Ладья острым носом легко и свободно рассекала морскую гладь. Одна, вторая, третья… Будто чайки летели они низко над волной. На всех парусах плыли до Византии русичи. Имели они наиважнейшее задание от Великого князя Олега встать на службу Византийского императора, дабы укрепить договор прошлолетний с ним. После великих морских походов на Царьград, подписал-таки Лев VI, попросту именуемый Философом мирный договор с Русью. Но, понятное дело, и не без своей выгоды – время-то смутное, а русичи великие мореходы и воины. Вот и подрядил Олег своих верноподданных с Саксинского моря на ратную службу у византийского владыки. Но воины - на то и воины, чтоб без ратных подвигов не сидеть. Потому безропотно и даже весело снарядили в славном городе Русич три ладьи и отправили в путь на Царьград. Плаванье было долгим. Но погода благоволила к морякам – спасибо Морскому Царю Водянику, что правит с сотворения мира со своею царицею Белорыбицей. Вот ужо и вступили в гостеприимное Черное море. Здесь-то как раз и таится в глубинах подводный дворец Морского царя, это каждый моряк знает! И осталось при попутном ветре всего ничего плыть – каких-нибудь пару недель. Молодой кормчий затянул песнь, что издревна поют моряки, приближаясь к родному берегу. Воины поглядывали на него неодобрительно – где это видано, чтоб, не видя ни клочка суши, затягивать приветственную песнь! Но кормчий уже углядел удивительных дружелюбных рыбин, которых Морской Царь посылает всем мореплавателям в предзнаменование скорого завершения плавания. Это был уже, почитай, третий морской поход кормчего, потому и чувствовал он себя бывалым моряком. Редко кому удавалось вернуться живым и невредимым из дальних путешествий, да еще и таких трудных, как предыдущее, когда они свою плоскодонную ладью ставили на колеса и на себе тащили по суши, аж под самые ворота Царьграда! Хвала Сварогу, справились! После того похода и подписал император Лев мировое соглашение. Демьян, так звали кормчего, среди многих сопровождал Великого князя при подписании важного документа, чем втайне гордился. Втайне, потому как не пристало воину и моряку выставлять напоказ свои чувства. Да еще такие, которые лишь девицам присущи – это они пущай красой своей гордятся напоказ! Демьян встрепенулся при воспоминании о девицах, а вернее об одной – Ольге. Ох, не скоро он теперь свою любаву-то увидит, ох, не скоро! Ею он тоже втайне гордился – стан, что твоя осинка, да и зовут как саму Великую княжну.

Демьян настолько погрузился в воспоминания, что не заметил сгущавшихся на горизонте туч. И только когда порыв ветра, насланного Стрибогом, захлопал парусом, да лихая волна едва не выбила кормило из сильных рук – тогда он очнулся, начал выправлять ладью по ветру. Но видно рассердился на что-то Морской Царь – выпустил Великого Черного Змия, что наводил страх по всем морям и окиянам, сжирая корабли без остатка, а ежели еще и мало этого ему казалось, то и на сушу не брезговал зайти – полакомится прибрежными поселениями.

Ужас сковал кормчего, когда накрыл своей страшной пастью Великий Змий один из трех кораблей русичей. Крики людские потонули среди бушующих волн, свиста ветра и рева Черного Змия. На ладье Демьяна воины сбились плотной кучкой около единственной мачты, привязавшись к ней кто, чем сумел. По двигающимся губам Демьян понял, что молятся они богу Перуну – покровителю всех воинов. А может и Сварогу. Сам Демьян, по старинному обычаю, прикован был к кормилу, чтобы не смог в лихое время бросить управление ладьей. Молиться у Демьяна времени совсем не было. Лишь зубами скрипнул молодой кормчий и уперся ногами в напольные доски ладьи покрепче – никакая качка теперь не страшна.

-Врешь, Великий Змий, нас так просто не сожрешь!

Демьян принялся выворачивать кормило супротив ветра, надеясь поиграть в «догонялки» со Змием. Ладья скрипела жалобно на все возможное свое многоголосие, парус яростно хлопал на ветру, волны огромной величины обрушивались на набойные борта. Но пока плоскодонный корабль хорошо держался на плаву и слушался своего кормчего. Что ж, у корабля, как известно тоже душа имеется, ему тоже в пасть к Змию не охота!

Неожиданно на большой волне ладья сильно накренилась на бок и, зависнув на несколько секунд буквально между небом и землей, перевернулась кверху дном и рухнула в бушующие волны.

Демьян, ослепленный и оглушенный ударом, не видел, как тонули воины его дружины. Привязанные к мачте, они не могли сами распутаться из множества веревок. Мокрый парус и сломанная мачта только помогли побыстрее отправиться большей части людей к Чернобогу.

И уж тем более, не мог кормчий знать о судьбе третьей ладьи, которая продолжала болтаться на волнах, волею Морского царя пощаженная в страшном сражении с Черным змием. Но и у там мало осталось шансов на спасение – кормчему третьей ладьи оторвало руку, когда сильная волна выбила из уключин кормило. И теперь он корчился на дне, быстро истекая кровью.

Демьян очнулся от того, что кормило, ничем не стесненное, било его полечу при каждом покачивании. Под днищем ладьи шторм почти не чувствовался. Не было слышно ни свиста ветра, ни рева Змия. Стояла мертвая тишина.

-Ах, гадина, достал-таки нас! – произнес Демьян вслух, просто чтобы разогнать эту гнетущую тишину.

Голова еще находилась выше поверхности воды, но одежда уже настолько отяжелела, что тянула тело вниз. Демьян старался не смотреть по сторонам, понимая, что увидит страшную картину смерти. Он вздрогнул, когда что-то задело его ногу. Демьян подумал, что если он не хочет пойти на корм придворным Морского царя, то надо бы высвободить руку и постараться выбраться наружу – авось, третья ладья еще на плаву, подберут его. Кормчий подергал руку туда-сюда, но кормило держало крепко. Тогда, помянув по очереди и попросив помощи у всех богов, каких знал, начиная со Сварога, Перуна, да Стрибога и заканчивая Ярилом, кормчий начал расшатывать уключину, чтобы высвободить руку вместе с кормилом. Демьян напрягал свои недюжинные мускулы и так и эдак, но уключины лишь жалобно скрипели в такт его попыткам. Хорошо, правда, было уже то, что благодаря таким физическим упражнениям, Демьяну совсем не было холодно, а то бы в холоде смертушка одолела давно. Но холодная купель отпускать не хотела свою жертву. Видно не наелась еще двадцатью молодыми воинами, что плыли на ладье Демьяна. Ноги стали уж свинцовыми и нет, нет, да нырнет головой вниз непокорный кормчий. Только родное кормило продолжало держать его около поверхности, хоть и не по своей прихоти. Демьян усилил попытки освободиться. Подтянул ноги, уперся в борт, напряг прикованную руку и, не обращая внимания на страшную боль в запястье, начал тянуть кормило на себя. Борт скрипнул набойной доской и вместе с добрым ее куском кормило вылетело наружу. Демьян перекувырнулся вверх тормашками, кормило хлопнуло его по голове, и молодец камнем пошел ко дну, утягиваемый к тому же неразрывным своим грузилом…

…И сызнова Демьян пришел в себя. Открыл глаза, огляделся по сторонам. То ли спит, то умер - никак не поймет. Вокруг трава колышется разная-преразная, какая выше его самого, какая мхом понизу стелется. А под ногами – песок! Сидит Демьян на этом песке, никак опомниться не может. Помнит налетевшую буру, помнит и то, что ладья погибла, а с ней и все воины. Помнит, как от кормила пытался избавиться. А вот как здесь оказался – вовсе память отшибло. Вдруг смотрит – а мимо рыбки стайкой проплывают. «Это ж что ж получается? И я тоже утонул? Но тогда где ж мои други? С кем пришлось разделить мне сначала плаванье, а затем и смертушку?» Вертит Демьян головой и примечает, все чудеса морского дня. Там морские твари, на коньков похожие в салки играют, там рыбина плоская плывет, а из хвоста у ней молнии. А вот там ракушка огромадная створками хлопает, а промеж них жемчужина дорогущая мелькает, да такая крупная, прям, как для великой княжны специяльно предназначенная. «Вот бы Олюшке моей такую в дар принесть!» - подумалось Демьяну. Да сразу и скрутило печалью: «Да ежели я утонул, то не увижу ведь любушку мою во век!» Закручинился Демьян и побрел по дну морскому, куда глаза глядят. А злополучное кормило, что и в смерти не отпустило своего кормчего, оставляло следом за ним глубокую борозду. Выходило, будто пашет Демьян невиданную морскую пашню. Но недалече ушел бывший кормчий, как нагнала его рыбина размеров невиданных – голова в три обхвата, хвост, что ладья. Испугался Демьян, что чудо-юдо-рыбина сейчас его слопает и даже косточек не оставит. А та говорит по-человечьи:

-Садись на меня, кормчий, я тебя быстро довезу до палат Морского царя.

Демьян так перепугался, что безропотно взобрался по чешуе рыбины, как по лесенке, уселся между плавниками, кормило пристроил и ждет. Рыбина ждать себя не заставила – развернулась и поплыла, да плавно так, что Демьяна и сморило.

Проснулся бравый кормчий, когда чудо-юдо-рыбина его непочтительно тряхнула на спине:

-Приплыли, кормчий. Тебя в палатах сам Морской царь ждет.

Демьян подхватил свое кормило, слез с чуда-юда и направился к неясному свечению впереди. Чем ближе он подходил, тем отчетливее видел все богатое убранство палат Морского царя. «Видно зря земной Царьград так называют! Здесь он, настоящий Царевый град!»- думалось Демьяну.

Выстроены палаты были из перламутровых ракушек, отделаны жемчугом и другими разыми каменьями и золотыми монетами самой разной чеканки. «Видно с затонувших кораблей богатство!» - догадался Демьян.

Ворота в пять ростов кормчего, а он и сам парень не из мелких. Но Демьян не заробел, зашел прямо в палаты царские. Глядит – сидит на троне Морской царь. В волосах водоросли, на ногах перепонки, в руке трезубец. Рядом с ним – супружница его нареченная – Царица Белорыбица. Вся словно серебром горит, а из платья парчового, хвост рыбий торчит. Все в точно так, как еще бабушка Демьяну в детстве сказывала. Поклонился Демьян в пояс владыкам морским, как Великому Князю Олегу кланялся. Морской царь благосклонной кивнул, Белорыбица улыбнулась.

Демьян осмелел:

-Почто ты меня к себе призвал, Владыка? Или это всем утопленников честь такая оказывается?

-Да нет, не всем… - пророкотал Морской царь, будто прибой об утес забился. - Не топил я тебя вовсе. Те, кто с тобой в челне был, те уж у Чернобога пятки греют. А здесь… Здесь особый почет оказывают, да за особые заслуги.

-Чем же я тебе приглянулся? –удивился Демьян.

-Настырностью своей и смелостью. Твои други-то, как Великого Черного Змия увидали – испужалися, а ты нет, боролся до последнего. Пока я уж челн твой не перевернул, чтоб спасти вас от Змия.

-Хорошо же ты помог! Так, что щас други мои рыб собою кормят.

-Кто ж ведал, что так получится! Не вязались бы оне веревками – глядь и живы б были…

Да не о них речь. О тебе. Надобно мне, чтоб ты со Змием один на один сразился!

-Эдак ты, Владыка, замахнулся! Не воин я, а кормчий!

-Все знаю. И кормило твое вижу. Не отпустит оно тебя ни в жисть… И все-таки… Распоясался Змий последнее время - никакого сладу с ним нет! Выходит из своей пещеры, где из покон веков прячется на дне морском и безобразничает, мне мешает, корабли топит, воду баламутит! А уж сколько морского народу из-за него погибло! И не сосчитать! А пуще того, стал грозиться поднять великий шторм без моего дозволения! И настанет тогда конец морского царства, а с ним и всего белого света!

-Да как же я с ним справлюсь?

-А вот это, Демьян, уж не моя забота. Справишься – отпущу наверх. Не справишься – отправишься к Чернобогу. Будешь у него кормчим.

Морской царь хлопнул в ладоши и тут же водяной вихрь подхватил кормчего и плавно вытолкал взашей.

Очутившись за воротами, Демьян крепко задумался. Морской владыка так и не сказывал, где Змия искать-то! Но тут, словно по волшебству, сызнова подплыла к Демьяну чудо-рыбина.

-Отвезу тебя к Великому Черному Змию!

Демьян на этот раз уже без испугу плыл на рыбине.

Долго плыли ли, коротко ли, да красотища морского дна давно сменилась мрачными окрестностями. Водоросли стали гуще и темнее, перестали попадаться резвящиеся стайки рыбешек. Только осьминоги безмолвными тенями проскальзывали изредка мимо.

Чудо-юдо-рыбина остановилась около темного провала пещеры, вход в которую весь зарос сизыми водорослями.

Как только Демьян ступил ногами на морское дно, рыбина уплыла. Кормчий остался один. «Видно надобно в пещеру идти!» - решил он. Но только сделал пару шагов, как выпрыгнули на него страшенные твари. То ли раки, то ли крабы – не поймешь! Клешни огромные, глазищи сверкают! Тело в панцирь толстенный одето, точно в броню.

-Куда путь держишь? – проскрежетал один из них.

-Иду Великого Змия навестить! – не растерялся Демьян.

-С чем пожаловал?

-Вот, подарок несу! – Демьян показал чудовищам кормило.

-Проходи!

Демьян вошел в пещеру. Изнутри она еще страшнее и гаже оказалась. Стены наростами покрыты, из темноты кто-то глазками-бусинками за гостем наблюдает, бусинок много-премного, со всех сторон смотрят, да взгляды все недобрые такие! Бравый кормчий решил вида, что боится, не показывать и знай идет себе прямо. А что делать? Отступать некуда, да и не пристало русичам отступать! Постыдно это. Вскоре вышел Демьян в каменный зал, где на каменном троне и увидал того, о ком моряки страшные сказания и печальные песни складывают. Сколько кораблей и ладей загубил он на белом свете! А вот гляди ж ты – сидит, как ни в чем ни бывало… Рассерчал Демьян даже.

-Эй, Черный Змий! Почто на тебя Морской царь жалуется? Почто ты в море стал частенько безобразничать?

-А тебе что за дело? – прошипел Змий, - Кто ты таков, чтоб Великий Черный Змий перед тобой ответ держал?

-Я-то? Я гость твой, Морским царем посланный. «Передай", наказал мне Морской царь, "привет дорогому соседушке!»

-Какой я ему «соседушка»! – вскипел Змий, - вражина я ему! Неровен час, замучу такой водяной вихрь, что смешается земля с морем, что придет конец всему белому свету: и Морскому царю, и всем людишкам!

-Вот, вот! Морской владыка на это и жалуется, что больно часто ты гулять по белу свету стал, зазря корабли пожираешь, да поселения мирные, на берегу стоящие, разоряешь!

-Хочу сам властвовать везде! Вот сожру еще тыщу и один корабль и наберу такую силу, что никто меня остановить не сможет! Подниму со дна морей и океанов всю воду и выплесну ее на сушу! Ничего тогда не останется живого ни на море, ни на суше! Везде будет царство Великого Черного Змия!

-Ох, ты! Царствие Великого Черного Змия…Ты, Змий, мелко мыслишь… Вот Морской царь поделился со мной тайной великой – хочет он править небесным океаном со всеми его островами-звездами! Вот это править, так править! И станет он прозываться Владыкой Небесным!

-Я тоже хочу! А ты, моряк, не знаешь, как этого достичь можно?

-Знаю. Да тебе-то почто? Ты ж здесь остаешься, моря мелкие мутить…

-Нет! Я первым Небесным Владыкой хочу быть! Наперед Морского царя! Говори, а то сожру! Нет, лучше отдам на растерзание моим деткам – меленьким змиенышам.

-Ох, почто ж ты меня испужаешь? – Демьян притворился, что боится и даже сжался в комок. - Ну, слушай…

Змий напрягся, затих… Демьян шепотом сказал:

-Надо разогнаться, да как следует, и выпрыгнуть из моря прямо на небо. Выпрыгивай выше, а то можно обратно свалиться! А на небе ужо всем и объявить о своей власти… Но допрыгнуть до неба не каждому по силам!

-Мне по силам! Пойдем!

Змий выплыл из зала и быстро заскользил по извилистым коридорам. Все обитатели пещеры разбегались, расплывались при виде его. За собой Змий тащил Демьяна. Кормчий же думал думку – как освободится от Змиева захвата, да сбежать… Вот вышли они наружу. Около входа по-прежнему стояли стражники-крабы. Увидели Великого Змия, клешнями щелкнули, глаза выпучили. Змий повернулся к Демьяну:

-Останешься под присмотром моих верных стражей.

Демьян спорить не стал. Стоит, вдаль смотрит, будто ждет чего-то. А Змий отплыл далеко уж от пещеры, его и не видно. Вдруг Демьян видит, что несется по дну воронка страшная, с хвостом немерянным, на Змия похожая и поднимается все выше и выше к поверхности моря. Кормчий взял да и ухватился за самый кончик. Его втянуло в воронку, а крабы-чудовища принялись щелкать клешнями, стараясь поймать беглеца. Но Демьян огрел обеих кормилом. Да так, что панцири треснули. Кормило-то сделано из столетнего дуба! Последнее, что запомнил Демьян – как стрелой вылетел он из воды и принялся жадно хватать ртом соленый морской воздух. С нечеловеческим усилием Демьян вырвался из страшного шлейфа Змия и лежа плашмя на кормиле упал на воду. Змий промчался выше, все набирая скорость…

...Демьян очнулся от страшного холода. Сознание медленно возвращалось. Демьян принялся оглядываться, соображая, где ж это он? Кормчий болтался в холодной воде, держась за кормило, чтобы не утонуть. Вокруг плавали обломки его бывшей ладьи. Но море было снова мирным…. Третья ладья, которую Змий в своем безумстве пощадил или не заметил, качалась совсем близко. Плыть-то ладья почти не могла без кормила, но течение само гнало ее к Демьяну. Как только поравнялась с моряком, Демьяна тут же втащили внутрь. Моряки и воины встретили сотоварища своего радостными криками. «Не уж, то сон у меня был, про Морского Царя и Великого Черного Змия?» - подумал измученный кормчий. Но долго размышлять было недосуг. Увидев, что случилось с прежним кормчим ладьи, Демьян подошел в разлому в борту. Он ловко пристроил на пустое место свое кормило, с которым так и не расстался. Ладья снова взяла курс на Царьград.

Ночью Демьян вновь задумался о том, что ж таки с ним произошло. Высоко над морем светила полная луна и молодой кормчий невольно на нее засмотрелся. Но вдруг на Луну набежало что-то темное, в чем Демьян с ужасом и удивлением узнал силуэт Великого Змия. И понял кормчий, что Великий Черный Змий все ж допрыгнул до неба. Ну, что ж пусть гоняется за звездами! А здесь на земле - конец света отменяется. Ведь в море остались только Змиеныши и пройдет не одна сотни лет, прежде, чем они силушку наберут…

… На следующее утро сам император Лев взошел на ладью, дабы лично приветствовать храбрых моряков, преодолевших шторм и ураган. Целую речь хвалебную сказывал император о том. А затем Старший из воинов подал ему бумаги, по коим поступали русичи к нему на верную службу… Демьян, освобожденный, наконец, от кормила, стоял в одной шеренге с бравыми вояками и гордился тем, что он – РУСИЧ!