“В те далекие дни, когда Амаранта чувствовала себя одинокой. Она то и дело бепомощно сидела возле окна с зажженой сигаретой и смотрела, как молодой дождь в порыве страсти прибивает к асфальту девственный пух, возносящийся к небу. Глядя на эту борьбу, она проводила один год за другим, пока не почувствовала, что внутри нее распустился огромный огненный цветок, пересыпаный бриллиантами росы. Цветок рос ,с каждым днем становился все больше и больше, пока не стал давить на внутренности Амаранты, разрастаясь все шире и шире. Амаранта знала, что это за цветок: ее бабушка, Урсула, когда, Амаранта вошла в первую пору зрелости и прибежала к ней с панталонами, измазанными чем-то темным, посвятила ее в тайну отношений с мужчинами, и предупредила, что если женщина долго не выходит замуж и не рожает детей, да и просто не спит с мужчиной, у нее в матке вырастает огненный цветок, чтобы заполнить это пустое и ненужное пространство.”

 

Встала, включила чайник. Время два. Завтра в семь вставать. Пальцы пожелтели от сигарет. Обои пожелтели от времени, листья от осени и бьются лапами в окно. Ветер воет . Как здесь скучно, как же скучно. И опять в дождь, скользить сквозь хмурые овалы и в бездну, по венам метро. Ну еще, еще чуть-чуть.

 

“Амаранта помнила об этом, но что делать в таком случае , никак припомнить не могла. Вот уже десять лет она жила в одиночестве в большом доме семьи Аурелис. Эта семья десять лет назад , все восемь человек, уехала на Бенгальские острова, а дом свой сдала в аренду жителям не имеющим личной жилплощади и нескольким гринго, только что приехавшим работать на банановую плантацию. Но собираясь, пробыть на островах не более года, семья Аурелис,не вернулась и в городе ничего о ее судьбе так и не узнали. Поговаривали, будто корабль, на котором Аурелис возвращались домой, попал в сильный шторм и утонул посреди океана.

Жители съемного дома так и продолжали занимать свои комнаты, в ожидании хозяев, однако примерно через месяц после того, как семья не вернулась домой, ночью по дому стала ходить Мария Аурелис, хозяйка дома и собирать ежемесячную плату за аренду. Она была в черной намокшей одежде, а ее темные густые волосы были переплетены тиной. Поначалу жители испугались такого странного способа оплаты, но после, подумав, смирились и решили, что, возможно, и на том свете семье Аурелис нужно что-то есть.

Хозяйка появлялась раз в месяц и,молча собрав деньги, уходила в несущую стену дома, откуда частенько доносился то детский смех, то заунывный женский плач. С тех пор, как семья Аурелис не вернулась с островов, в городе началось вечное лето (и продолжалось около четырех лет)”.

 

Завтра за комнату платить. Где брать деньги? Аванс уже потрачен. Может в переходе поиграть? Все равно погонят... Двадцать тысяч за этот сталинский гроб с тараканами, да нет, в гробу ,пожалуй, веселее...А главное как скучно, и никого, ни одной души, кто поймет, поддержит. Пора спать. Ну еще чуть-чуть чуть-чуть....

“Амаранта работала в местном народном оркестре, играла на аккордеоне. Еще в детстве, когда другие дети играли на улице - четвертовали ящериц и сбрасывали с крыш камни на головы прохожих, Амаранта часами просиживала с дедушкиным инструментом около дома и осваивала музыкальные азы. Ей не нравилось говорить с детьми : в семь лет у нее обнаружилась редкая болезнь, когда она видела незнакомого человека, который ей нравился, она превращалась в зеленую сомнамбулу, с поднятой вверх рукой и не могла сказать ни слова. К юности ее болезнь немного поутихла, возможно, помогло лекарство, которое прописал доктор Пирс, приехавший из Америки и переполошивший весь город своим нестандартным подходом к медицине. И она предпочла уединиться и не сосредотачивать на этом внимания, хотя иногда цветок все глубже впивался корнями в матку, и Амаранта рыдала бессонными летними ночами от боли. Так продолжалось много лет.

Она жила в маленькой в комнате, из которой до ее приезда раз в год убегали со своими возлюбленными в полнолуние женщины, снимавшие ее, они сбегали через окно, в ночных рубашках, шагая в темноту и неизменно попадая в крепкие загорелые руки Пауло или Марко, которые осторожно сажали их в седло своих черных скакунов и везли в далекую деревню, где они несомненно жили долго и счастливо, потому что ни одна не вернулась даже за своими вещами. - В комнате неряшливыми кучами лежали осиротевшие трупы вещей, которые в темноте, когда в окно светила своим довольным блинным блеском луна, были похожи на сгорбленных старух, рыдающих на могилах своих сыновей. В соседней же комнате на одном этаже с Амарантой неизменно происходили иные события : раз в три месяца туда заселялась молодая счастливая пара, но уже через несколько дней оттуда слышались крики и звон битой посуды, а уже через месяц девушка оставалась одна лить слезы над обломками своего счастья и от ее ночных криков сотрясался и без того жуткий коридор так, что даже хозяйка дома, несмотря на свой мистический статус, не выдерживала и просила девушку немедленно очистить помещение.”

Да, Маша, Ира, с ними хотя бы можно было выйти поговорить...

Оглянулась. О чем бы еще? Ах да, как это никого...

“В комнате с Амарантой соседствовал кот с одним голубым а другим розовым глазом и седыми длинными усами как у японского самурая и у которого так невыносимо пахло из пасти, что Амаранта надевала на него медицинскую маску, если он изъявлял желание спать рядом с ней. Он однажды постучался к ней в дверь, когда она в очередной раз сидела у открытого окна с сигаретой и слушала дождь, который по ее просьбе в тот день включили на небе, и попросился переждать непогоду, и просто забыл уйти, и Амаранта об этом тоже не вспоминала. К тому же он тут же занялся делом и стал расписывать стены фресками, подражая сначала Джотто, а потом расписал потолок в стиле высокого ренессанса, уверяя Амаранту, что понятия не имеет, кто такой Рафаэль, а тем более сфумато или принципы открытой перспективы. Считая его гением, Амаранта закрывала глаза на то, что он периодически выписывал в туалете образ Моны Лизы, забывая, что это кощунство и глумление над прекрасным. Но она знала, что ей повезло, потому что кот у соседа сверху был совсем сумасшедшим, ибо каждый день ровно в полночь выпрыгивал из окна с громкими криками -"убивают", а потом виновато ковылял по лестнице обратно и стучал в дверь ,говоря, что он больше не будет.”

 

Улыбнулась, потрепала по лысому затылку, погладила за ушами.У, чудовище. Когти ему надо стричь... Опять со скандалом..А завтра на работу. В семь вставать... Играем для ветеранов труда... Их привезут на автобусе к девяти... Опаздывать нельзя.. Но еще чуть-чуть...

 

“Амаранта работала в народном оркестре, играла на аккордеоне.В здании, где репетировал и выступал орекстр, пахло разложением. Дело в том, что многие из тех, кто там работал, уже умерли, но были настолько жадны, что делали вид, что еще живут, чтобы получать зарплату. Двадцать лет они каждый день ровно в 7.40 играли одну и ту же мелодию, меняя иногда аранжировку и состав оркестра. Чтобы как-то выплачивать зарплату и за невозможностью заманить жителей города на концерт, директор привозил на пароме туземцев с соседних островов, которые расплачивались натурпродуктами, а иногда и драгоценными камнями и золотом. Золото и камни директор брал себе, а продукты продавал на рынке и давал зарплату работникам оркестра. “

А потом ,может быть, увижу его... Но ведь это нелюбовь... любовь — это когда все в гармонии, душа, тело, ум... с ним только целоваться, а поговорить не о чем. Впрочем... других вариантов все равно нет, а замуж надо...

 

“Однажды после концерта, Амаранта позвонила на небо, чтобы включили дождь и вышла на улицу под набухшие черные облака. Она шла домой под ржавые песни карнизов, но тут ей дорогу преградили руки с большим букетом желтых цветов. Амаранта решила, что букет пойдет к ее черному пальто и подняла голову наверх, чтобы отблагодарить, но оказалось, что у человека, который предложил ей букет не было головы, но тело его было прекрасно. Амаранта пригласила его домой и он остался жить у нее - с ним она не не превращалась в зеленую сомнамбулу, потому что не видела его глаз. И он жил у нее, помогая коту расписывать сикстинскую капеллу. “

 

А что ждет нас в будущем? И есть ли смысл продолжать все это... Как же одиноко... Может быть где-то есть такая же я, только счастливая, такая я, у которой все случилось, которая сделала все, что хотела, встретила того, о ком мечтала... она , наверно, красивая...Вот живет эта я и не знает обо мне, но я-то о ней знаю...

“Однажды человек без головы случайно обвалил часть стены в комнате так, что образовалась небольшая дыра, как выяснилось, за стеной жила другая такая же Амаранта, но она была абсолютно здорова и у нее был самый обыкновенный кот, а у человека без головы, была голова, и у них даже было двое детей, а стены не были расписаны фресками в стиле Джотто, что касается потолка, то не было видно -есть там роспись, или нет. Амаранта, кот и человек без головы любили смотреть в дыру вместо телевизора другой вариант их жизни. Тогда однажды Амаранта заявила, что ни секунды больше не будет жить без собственных детей и в эту же секунду человек без головы вытащил из биополя Амаранты ее нерожденного сына , и он стал жить вместе с ними..”

Даже если я и выйду за него, то что дальше? На наши зарплаты нам все равно не прожить... не прожить... по крайней мере недолго мы так протянем...

“Так они прожили несколько лет, а потом правительство острова стало повышать уровень жизни населения :был принят закон о прекращении оплаты труда , чтобы повысить боевой дух народа и увеличить внутреннюю мотивацию на успех. Многие тогда умерли от голода, а некоторые ушли жить в интернет. Целые семьи уходили жить в интернет, становились бестелесным интеллектом, поскольку содержать тело они не могли. Так зародилась новая цивилизация, стали рождаться бестелесные дети. Амаранта с семьей решили остаться в своей комнате : им было жалко оставлять фрески на стенах и потолке.Так они прожили еще год, а потом случился большой взрыв и земля исчезла, исчезло вокруг все, дом разлетелся на мелкие куски, только комната с Амарантой, человеком без головы, котом и нерожденным ребенком осталась, и стала дрейфовать по пустынному вечному космосу. “

 

Все. Теперь спать. Теперь стало гораздо легче.. Папа в детстве читал на ночь «сто лет одиночества», не очень детская книга... но я любила, любила, в такие же ночи, когда листья лапами в окно и размытый след фонарей, и так уютно уютно... и ты знаешь, что тебя любят...но спать.. вставать в семь утра...