Моей первой учительнице, Ирине Павловне Модиной, посвящаю Прости, что говорю с тобой на «ты», Твои ученики давно не дети, И многих нет, как и тебя, на свете, Прими же запоздалые цветы. Российская глубинка, центр страны. Где не было боёв в лихие годы, Не сотрясали взрывы небосвода. Ковали здесь оружие войны. Я славлю труд ушедших стариков, Не на фронтах, не на переднем крае. У них в цехах была «передовая». Без выходных. И спали у станков. Им редкий день, на несколько часов С семьёю повидаться удавалось. Казалось, что там час, такая малость, А жёны им рожали пацанов. Вот эти пацаны, блатной гурьбой В свой первый класс вошли в пятидесятом, И те четыре года были святы, Лишь потому, что связаны с Тобой. Каков твой труд, я понял жизнью всей. Одна на целый класс, по всем предметам Ты нас учила… если б только это! Не «отпускала» улица детей. Мы без конца дрались между собой, И не было имён, а только клички, (Делили власть по уличной привычке) Но глянешь ты, и прекращался бой. Всю доброту и ласку серых глаз Скрывала ты за круглыми очками, И очень строгой быть умела с нами Но и любила каждого из нас. Порой, текли слезинки по лицу, Ты всё терпела, даже кнопки в кресле, И часто голодала с нами вместе, Отдав свой хлеб ослабшему мальцу. Ты, как и все, считала каждый день, Тянула от зарплаты до зарплаты. Тогда все семьи жили небогато, И средством воспитанья был ремень. Но ты не предавала нас, любя, Суду отцов, ремню и педсовету. И детским чувством понимая это, Мы отдали бы жизни за тебя. Трагедия не обошла наш класс, (Упал Сашок под грузовик, с сугроба) Морозным днём мы вместе шли за гробом… Ты быть людьми учила жизнью нас. Но, вместе с тем, старалась нам читать О звёздном небе и о дальних странах, Волшебных городах и океанах, Тихонько приучая нас мечтать. И как-то быстро повзрослели мы Ты в «пятый» провожала нас другими, Не пацанов, с повадками блатными, А мальчиков, далёких от тюрьмы. Ирина Павловна! В который раз Воспоминанья сердце рвут на части. Я Господу молюсь, что дал мне счастье Войти когда-то, пацаном, в ВАШ класс. |