А Красотки В семье разлад. Молчок – и ни гу-гу, Который день подряд. Поверьте, братцы: Я, как мужчина, долго не могу С женою-рыбой взглядами общаться. Достал из шкафа старенький бинокль, Встал у окна, ночным любуясь небом. Процесс безоговорочно увлёк. Такая красота! А я там не был... Вдруг вспыхнуло созвездие светил, Я присмотрелся: мать честная! Бабы! Слюну сглотнул – и разум проглотил… А талии…а ножки…платья…шляпы… Плутовки, распознав мой смелый взгляд, Кружили в танце, улыбаясь сладко, В меня вселяя бешеный заряд, А пуще всех – центральная, мулатка. «Красотки»! – я гортанно прохрипел. А тёща тут как тут: «Всё пьёшь, зараза!» Да, мужики, нелёгок наш удел. Обозвала самцом собачьей расы. Я возмущён! Какой же это блуд?! Ну…посмотрел раз сто… И ставлю точку! Уверен, мужики меня поймут, А тёща каждый чих доносит дочке. Красотки – так созвездие назвал. Запатентую, получу доходы, Жену задобрю, устраню скандал, А тёщу – в санаторий, на минводы. -------------- Б Дункан Катились холодные капли росы по рукам, и в них отражались осколки не сбывшихся грёз, а в небе рассветном погасло мерцание звёзд в созвездии, названном в детстве далёком – Дункан. Ночами звенящими мачты искали к нему, мальчишкам Пегас от щедрот одолжил паруса, и было неважно, что звёздную карту круша, построили в дали небесной борта и корму. Умчались рассветы, вечерняя светит заря, не вышло земную судьбу под себя покроить, и часто казалось, что с жизнью оборвана нить, беспомощен парус и сорваны все якоря. Но капли прохладной росы воедино слились, рождая картину, где звёздный Дункан в небесах, над миром штормящим расправив свои паруса, несёт нас, качая, по морю с названием – жизнь. |