* * * Доверив престарелому врачу свои сердца, кишки и селезёнки, в больничный сплин дряхлеющей казёнки не каждому отдаться по плечу. Мне страшно, доктор. В кафельной тиши считаю трещины на потолке, на стенах, на черепах… Улыбки манекенов всё в тех же снах и так же хороши. Как знать, что в этом запахе карболки придет на ум, но нет карандаша, (с карандашом рифмуется душа), а я в трико и выцветшей футболке… И тапочки. И хочется курить. Ночь за окном.… Да что там говорить? Лежит на полке апельсин. Один. |