Проводила мужа в командировку. Оглушающая тишина и зубоскальное одиночество задушили меня в объятьях сразу же, как только за мужем закрылась дверь. Дело было вечером и делать было нечего. Лет тридцать назад как я мечтала о такой звенящей тишине и спокойном ничегонеделанье! Но! Мои детки были маленькими, ежесекундно требовали меня в личное пользование, не давая ни малейшей возможности остаться наедине с собой, со своими мыслями…В доме только и слышалось: «Мам!...Мам! Мама!!!»… День начинался с отчаянного трезвона будильника, резкого, громкого, как сигнал пожарной машины. Я подпрыгивала на кровати, с полузакрытыми глазами, в состоянии «зомби», от вечного недосыпа брела в ванную, с жутким внутренним сопротивлением вставала под контрастный душ и через десять минут мои сонные глазки, до этого похожие на склеенные пельмени с ресничками, открывались… Руки автоматически нашаривали махровое полотенце, быстро обтирали тело, надевали одежду, сушили волосы феном, затем делали макияж…Но мозги еще плавали в дреме и не хотели включаться в реальность. И только чашечка горячего крепкого кофе становилась тем самым спусковым крючком для нормального рабочего состояния.

Дальше в авральном режиме будились дети…О!!! Если бы у меня был дар поэта, я бы оду написала под названием «Пробуждение детей в будний день для похода в детский сад!» Дети напоминали вареные макароны. Ты их поднимаешь, а они выскальзывают у тебя из рук. И спят. Ты их одеваешь, а они СПЯТ!!! Ты умываешь их прохладной водой, а они куксятся, но глаз не открывают! Спят!!!! Так с капризульками и хныканьем, с моими посулами и обещаниями купить вечером что-нибудь «эдакое», дети добредали до детского сада, сдавались на руки воспитателям, а я, вприпрыжку неслась на работу…Парадокс! Но почему –то в выходные дни, когда я мечтала поспать хотя бы до девяти утра, мои детки просыпались раньше будильника, ровно в полседьмого утра и скакали по мне горными архарами, бодренькие и активные. Отработав положенные 8 часов , я спешила в магазин, потом за детьми в детсад, и дома начиналась привычная карусель житейской бытовухи с элементами воспитания ненаглядных деток…

Потом у детей началась школа, потом подростковый период, потом пора первой влюбленности и первых разочарований…Потом свадьбы – женитьбы, рождение внучек…Только когда внучки немного подросли, я смогла себе сказать: « Все! Свой долг матери и бабушки я отдала на все сто! Хочу пожить для себя!» В итоге, скажем так, чего хотелось , того не получилось. Полной свободы я не обрела, но изредка, входили в мою жизнь такие дни, о которых я мечтала в далекой молодости…Дни спокойного блаженства связанные из лени и неги…Сейчас ситуация была немного другой. Любимый муж в отъезде, значит грызут душу тревога и беспокойство – как бы чего с ним не случилось! И та самая тишина, которой жаждалось – бьет по ушам залпом «Катюши», пугает пустая квартира и хочется, чтобы сейчас, в это мгновение наполнился дом детским смехом и просьбами: «Мам! Мам! Мама!»…

В выходные так и будет. Но, увы, не сегодня…Вот и решила я, чтобы отвлечься, заняться делом – перебрать вещи на антресоли. А то на это мероприятие то времени не было, то желания.

Мда…Не зря нас, российских женщин, Задорнов высмеивает! Молодец! Все в точку! Ну зачем, скажите мне, храню я этот ветхозаветный хлам? Старый свитер и рваные колготки? Любимые босоножки с оторванной лямкой, что вышли из моды еще в восьмидесятых годах? Фетровую шляпу, за которую белая моль мне «спасибочки» поди, не раз сказала? Зачем? Нет! Все на мусорку! В авральном режиме! Ой! А что это за коробка, там, в дальнем углу? Мама дорогая! Открыла, а в ней шкатулка! Моя шкатулка! Из твердого картона, обклеенного фиолетовым бархатом, уголки медные, зеленые от времени…И крохотный замочек с пипочкой…Сюда, в эту шкатулку, я лет до двадцати пяти, складывала значимые для меня вещи. Вот оно – мое богатство: студенческая зачетка, якобы утерянная мной. Бумажный рубль от первой зарплаты. Порванные любимые бусы из фальшивого жемчуга. Сломанная брошь. Цветок от свадебного веночка. Когда-то он был белоснежным, сейчас пожелтел. Бирочки моих детей, что были привязаны к их тонким ручкам в роддоме, с датой и временем рождения, Из желтой клеенки, скукожившейся от времени как сгоревший пергамент. Записная книжка с адресами и телефонами близких мне людей, из которых в живых никого не осталось…И конверт. Обычный, почтовый. А в нем засушенный бутон тюльпана. Я хотела взять цветок в руки, этот отголосок моей первой любви, а лепестки серой трухой ссыпались сквозь пальцы на пол….Я посмотрела на испачканные руки, закрыла глаза и унесла меня волна памяти в далекий, очень далекий тысяча девятьсот семьдесят седьмой год…

…Жила я тогда в общежитии, училась на втором курсе в медтехникуме. Была весна, солнечная, звонкая…Настроение было сродни солнечным зайчикам, такое же неуловимое и радостное. И кружили голову ухаживания моего кавалера – Димки Макеева. Он был старше меня на три года, высокий, худющий до такой степени, что одежда на вешалке, смотрелась полнее и объемнее, нежели на Димке. Черные волосы торчали ёжиком, глаза напоминали созревшую черную смородину. Такие же черные, с блеском. Хищный нос чуть нависал над алыми губами. Мои подружки над ним посмеивались, а для меня он был красавцем! Растекалась я при его приближении, как кисель по блюдцу. Ёкало сердечко и воздуху не хватало, но изо всех сил я стремилась своих переживаний и млений не показывать. Потому как ухаживал за мной Дима странно. То в кино пригласит. Сходим, попялимся на экран и возвращаемся в общежитие молча, как супруги после развода. То улыбается, комплименты мне дарит, то намекает о свадьбе, то пропадает на неделю. В общем не знала я толком, какие чувства он ко мне испытывает. Напрямую про любовь не говорил, а спрашивать не хотелось. Спугнуть боялась. Так и встречались мы, как слова в кроссворде. Половину ответа знаешь. Половину – нет.

Приближалась пора экзаменов. Училась я хорошо и по этому поводу не переживала. Сдам. Уверена в себе была, как аксиома без теоремы. Все ничего, но за день до сдачи, намекнули нам девчонки из параллельной группы, что преподаватель наш очень тюльпаны любит. Кто ей букет задарит, того вытаскивает. Помогает. Придешь с пустыми руками – завалит, даже если ты отличница. В группе тридцать человек. В параллельной столько же. Шестьдесят букетов. Варенье она, что ли из них делала? Неведомо. Только деваться нам студентам , было некуда и пошли мы на базар, в складчину цветочки покупать. Пришли, а бабульки руками разводят – нет тюльпанов. Пионы лохматые стоят, запах головокружительный на километр. Кокетливая сирень из ведра подмигивает. Даже недотроги розы на высоком стебле есть. Тюльпанов нет. "И не ждите" - бабка нам говорит:" еще дня четыре не будет. Не созрели. Потом приходите". Мы в шоке! Какой потом, если у нас завтра экзамен? Вернулись мы в общежитие не солоно хлебавши. Настроение –ноль. Даже с минусом. Есть не хочется. Это вечно голодному студенту! Ни есть. Ни пить. Сидим с девчонками на кроватях, думу думаем, где эти чертовы цветочки раздобыть. А тут стук в дверь. Интеллигентный такой стук. Я ушки навострила – кавалер мой заявился! Не ошиблась. Зашел в комнату Дима, веселенький такой…А я в грустях! Естественно, Дима это приметил, ну и спрашивает: «по кому траур?» Я с девчонками, как на исповеди…Ничего не утаили. Дима посидел, подумал и говорит: « У мамки в теплице целая гряда с тюльпанами. Расцвели. Сам утром видел». Зря он это сказал, мы его тут же в оборот взяли. Отнекивался Димка, мол, мамка для продажи их выращивает, жадная очень, не даст…А мы свой аргумент, не за так просим, за деньги! Сдался Димка только после моего поцелуя в щечку. Посопел в две дырки и домой пошел, мамку уговаривать. Обещал через пару часов вернуться. Вернулся. Но не в семь вечера, как обещал, а в одиннадцать. Без цветов. Без денег. Пьяненький. Мы в претензию – как так? Объяснил – мамка цветы утром срезала и в другой город укатила, там дороже берут. Даже самого дохленького цветочка не оставила. Все увезла. Естественно, мы не просто в траур вошли после такого известия. В осадок выпали. Ниже плинтуса. Сидим. Молчим. Димка прокашлялся, на меня глянул и заявил:" У соседа по огороду тоже теплица есть. С тюльпанами. Все целые." Час назад, он, сам, лично, бутончики нюхал. С соседом и пригубился. Винца. Мы на часы глянули – половина первого ночи. Что делать? В восемь утра экзамен. Даже если мы спозаранку к соседу заявимся всем курсом, не факт, что он нам цветы продаст. Да еще задешево, так как основной наш капитал Димка с ним же и пропил. Сижу я смотрю на кавалера, а в груди злость закипает. Думаю, что же ты, единственную просьбу и ту профинтилил…Да и Димка свою вину осознавал. Глаза прятал, пальцы заламывал. И вот он, толи от отчаянья, толи от стыда, нам предлагает непотребное дело. Давайте, говорит, девчонки, в огород к соседу залезем и цветочки почикаем. Вам, мол, много не надо, пару букетов и все. Мы в голос – украсть что ли? Повертелся Димыч на стуле и признался. Да! Украсть! Кто смелый – за мной! ..

Эх, молодость шальная! Сейчас предложи мне такое дело – в полицию бы за шкирку отвела. Нельзя чужое брать! А тогда…

…А тогда собрались мы всей оравой, восемь девок, Димка – атаман. И пошли ночкой темной соседа грабить. Перед забором Димка затормозил. Мы: « Чего встал?» Он в ответ: « Собака там. В будке. На привязи. Надо как – то собаку отвлечь, а остальные сразу в теплицу, не далеко она от забора стоит. Через шагов пять.» Ну, тут я грудь колесом и с улыбочкой к Диме: « Я собак не боюсь! Не родился еще тот пес, что меня покусает!» И ведь не обманывала! Видно в моей крови цыганские отголоски были, но собаки, правда, меня не трогали. И я первой через забор…Что интересно, луна в полнеба. Фонаря не надо, каждую травинку под ногами видела. Каждый камушек. Иду. К будке собачьей. Пес лает, взахлеб. Я иду. Прыгнул пес вперед, чтобы меня зубками цапнуть, да ошейник не пустил. Так пес в воздухе кульбит сделал, захрипел, взлаял, а я иду себе спокойненько. Прямо на него. И руку протягиваю – нюхай! Пес носом мокрым ко мне в ладонь ткнулся и затих. Я его меж ушей погладила, под ошейником почесала, он и вовсе на брюхо лег. Я девчонкам вполголоса: «Давайте! Лезьте!»… Первым Димка, за ним еще две грабительницы. Я пса за холку держу. Он не лает, только в глаза мне с укоризной смотрит…Вот когда мне стыдно стало! Обняла я пса, «прости» шепчу, «сейчас уйдем!», чмокнула его в брыкли и к девчонкам. Они зря времени не теряли. Внушительную охапку нарвали. Все, им говорю, хватит, уходим! Девчонки ласточками через забор перемахнули. В полете все сорванные тюльпаны растеряли. Я следом. На самой макушке забора была, когда краем глаза увидела – на веранде свет загорелся, человеческий силуэт мелькнул с длинными руками…Через секунду Димка заорал по заячьи, следом выстрел раздался и громкий лай пса…

До общежития мы за минуту добежали, хотя к соседу шли минут сорок. В комнате считаться стали. Все на месте? Все. Кроме моего кавалера. Пал в неравном бою с доблестным псом воришка-неудачник…Пустить горькую слезу я не успела. В дверь постучали. Интеллигентно так. «Димка!» – завопила я. Это правда, был Димка. В правой руке он держал огромный букет тюльпанов, левой…держался за прокушенную псом (Пардон!)задницу, пытаясь унять струившуюся кровь…Дима подошел ко мне, протянул цветы – «Это тебе, любимая…»

Так я получила самые первые цветы от мужчины, самое первое признание в любви…И пятерку на экзамене…