Белая чайка

 

Славный выдался день. Вечерело – солнце медленно садилось за горизонт, и он решил немного передохнуть.

Весь день Петр Игоревич как звали его деревенские дети или просто Петя трудился с лопатой в руках. Старый лесник, он брился почти каждые две недели и покупал на местном рынке средства от комаров – чтобы не кусали ночью.

Тёплый, уютный дом его стоял прямо посреди леса, вблизи от тайги. Местная владелица бакалеи – Нона Фёдоровна, попросила его вырыть в лесу прямоугольную яму, пять метров шириной и семь длинной. Глубиной в три метра. Эдакая получится яма для воды, откуда потом проведут канал, и будут орошать поля летом.

Так что за две пачки Беломорканала и несколько новых книг от зарубежных писателей лесник согласился. Сигареты естественно ему выдали авансом.

Вообще Петр Игоревич человеком был не молодым. В восьмидесятых годах переехал сюда – на западносибирскую равнину. И вот уже тринадцать лет трудился как лесник.

Лицо его к тому времени уже совсем изменилось – друзья из местной деревни уже не помнили того красивого мужчину, теперь он стал старым. Кожа была шершавой, кости слегка побаливали, взгляд и слова были мудрее, а волосы на голове немного посидели.

А страсти к сигаретам и квасу ой как прибавились! Правда Петр пить бросил – ещё пять лет назад, когда и как раз пьяный баню не нарочно сжёг. С той поры три года семья Ждановых его даже близко ко двору не пускала, пока им он новую баню не построил. Самую красивую баню и самую большую во всём селе. Так и жили.

Он присел на свой табурет, крепко упершийся железными ножками меж корней старого дуба, прямо посреди мелкой балки у оврага. Петя взглянул на небо и закурил папироску. У пояса всегда держал бутылку с водой и кидал окурки только на песок – так лесом дорожил.

Он выдохнул и посмотрел в небо. Руки всё ещё болели – он долго работал лопатой, которая сейчас лежала в яме, в десяти метрах рядом с ним.

Сквозь изумрудную листву берёз и вяза просачивались яркие лучики света. В светло-алом небе порхая крыльями, летели разные птицы. Вот пролетела и стая синиц, потом и несколько колибри. Дятел.

Петр долго любовался стаями, летевшими к югу. Всё же позже он увидел нечто странное – одиноко в небе летела белая чайка.

Петр, закончив работу, вернулся в дом и помылся. Переоделся, написал жене и сыну письмо в Томск.

Рано утром проснулся, сделал зарядку. Умылся.

Вокруг – тишь да гладь. Мартовские птицы поют, тепло, цветы растут. Погода шепчет. На участке весь огород зарос – Петр ленился ухаживать за огородом.

Он оделся и, выйдя к тропе у дома, обернулся и улыбнулся – как тихо и как хорошо.

Вскоре он уже нёс домой несколько старых пней, вынутых вместе с корнями. На их месте он должен был посадить новые сосны и берёзы, который ещё два года будут расти, и он будет за ними ухаживать.

Петр допил вчерашний квас, сложил пни в сарай предварительно расколов на дрова и щепу.

Работу с ямой близ оврага надо было завершить сегодня, также чтобы дождь не вымыл рытвины, вблизи и земля не осыпалась нужно обложить его внутри железными пластинами.

Так что Петр снова работал до самого вечера. А когда уже вечерело, и алый закат поднялся над лесом, он присев на свой табурет снова увидел стаи птиц. И снова он увидел одинокую белую чайку.

Кончился день. На следующее утро Нона Фёдоровна и уполномоченный по сельхоз сбору урожая внимательно осмотрели яму. Им она понравилась, даже потом приходилось помогать выбираться наверх.

Лесник получил новые, красивые книги от разных иностранных писателей. Множество книг – хватило бы на целую библиотеку.

И вот Петр снова, только уже у себя во дворе любовался полётом стай птиц. Аисты, голуби.

Он уже знал, что вот-вот полетит одинокая белая чайка. И вот и она.

Она снизилась вниз и села на верхушку кедра, а затем прямо на его забор. Петр удивился, даже рассмеялся:

– Ну что ты родная? Заблудилась? – он покормил её с руки и даже погладил. Она немного скулила. Он слегка приподнял ей крыло – кровь. Она была ранена.

– Так вот оно что – тихо произнёс Петр. Он взял её на руки и понёс в дом. Положив её на белый платок, расстеленный на маленьком письменном столике, Петр сходил за старым ланцетом. Он продезинфицировал его и, найдя бинт, и рюмку старой водки направился к больному созданию.

– Не бойся – Петр надел новые перчатки и очки. Птица лежала брюхом кверху, и немного приподняв голову, издавала тихий стон.

Петр медленно раздвинул крыло, животное сильно завопило, но он птицу все же удержал. Он обработал рану, похожую на дыру водкой. Петр, вынув ланцет его отца – доктора стал кончиком прибора вынимать из-под кожи странный предмет. Кровь потекла ещё сильнее, и животное ещё громче завопило, когда оно показалось на поверхность.

Петр убрал ланцет, и спешно ухватив пальцами, странный твердый комок убрал его к краю платка.

Он снова обработал рану водкой, причем теперь всей оставшейся. А затем перевязал рану через крыло, потом снова через брюхо.

Птица успокоилась – она замерла. Сначала Петр подумал, что чайка погибла.

Он уже был готов идти за лопатой. Но вдруг она зашевелила здоровым крылом и приподняла голову.

– Слава богу – сказал Петр и, взяв животное, положил на стул. Оно было более радостным, хотя старалось не двигаться. Он вынес детскую кроватку из подвала и положил её туда. Он его покормил, и вскоре оно уснуло.

Сам Петр поел и уснул. Утром проснулся рано. Разбудил чайку. Покормил и напоил водой. Затем положил в кроватку. Он ей строго наказал, чтобы она даже и не думала пока взлетать. Словно поняв его слова, он легла и снова заснула.

Петр же взглянул на платок, на краюшке которого все ещё лежал странный комок. Он в перчатках взял его и вымыл. Разломав его, и надев очки, он увидел, что перед ним толстая соль в виде комка. К ней было добавлено что-то черное – это было железо.

– Кто же это сделал? – тихо произнёс Петр. Утром он помылся и снова сделал зарядку. Одевшись, он все никак не мог выкинуть из головы мысль о том, что кто-то стреляет в здешних птиц подобной гадостью.

Он знал только одного человека, который любил стрелять солью – Федора Прескова. Старик ещё и десять лет назад любил это делать и двадцать, когда ему было шестьдесят. Но на него это не похоже – даже напротив, тем более он никогда не добавляет ничего к соли.

А его ружье? Может, кто-то его взял. Спешно собравшись, Петр направился к старому дому Федора. Долго он шёл по тропинке, обдумывал, как оно быть могло или как вообще ружье у него забрали. Быть может вовсе дело не в нём? Может у кого-то в селе ещё ружье есть? Да нет, не было точно все эти годы. Значит, из его ружья стреляли.

Он уже проходил мимо рощи у его дома, у дороги в низине плато. Вдруг услышал громкий щелчок, затем смех и ещё раз щелчок.

Петр сразу же стал взбираться по склону на плато. Быстро оказавшись наверху, он увидел двух ребят.

Так это Витька и Серега! Те самые сорванцы, что старикам валерьянкой в прошлом году дверь залили и котов со всех окрестностей ночью собрали, что самодельным ружьем туалет папе взорвали и в лесу прятались!

Витька с ружьем стоял – точно Прескова. Стояли оба и смеялись безудержно, пока не увидели, что рядом Петр Игоревич стоит.

– Эй! Шалава маленькая – что безобразничаем?!

– Извините, дядя Петр – начал Серега – У Витька мама заболела, а папа уехал в Ленинград – есть нечего. Вот мы и решили – взять у дяди Феди ружье и соль. А потом пару птиц убить и съесть.

– Неделю назад почти чайку поймали – вмешался Витек, радостно улыбаясь во весь рот.

– Ага! – строго начал Петр – А лицензия охотники у вас есть!? – он говорил громко и строго.

– Да какая нам лицензия – мы и без неё прекрасные охотники! – начал Витёк.

– Да? А дядя Фёдор вам ружье взять разрешил?

– А мы с ним добычей поделимся! – ответил Серега.

– Ах, вы какие! – разводя руками, ответил Петр – Я эту вашу чайку нашёл – она ранена, вы соль с железом смешали! Эх, дураки, – и уши холодные! Она – чайка столько мучений из-за вашей охоты натерпелась – все равно, что вас раз двадцать выпороть – не поймёте!

Серега и Витёк сразу сникли, глаза расширились, лица побледнели:

– Не надо дядя Петр! Не надо!

Петр взглянул в глаза Сереги и Витька:

– Ну ладно. Прощаю я вас на этот раз – ребята развеселились – Вот только ружьё сейчас же верните, перед дядей Федором извинитесь и обещайте, что больше охотится без разрешения взрослых, не будете.

– Обещаем, обещаем – начали ребята.

– Вот и хорошо. Скажите Федору, что я вам работу уже нашёл – если трудится, будете, то еда быстро найдётся.

 

Вот так и жили. Вскоре Витёк и Серега за белой чайкой ухаживали, пока Петр Игоревич работал в лесу. Взамен они еду получали и даже учебники купили – к первому классу готовится.

Белая чайка, вскоре поправившись, стала Петру помогать письма посылать, как впрочем, и всей деревне. Зимой на юг, весной снова обратно.

В конце концов, Серега однажды, спустя многие годы Петра Игоревича встретили – он уже сам был немного старым, а Петр ещё старше. Но это другая история.