Ему снилась осень, тонкий прозрачный воздух, пестрыми мазками листья. Скамейка в глубине парка, на которой сидела она – юная девушка, а другой он её никогда и не знал. Да и ему тогда было всего лишь двадцать с небольшим…

Но вот она его замечает, улыбается нежной улыбкой. Он спешит к ней, садиться рядом, берёт её руки в свои, сжимает тонкие пальчики в серебряных колечках, целует их, а они такие холодные-холодные. Она молчит, но он слышит:

- Конечно холодные, они же без перчаток.

И тут он вспоминает, что тогда нечаянно в суматохе увёз её перчатки с собой.

- Не переживай, я куплю тебе новые, какие только захочешь,- шепчет он, глядя на неё с обожанием.

- Нет, мне нужны мои,- мягко, но требовательно отвечает она.

А Бог знает где её. Сначала они лежали в ящики его стола, потом? Он толком и не помнит, что стало с ними потом.

Он понимает, что начинает просыпаться, она отдаляется, расплывается…

- Нет, стой, подожди меня! - кричит он, хочет её удержать, но цепляется лишь за воздух и возвращается в реальность. Впросонях что-то бормочет жена. Этот сон, давно казалось забытая девушка, всколыхнули всё его сердце. Он встал, накинул халат и ушёл в кабинет, налил себе рюмочку коньяка. За окном была далеко не осень, а белая снежная зима. Он включил компьютер, обшарил все сайты знакомств и общения в поисках её особенного имени, но её нигде не было. Перерыл все бумаги, но так и не смог найти её фотографию. Раньше она стояла на его столе в рамке, потом лежала в альбоме, а потом куда – то запропастилась.

Едва забрезжило утро, он завёл машину и отправился на дачу, там его покойная матушка хранила в коробках на чердаке старые тетради, газетные вырезки и письма. Вдруг повезёт? И повезло: он держал в руках то одно единственное заветное письмо, в котором она говорила, что выходит замуж. Он перевёл взгляд на фотографию, он знал, что она была сделана специально для него, ему казалось, что васильки глаз смотрят прямо в его душу.

Стройные ноги, гибкий стан, он ни разу не скользил рукой по этому телу. Даже толком не распробовал вкус губ, был всего один поцелуй, но особенный, порывистый, обжигающий. Как он мечтал повторить его снова!..

По–человечески он очень хорошо понимал её поступок: она выбрала то, что ей было ближе и хорошо знакомо. А он и его мир были для неё неизвестностью, которой она вероятно испугалась. Но только теперь, спустя много лет, ему стало нестерпимо больно, аж, засосало под ложечкой оттого, что он тогда даже не попробовал за неё бороться. Он безропотно принял её решение, утешая себя тем, что между ними сотни километров. Но, ни сам ли он твердил ей, что расстояния преодолимы и пустяк?

Теперь уже конечно безнадёжно поздно искать следы. Да и что они могут сказать друг другу? У каждого устоявшаяся жизнь и семья.

В кармане завибрировал телефон.

- Виталик, привет! Как отдохнул? Конечно, сынок, встречу.

Он положил фотографию в барсетку и поехал на вокзал за сыном.

Он сразу заметил, что сын вернулся другим: глаза сияли, с лица не сходила улыбка. Ещё ему казалось, что Виталик хочет чем–то поделиться, но стесняется.

Вечером он совсем не мог заставит себя работать: между бумаг лежало её фото, он рассматривал её в лупу. Скрипнула дверь.

- Па, можно? Ты не очень занят?

- Даже если очень, то для тебя отложу. Я соскучился.

- Я тоже. Пап, я…- Виталик опустил глаза и теребил край рубашки, - я там познакомился с девушкой, Оля, я, я наверное влюбился…

Он улыбнулся, встал, обошёл стол и похлопал молодого человека по плечу.

- Это же просто здорово!

- А хочешь, я тебе её покажу?

- Конечно, хочу, но я и так уверен, что она красавица, ведь мой сын мог выбрать только такую!

Виталик принёс цифровой фотоаппарат и отдал отцу, с нетерпением ожидая его реакции:

- Пап, ну, что? Как тебе, а? что с тобой?

У него затряслись руки. Кто бы мог подумать, какое сходство!

- Ничего, просто такая, такая… обаятельная. Как, говоришь, зовут.

- Оля. Она не только красивая, но ещё и умная. Она умеет так необыкновенно рассказывать о самых простых вещах. Ну, с одной стороны это и не удивительно, её мама директор гимназии, да и имя у неё очень необычное.

Он упал в кресло. Это было просто непостижимо.

- Вот она и забрала себе перчатки, - едва слышно прошептал он.

 

9 мая 2008г., 21 год.