Однажды, 30 лет спустя... Моему однокласснику, имени которого не знаю Февраль швырял тепло со всех сторон, Расщедрившись апрельскою погодой, И путал без зазренья время года В календаре. Мобильный телефон Поймал волну со строчкой теплых букв: «Н а т а ш к а! Я л ю б л ю т е б я с о ш к о л ы. К а к ж а л ь, ч т о т ы…» А времена глаголов Вневременьем наречий стали вдруг: Смешно и грустно. Больно. Горячо. Наивно. Безнадежно. Непонятно. В ладонях – ощущенье листьев мяты, И запах счастья чудится еще. Мозаика десятков тысяч лиц. Событий жгут пружинами закручен. Но память, распрямляя их, живуча, В ребро толкает: «Повернись! Вернись Туда, где было чуточку не так, И дотянись до самого начала, И – вспомни: ты его тогда встречала. И, может даже, ускоряла шаг. А может быть, беспечная душа, Ты проходила мимо? Может… Может…» Я, ощущенья впитывая кожей, Читаю смс, едва дыша. /запутавшийся в сотовой сети, тот номер телефонный не опознан/ «…т ы н е п р и д е ш ь…» Приду. Еще не поздно. Но - как узнать? Кому сказать: «Прости»? Роза ветров Примеряет Москва в октябре золотистый покров, Дефиле haute couture назначая на день выходной… Утро капает синькой, пейзаж разбавляя водой. А в немытом бокале – увядшая роза ветров. Ты её подарил. И прошли уже тысячи лет. Это было… не вспомню. Да, кажется, позавчера. В лепестках согреваясь, о чем-то шептались ветра, Утихали тайфуны, свернувшись клубком на столе. Мы сидели напротив, молчали и были не-мы. И равнялось пяти с половиной твоё дважды-два. Ты был прав (как обычно!), а я – как всегда – не права, А бокал – хоть и с розой – но треснут, к тому же - немыт. Повисал – без вопроса – над чашкой кофейной ответ. Растворялся в вине без ответа ненужный вопрос. Я тебя провожала, прощая за всё, на Зюйд-Ост. Ты меня посылал, не стесняясь в словах, на Норд-Вест. Все мои оправданья казались нелепо-смешны. И захлопнулась дверь, одиночеством ночь пропитав. Я открыла рояль и, читая разлуку с листа, До зари освещала твой путь половинкой Луны. …Утро капает синькой дождя на асфальтовый фетр. И наносит Москва, улыбаясь, дневной макияж. Лепесток на Норд-Вест завершает последний вираж. Я стою на ветру. И топчу нулевой километр. Мы просто были... Мы просто были. И нас не стало. Следы остыли в пыли дорожной. А может, стоит свернуть к началу? И вновь родиться, наверно, можно? Тот летний вечер с ветвей каштана нам сыпал щедрой рукою звезды. Нет-нет… Не надо. Я перестану. Конечно, зря. И, конечно, поздно. Но все же… Все же – вернись на время: мы – жили, вспомни! За летом осень Осой впивалась в больное темя, дожди дробила, бросая оземь. Кидала в зиму, без всяких яких, студила мысли, тепла лишая. Смотри: за нами бежит собака, такая серая и большая. Несет в зубах нерасцветший лотос /Скажи: откуда цветок нездешний?/, Молчит и смотрит. И мы – свободны. А эту суку зовут надеждой. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
