В причудливой тени своих рук она различала самые невероятные фигурки. Бабочки, расправляющие яркий шёлк своих крыльев. Пляшущие на протянутых канатах циркачи. В пышных юбках хрупкие принцессы. И непременная гостья программы — нет, не волшебница и не какая-нибудь сказочная героиня, а маленькая, шустрая и озорная, её любимая игрушка — обезьянка. Вполголоса Лизка проговаривала диалог. Должны же были её персонажи между собою общаться! Взволнованно трепетали крылья взлетающей бабочки. Тоненьким, старательным голоском выводила мелодию принцесса. С неподдельным вдохновением приглашала на спектакль мартышка. И сказка — придуманная... или всё же настоящая? — на глазах оживала. Единственное, чего она никак не могла допустить, так это того, что время её героев в какой-то момент может закончиться... - Лизка, мы за черешней... Ты с нами? Грузный шмель, прожужжав над цветком, нетерпеливо присел на освободившуюся скамейку. Лизка пробежала пару шагов и споткнулась о круглую металлическую коробку. Когда-то в ней хранились ароматные леденцы, но теперь... Теперь, наполненная до краёв песком, она имела не менее важное предназначение. Вычерченные мелом «классики» красноречиво подтверждали заманчивую версию. Лизка не смогла отказать себе в возможности испытать себя в ловкости и в прыжке. Она сделала шаг назад и, нацелившись, швырнула коробок в намеченный домик — хрипло прошаркав по асфальту, коробок улетел в кусты. Ну что ж, на этот случай у неё всегда имелась масса интересных заготовок. Три прыжка на одной ноге с приземлением на два «классика». Ещё три прыжка на одной и длинная череда подскоков, которая и привела её к затерявшемуся коробку. Она приподняла отяжелевшую ветку с помидорами и улыбнулась — от нечаянно потревоженных листьев исходил терпкий запах душистого совершенства. Не разрушая торжества момента, он дополнял его каким-то особым, неуловимо-важным смыслом. Горячий, душный полдень. Небо, выцветшее от жары. Лизка уже почти догнала ребят, когда её путь преградила прохладная горная речка. Подобрав юбку, она погрузила ногу до самого дна — бурлящая пена живо охватила её тонкие, чуть дрожащие ноги. Скользкие, обросшие илом камни грозили окунуть её с головой. Не то чтобы она сильно испугалась — гораздо больше она боялась опоздать на такое важное и увлекательное мероприятие, как сбор черешни. Разорванный карман и ссадина на ноге — это был минимальный ущерб, с которым она покорила крепкую ветку развесистого дерева. Лизку всегда манила высота — близость неба, дыхание ветра, почти осязаемое прикосновение пролетающих птиц. А внизу... Внизу по-прежнему журчал ручеёк, фантастическая волна ароматов поднималась от покачнувшейся ветки с помидорами. Непредсказуемо переплетались судьбы героев уникального театра теней. С лёгкой руки творца продолжали рождаться всё новые и новые пьесы. Ослеплённая солнцем, Лизка сощурила глаза. Похоже, она действительно была неосторожна. Потянувшись за гроздью черешен, она вспугнула золотящуюся горстку лучей. Сквозь едва приоткрытые щелочки глаз она украдкой наблюдала, как на заострённые эллипсы листьев посыпались огненные перья пролетевшей Жар-птицы. Лизка разжала кулак — сочная, тёмно-бордовая ягода красовалась на её ладони. Если бы она когда-нибудь смогла описать вкус росы, жаркого лета, подмятой травы под ногою... или — прозрачной голубизны неба, когда лёгкий «змей», тонкой нитью уносящий мысль о полёте, почти касается размытости ванильных облаков, она бы назвала это вкусом черешни. Липкими пальчиками Лизка пыталась стереть сладость с губ. Влажная свежесть разводов забавно оживляла её раскрасневшуюся от удовольствия щёчку... - Елизавета Сергеевна! Уже поздно... Чья-то рука осторожно коснулась соломенной спинки дачного кресла. Осенние дни были, действительно, коротки. Некогда яркий и убедительно красочный день тихо тонул в угасающей праздности заходящего солнца. С пронзительной откровенностью, как в замедленном фильме, он растворялся в хрустящей бренности вафельных листьев... в акварельности смыслов. В обречённой зависимости от тлеющего огонька. И всё же... вопреки ожиданиям осени, мерцающий свет от случайной картинки не мог уйти в никуда. Он выиграл прятки с забвением. В бесконечном многообразии своих проявлений ему предстояло возродиться ещё не один раз... Она продолжала наслаждаться сладкой липкостью своих рук, в то время как кто-то, ловко подхватив сползающий плед, старался заботливо укутать им её озябшие плечи... | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
