была не очень большая любовь, фикция и заблуждение. Ее не представлялось возможным сохранить. Зато распавшаяся семья Гимуровых обладала тремя квартирами и двумя машинами – и это была уже не фикция. Это была реальность, которую Гимуров твердо вознамерился сохранить в своем владении любой ценой.

«Алка – стерва! Хрен ей, а не половина! Ни черта не получит, дура!» – подумал Гимуров в двадцать первый раз. Он возвращался к этой мысли регулярно, как закуривал новую сигарету. Или же наоборот… Сейчас он распечатал вторую пачку с утра, а солнце едва перевалило заполдень.

«Кондишн надо бы поставить! – подумал Гимуров, отмахиваясь ладонью от духоты и табачного дыма. – А то совсем от жары сдуреть можно! Если бы не Алкины цацки-шмотки, давно бы поставил. Алка – курва! Хрен тебе…»

Он потянулся за очередной сигаретой, как раздался звонок в дверь.

Гимуров ждал своего адвоката, правда, к двум часам – но все равно открыл, не спрашивая.

Молодой человек, стоявший в дверях, никак не мог быть адвокатом – потому что адвокаты, как известно, не навещают клиентов в футболке и в шортах, даже в июле. И уж тем более адвокаты не носят синих бейсболок козырьком назад и насторону.

Парень сжимал под мышкой какую-то папку и улыбался: приветливо, лучезарно и профессионально. Пожалуй, эта улыбка была единственным, что роднило его с адвокатом.

- Господин Гимуров? – спросил молодой человек.

- Да, а что такое? – бизнесмен недовольно нахмурился и подумал о том, что если бы не «Алкины цацки-шмотки», то давно бы поставил видеоглазок, чтобы не пускать кого попало.

- Я рад приветствовать вас от лица канала ОРТ! И вдвойне рад сообщить, что вам необычайно повезло!

- Вы проводите благотворительную акцию, и я выиграл приз? – с мрачным сарказмом поинтересовался Гимуров.

- Как вы угадали?! Ваша проницательность делает вам честь. Более того, при такой-то проницательности вам наверняка не составит труда ответить на три вопроса нашей викторины и получить великолепные призы на общую сумму двадцать пять тысяч рублей!

Гимуров вздохнул:

- Молодой человек! Мне тридцать четыре года, я родился и вырос в Москве! Вам все ясно?

Гимуров собирался закрыть дверь, но сияющий юноша, казалось, нисколько не смутился – даже улыбка не дрогнула. Только сделалась чуть загадочной, и он произнес фразу, вызвавшую у Гимурова некоторое недоумение:

- А, то есть, вы знаете правила игры?

- Какой еще игры? – чуть раздраженно переспросил Гимуров.

- Ну как – «развод на бабки фрайера ушастого»! – объяснил юноша, не моргнув ни одним из небесно-голубых глаз.

- Чего?!!!

- Ой, вы только на свой счет не принимайте – ладно? – парень поспешно приложил руку к груди. – Это называется так, цитата из классики. Ну так сыграем?

- Во что?

- В «развод на деньги», «лохотрон» - как угодно обзовите, суть не меняется. Я, профессиональный мошенник очень высокого класса, буду вешать вам на уши всяческую лапшу, пока не удастся вытянуть из вас немножко денежек. А вы будете сопротивляться моим проискам!

- Слушай ты! – Гимуров начинал выходить из себя и вытеснять наглого юнца на лестничную клетку. – Слушай ты, разводчик-заманушник, кидала рыночный, катала вокзальный! Меня такие жуки выставить пытались реально, о каких ты в своем мухосранском ПТУ даже книжек не читал! Иди – таймшеры лохам впаривай!

- Правда? – парень широко распахнул изумленные глаза. – Вы действительно думаете, что вас нельзя облапошить? Тогда почему вы меня боитесь – если так в этом уверены?

- Я? Тебя? – Гимуров так обалдел, что ослабил натиск на непрошенного гостя.

- Ну да! Раз выгоняете – значит, в глубине души все-таки опасаетесь, что я вас обману, если позволить мне сказать хоть одно лишнее слово. Выгнать-то всякий может! Понятное дело – если с мошенником не говорить, то и одурачить себя не дашь! Но много ли в том престижа? Не будет ли вам потом обидно, что вы испугались вступить в словесный поединок с мошенником, о котором знали, что он мошенник! Согласитесь – это же очень ощутимая фора! Это все равно, как если бы я играл с открытыми картами – неужели все равно боитесь?

- Слушай, чего ты бредишь, а? – Гимуров досадливо поморщился. – Какой мне смысл играть с тобой в мошенничество? Ну не разведешь ты меня, по любому не разведешь! Я тебя, дурачка, с порога срисовал – какие еще базары?

- Вот-вот! – парень радостно кивнул. – Такой проницательный, а все равно не рискуете?

- А за каким моржовым мне рисковать? Зачем мне вся эта петрушка? Мое время, знаешь ли, дороговато стоит!

- Согласен! – парень снова кивнул, на сей раз деловито, и как-то незаметно просочился в прихожую. – Давайте заключим что-то вроде пари. Если мне не удастся выманить у вас деньги, я плачу вам тысячу рублей. Немного, конечно, но главное-то – принцип! А если выманю – что ж, мой законный доход!

- Иди-ка ты! – буркнул Гимуров.

- Ой, неужели вы настолько страшитесь моего красноречия? Ну хорошо, так и быть, я вообще не буду претендовать на деньги – если что из вас вытяну, то потом верну. Для меня это больше дело чести – своим скепсисом вы уязвили мою профессиональную гордость! Мне будет достаточно того, что вы признаете превосходство моего хитроумия над вашей осторожностью и просто… поаплодируете! Договорились?

Гимуров внимательно посмотрел на гостя, чуть сощурившись, словно от сияния его улыбки, а потом решительно махнул рукой:

- Ладно! Сам напросился – нахалов надо лечить!

- Значит, по рукам? – парень протянул ладонь. – Надеюсь, слова чести будет достаточно в споре двух джентльменов?

Гимуров недобро усмехнулся:

- Ну нет уж, друг любезный! Расписочку давай!

- Расписочку… - юноша, казалось, немного замялся. – Э, а что писать-то?

- Садись! – Гимуров решительно указал на стул перед бюро. – Пиши: «Я, такой-то и такой-то…» Как тебя зовут-то?

- Паша Весельков. Павел Сергеевич.

- Ладно, это даже неважно – все равно ты отсюда не сбежишь, пока штуку за свою наглость не отстегнешь! Дверь-то я запру! Итак, пиши: «Я, Павел Весельков, обязуюсь уплатить Гимурову И.С. тысячу рублей РФ в случае, если мне не удастся развести его на какие-либо деньги в течение…» Ну, скажем, десяти минут – больше на тебя тратить влом! «Если же удастся, то я обязуюсь вернуть всю сумму по завершении… по завершении…»

- По завершении попыток развода на деньги. Да это неважно! Все равно ведь не выпустите, пока не отдам? – улыбнулся парень. – Ладно, написал – вот, проверьте.

Гимуров пробежал бумажку взглядом и кивнул:

- Нормально! Ну что, давай, начинай меня развлекать!

- Разводить! – строго поправил юноша. – Сейчас начну. Но только вы уж, пожалуйста, тоже расписочку дайте – раз у вас порядок такой!

- В чем расписку-то? – Гимуров насупился.

- Ну как же – пари-то двухстороннее! Вы выиграете – я вам деньги. Я выиграю – вы мне похлопаете! Дело принципа!

- Я тебе так похлопаю… - проворчал Гимуров, но все же сел и начеркал расписку злыми размашистыми штрихами.

- Ага! – парень кивнул и снова засветился так, словно у него было по два барбарисовых леденца за каждой щекой. – Вот, теперь полный порядочек! Что ж, начнем, пожалуй! Как вы относитесь к акциям «Бобруйской нефтегазовой компании»? Все акции подлинные, заверены подписью генерального директора и председателся ФКЦБ! Дивиденды за прошлый год составили…

Лицо Гимурова приобрело нашатырно-уксусное выражение.

- Акции в России имеют бездокументарную, то бишь, безбумажную форму! Дальше…

 

Через десять минут совершенно сконфуженный и посрамленный, поникший кепкой ниже плеч «лохотронщик» покинул квартиру, неловко споткнувшись о порог.

- А вы крепкий орешек… - пожаловался он, пытаясь изобразить улыбку на близком к слезам лице. – Что ж – я еще только учусь!

- Учись-учись, студент! – напутствовал Гимуров, пряча в нагрудный карман тысячерублевку. – Сразу ж тебе было сказано: «Родился и вырос в Москве!» Нечего ловить!

 

***

 

Народный судья Джустиков сидел у открытого окна и наблюдал, как молодежь на скамейке пьет пиво из горла и весело отрыгивает ненормативную лексику.

В его голове зрел законопроект, запрещающий распитие пива под окнами народных судов в жаркую погоду. Квалифицированный состав - холодное пиво. Особо квалифицированный – если в кабинете народного судьи опять поломался вентилятор!

От законотворчества его отвлекло появление молодого парня в синей бейсболке.

- Простите, вы судья по гражданским делам Джустиков? – почтительно осведомился визитер.

- Да. А что вам нужно?

- Меня просили передать вам вот это! – парень протянул конверт.

- Кто просил? Почему не через экспедицию?

Парень неловко пожал плечами:

- Директор наш, Гимуров Игорь Сидорович просил. У него завтра дело слушается. Он сказал: лично вам, в руки. Вы уж извините, я только курьер…

- Ладно, ступайте…

Джустиков распечатал конверт и недовольно буркнул:

- Совсем дошли – уже на клочках каких-то рваных пишут! Никакого уважения к суду!

Однако, что такое настоящее неуважение к суду, он понял, лишь когда прочитал текст. Раз, другой, третий… На четвертый Джустиков кашлянул, поправил галстук и позвал секретаря:

- Амфитрита Карповна! Вы не могли бы дать мне дело Гимурова? Это на завтра назначено, в зеленой тонкой папке, в шкафу.

- Пожалуйста!

Джустиков раскрыл дело, какое-то время сличал исковое заявление о разделе имущества с запиской, после чего еще раз кашлянул и обратился к секретарю:

- Совсем люди от жары рассудком подвинулись! Послушайте, что тут понаписала эта барсетка с ушами! Читаю: «Если ты, мурзилка-звонилка, пустобрех мухосранский, разведешь меня реально, без байды, то я, Гимуров И. С., так и быть, похлопаю тебе в ладошки. Но бабло ты вернешь по-любому, клоун тряпичный, гонщик-лохотронщик! Гимуров.»

- Это он о возврате госпошлины, что ли? – только и смогла выговорить секретарь обессилевшей челюстью.

Джустиков сощурил глаза и многообещающе покачал головой:

- Ну я тебя завтра разведу, коммерсант! Так разведу – на паперть отправишься из зала суда! Пешком!!!

 

Молодой человек в синей бейсболке, выйдя из здания суда, сел в новенькую «ауди», на пассажирское сиденье. За рулем находилась жгучая брюнетка с зелеными глазами, исполненными напряженного ожидания.

- Все в порядке, Аллочка! – с улыбкой заверил молодой человек. – Будет завтра твоем бывшему развод! Развод с большой буквы!

 

 

© Д. Сабаров, 2002