Ну, здравствуйте!

Я - Бублик.

Обыкновенный парень. С оспинками мака. Мака? Нет, я не торчок. Я просто мечтатель.

 

...Все-таки, странно быть Бубликом. Упитанным, неуклюжим, а главное - эта дырка посередине. Иногда кажется, что и мысли такие дырявые.

 

- Он ещё недоволен! - то и дело возмущаются соседи, - скажи спасибо, что ты - не баранка и не сушка. Пофигуристей, чай.

Да я рад, рад! Хотя и мечтал быть колобком... Круглой, идеальной фигурой... Шаром, совершенством которого восхищался ещё Сократ.

 

- Тоже мне, философ! - пристал ко мне Пирог. - С твоей то дыркой скромнее надо быть. Я вот не кричу о собственной исключительности. Но все меня знают. Любят. Жить, можно сказать, без меня не могут.

 

Следует сказать, что Пирог у нас - записной мачо и русский националист. Хотя и носит украинский чуб. Больше всего он любит рассуждать о том, что все пирожные произошли от пирогов, вечерами избивает Шаурму, но не отказывается от её любовных ласк.

 

- Все мои регалии содержатся в сокровищнице народной мудрости, - продолжал Пирог. - Вот, например: пирогом назвался - в рот полезай; знал бы, где пирог - там и открыл роток; всякое дело - пирог красит...

- Так я тоже лаптем шит, - начал было я, но он лишь захохотал, отмахнувшись.

- Даже женщины в нашем роду пользуются уважением. Пирожные! Послушай, как звучит! Пирожное Наполеон! Лягушатник, мать его... - добавил он, опомнившись. - А ты кто есть? Что может нарисовать воображение при имени Бублик? Дырку от бублика - не более того. Так что - дырка ты. Пустое место. Ничтожество, - издевался Пирог.

- Почему же, - возразил я, - а бубль-гум? А ещё ноль... температура абсолютного нуля, например.

- Шо?! - Пирог чуть не растерял всю свою начинку. - Умничаешь опять? Под интеллигента косишь? Образованный, гоголь-моголь! Нет, вы посмотрите на него!

 

Жестом приглашая "посмотреть" Кренделя и Ромовую Бабу, Пирог почти вывернулся наизнанку.

 

- Нехорошо. Нехорошо! - припечатал правильный во всех отношениях Крендель.

 

Родственник, называется. Брат двоюродный. Дырок то у него побольше, а мозгов поменьше.

Большегрудая, толстозадая Ромовая Баба презрительно фыркнула и дыхнула перегаром. Легко прослыть красавицей в коллективе, где кроме тебя женщин больше нет. Есть ещё Сушки. Костлявые пигалицы, пищалки стервозные, малолетки. Тоже те ещё штучки. Но под статью попасть можно. Пирог то и дело жалуется, что у него бока по утрам болят. Рисковый он парень, однако. Мачо, одним словом.

 

Нет, не тянет Ромовая Баба на роль прекрасной дамы. Дама должна быть изящной, с правильными чертами, мягкой внутри - только округлые формы... Неужели нельзя совместить то и другое?

 

Да, я мечтатель - знаю. В бытность свою молоденьким Бубликом поделился мыслями с Кренделем - тогда он ещё не был таким заматерелым консерватором. В юности вообще все мы гораздо лучше, да.

Но он меня не понял.

- Ты грезишь о красоте! - сказал он мне прямо. - А некрасивых баб не бывает. Бывает только мало рома.

Не ожидал от него такой пошлости!

 

Но, вот если бы быть кем-нибудь поинтереснее. Вот чизбургеры и гамбургеры наши в Мак-Доналдс уходят. Не знаю, что это такое, но оттуда ещё никто не возвращался, значит - хорошо там. Маца вообще где-то в землях обетованных.

Ну, какие перспективы у простого парня? Какие развлечения? Жизненные ориентиры?

Пекарь и Кондитер - вот боги, которым мы поклоняемся. Жизнь формализована до простоты. Мука и тесто определяют. Замес решает. Выше собственных дрожжей не прыгнешь.

 

Есть идеология - форма, проще говоря. Всех отштампует, всех выверит. Мне ещё повезло, другие такую муштру проходят - глазурь, цукаты, шоколад, кремовые розочки. Зато - есть возможность "держать марку", "делать лицо", я бы сказал. Иногда - помогает.

Живем мы скучно, да. Но все вместе дружно завидуем семье Хот-Догов. Они-то никого не стесняются. Кетчуп, горчица. Теперь-то я точно знаю, откуда произошло это - "Догги-стайл".

Предаваясь таким грустным размышлениям, я и увидел однажды её.

 

Милый сердцу силуэт. Белые кудряшки. И какая форма! Легка и воздушна, чиста и так естественна! Будто не кондитером, а художником создана.

Когда она прокатилась мимо, я словно перестал чувствовать свою неуклюжесть, возомнил себе настоящим мужчиной. И всеми сторонами своей натуры захотел сблизиться - хотя бы корочкой. А лучше - разорвать фантик, проникнуть в нежный крем, украсть её маленький орешек...

При этой мысли мои бока затрепетали. Милая... Совершенная моя... Как бы я хотел, чтобы мы стали одной выпечкой.

Видимо, последние слова я произнёс вслух, потому что рядом вдруг раздался гастрономический хохот. Пирог, чтоб его.

 

- Ишь, губу раскатал! Рафаэллу ему подавай! Она же не нашего теста! Блондинка. Ещё и с французским кремом, - презрительно сплюнул мачо. - Да и отдается она за свои карамельные фантазии и сахарные мечты!

 

Но я не верил. Все хотят счастья, но не каждый тому на пути. Через несколько дней мне удалось с ней поговорить. ...Она прикатила как всегда, тихонечко шурша соблазнительным прозрачным фантиком, и я снова вздрогнул, ощутив знакомый аромат.

 

- Кто здесь? - её голос всколыхнул тишину. - Ах, это вы, Бублик...

Ручаюсь, она покраснела! Шмыгнула носиком. И откуда она узнала, что я приторговываю сахарной пудрой?

Когда двое так близки - слова не нужны.

 

Она таки влезла в мою дырку. Кругленькая моя. Безупречная. Само совершенство. Я счастлив, околдован, потрясён! Никогда и не подозревал, что это такое блаженство!

 

Однажды, смерив мои бока опытным взглядом, она сказала:

- У тебя будет ребёнок...

Вот так просто взяла и сказала: у тебя будет ребёнок.

Этого следовало ожидать! Я был рад как ненормальный. Готов был любить весь мир! Лез обниматься к Пирогу, подмигивал Кренделю. Но они смотрели на меня очень странно. Крендель старался избегать, Пирог даже бил.

 

А потом появилась она. Моя дочурка. Чумазая Картошечка. Я её любил и лелеял, не замечая, что Рафаэлла все больше подсаживается на сахарную пудру.

 

Может быть, все бы и обошлось. Жизнь наладилась. Вошла в дрожжи. Но внезапно к нам въехал Эклер. Тоже мачо. Он сам себя так называл, а если бы не называл, то я бы принял его за представителя одного из кекс-меньшинств. Черный шоколад, дорогой французский крем. Как я жестоко ошибался! Да, мачо. Не такой, как брутальный Пирог, от которого за версту несло подкисшей капустой и, пардон, несвежими яйцами. А лощенный. Гад.

Он сразу стал набиваться в друзья. По-соседски. Навязчиво. Мы частенько попивали ром вместе. Однажды, обняв Рафаэллу, Эклер подмигнул мне, и попросил достать чистой сахарной пудры.

 

Когда я вернулся, то крышка коробки оказалась закрытой. Раздавались приглушенные голоса и стоны.

 

- О, эти кокосовые кудряшки!

- О, этот темный шоколад!

- О, как хорошо! Тебе также хорошо, милый?!

- Йа, йа, натюрлихь! - хлюпал мачо со странным акцентом.

 

Всю ночь они играли в Баунти, вывернутую наизнанку.

 

Утром плакал, вытирая пятна крема. Качал мою миленькую Картошечку, плакал. Она везде со мной. Моя единственная отрада. Да, всегда подозревал, что мир сложнее, чем кажется с моего замеса.

За пудрой посылали каждый вечер.

 

Однажды я обратил внимание, что Рафаэлла как-то располнела. Эклер перестал обращать на неё внимание. Затаскивал в коробку Ромовую Бабу и даже Сушки. Рафаэлла устраивала сцены. Однажды Эклер выставил её наружу.

 

Мы сидели бок о бок. Она виновато терлась о мою корочку кокосовой стружкой. Я молчал.

- Знаешь, милый, это все было так легкомысленно!

 

Снова вместе. Но, оказалось, ненадолго.

 

Как меняется мир! Друзья, которые совсем недавно были рядом, словно стыдятся своего теста. Пирог возглавил фронт национального освобождения имени Ивана-дурака. Крендель ушел в бизнес, вешает лапшу на уши дешевым кексам. Даже Ромовая Баба зашилась, высохла и стала петь народные песни голосом Людмилы Зыкиной.

 

А Рафаэлла уехала в землю обетованную. И кто бы мог подумать, что Маца - её двоюродная тетя? Я остался с Картошечкой и Парижской Бомбой. Рафаэлла звонит каждый день. Скучает. Спрашивает о дочках. Мечтает, как мы все вместе будем счастливо жить там. С ней. Вы скажете любовь? А разве это любовь?

 

***

 

Я - Бублик. Обыкновенный парень. С оспинками мака. Торчок? Ну и что! Мне так хочется быть интересным, значимым, востребованным. Потрясать воображение окружающих.

 

Да? А почему я - Бублик? Оглядываю свои формы. Я же Тор! Бог грома и молнии из скандинавской мифологии. В руках моих громовый молот Мьёллнир! ...мда. Стоп. Какая глупость! Опять куда-то занесло. Не то все это. Нет, не то. На фэнтези сегодня ни одна нормальная женщина не купится.

 

Итак. Я - Тор. Геометрическая фигура. Даже совершенный шар - частный случай тора. Все вокруг состоит из торсионных полей. Земля покоится на трех слонах, слоны на черепахе, а черепаха на Торе! Тора - древняя книга... мда-а-а... опять...

 

Итак... торсионные поля... Как же я раньше не сообразил! Ведь можно оставаться собой, но при этом быть неизмеримо более значимым! Лежать в основе всего мира!

 

В волнении набираю телефонный номер. Гудок... Снова гудок...

- Алло! Проект Манхэттен? Нет, нет! Пиццу на дом не надо! Пригласите, пожалуйста, Альберта Эйнштейна. Альберт? Это говорит Бубль... кхм... лорд Тор! Я только что создал единую теорию поля!