Телефонный звонок. Я посмотрела на номер и приготовилась к привычным вопросам-допросам. Не торопилась брать трубку, точно помню, что, не спеша, взяла и нажала пальчиком на зелененькую кнопочку:

-Да, мам!- звонко, бодро и жизненно отчеканила я.

-Это я… Мне что-то плохо, ни вдзохнуть … Совсем не могу что-то - жалуется не мама, а бабуля.

-Господи, бабуля, что такое? Ты одна? Мама где?- триллион вопросов пронесся в моей беззаботной голове один за другим. Мама же сегодня на работе. Опять забыла. Главное - не напугать ее. Руки уже одевали меня в джинсы, водолазку, куртку, кроссовки.

- Ты помнишь, как мы с тобой в Новосибирске отдыхали, бабуль, помнишь?! - я стараюсь не дрожать голосом. Я уже одета, молниеносно срываюсь по ступенькам вниз, на улицу скорее.

- В гру-ди…бо-лит, прихватило... - она нараспев, глотая воздух, пытается ответить.

-Бабуль, а помнишь, как у тебя в деревне я на золу упала?!?! Коленки в крови, а лицо черное, угольное. Помнишь, как ты меня всю зеленкой хотела залить??- махаю рукой каждой встречной машине. Торможу какую-то, бегу к водителю.

-Ну… По-мню…По-мню...- я точно знаю, что сейчас она присела на краешек дивана, держась рукой за правый бок. Может, поморщилась от боли и осторожно, но присела. «Левый берег, автовокзал, за минут десять?!?!?!»- водитель ошалело крутанулся вместе с рулем на своем месте. То ли кивнул, то ли вдохнул. Меховушка на руле начала ластиться к его рукам быстро и настойчиво.

-Ох… Ху-до … Мне… Ма- ри-шеч-ка…Ох … Худо…- уже причитает она почти шепотом. Я слышу, как она шумно набирает воздух. Вдох… Выдох… Вдох… и… Медленный выдох…

-Бабуля. Бабуль! Подойди к окну! Ближе подойди, упрись лбом в окошко! Я к тебе еду. У меня бежевая машина, остановлюсь за автобусной остановкой. Скажи, ты видишь меня ?! - я напряглась так сильно, что кнопки телефона врезались в ладошку. Убила бы за эти пробки и водителя беспомощного, и меховушку его ручную.

- Не.. Не вижу… Вижу…Троллейбус подъехал…- вдох и выдох, вдох и выдох.

- Послушай меня! Смотри на людей, смотри на дорогу, ищи меня. Ты помнишь? Ты помнишь, как мы с тобой в Новосибирске отдыхали, бабуль, помнишь? Как мама мне кока-колу не разрешала пить (наследие капитализма), а ты мне разрешила?! Тайком, это ж наша с тобой тайна была вечная, помнишь? – твержу я и мысленно катапультируюсь из пробки.

-Ты смотришь? Ты внимательно смотришь? Ты не думаешь о боли?!– я уже близко, сейчас взвизгнет молния, я рассчитаюсь с этим любителем животных на руле и помчусь.

- Я… жду… - она вглядывается в машины, в прохожих. Правую руку привычно вскинула, положила на лоб, прильнула к стеклу.

-Ну, сейчас то видишь меня? Я тебя вижу, родная моя, держись, я бегу, не отходи от окна, слышишь меня. Не плачь, я вижу, ты плачешь, нельзя ведь тебе плакать. Ты, что это таешь, Снегурочка моя! Я тебя не отдам, слышишь! Я не отдам тебя!!! – ору я в эту равнодушную трубку. Бегу, спотыкаюсь, опять бегу. Восьмой этаж, да мне сейчас хоть двадцатый.

Вдох. Выдох.

Вдох. Выдох.

Дверь, замочная скважина, ключ.

-Баба! – врываюсь в квартиру я, прижимаю ее к себе. Маленькую и беззвучную, в ситцевом халатике и добрым платочком на седой голове. Доверчивые глаза полные слез. Дыши....

Раковина. Мыло. Полотенце. Лекарство и шприц.

Руки, какие они предатели. Они боятся. Первый раз все-таки. Я поставлю. Я смогу. Подумаешь укол. Ух, ты! Это у меня пот или слезы? Трусиха!

-Это все на погоду, бабуль, на погоду… - плавно объясняет мне и ей иголка.

Погода, ясное дело, отвратная. Мерзло пакостная, так говорят в нашей семье.

- Ща, ща, все пройдет, все будет хорошо, надо только чуточку полежать, совсем чуточку - я глажу ее по голове, целую каждую слезинку, прижимаюсь к морщинкам на щеках. Жду. Жду такого глубокого вздоха, после которого все наладится. Вот он. Значит успела…

* * * * * * * * *

Она поворачивает ко мне голову, протягивает руку, ласково треплет за волосы. Слава богу! Я уже не скрываю своего ликования! Ура!!

-Маришка…Так … ты... опять шнурки то… не завязала…. Бешеная моя, - говорит она еще слабо. Я уже чувствую, как воздуха в комнате становится все больше и больше. Я начинаю внукотерапию. Я рассказываю ей. О погоде. О новом сериале. О будущей прибавке к пенсии. О новых сортах бессорнякового картофеля (только сейчас придумала).

Она согласно кивает, удивляется, потом находит в складках одеяла мою руку, слабенько улыбается.

- Ну, что внученька моя, поживем?- старается уже развеять мой страх она.

- Еще как поживем, бабу-у-ля! Шнурки завяжем и поживем! А это-то, наш с тобой секрет, - шепотом отвечаю я.