Когда покойники встают из гроба и говорят со мною о былом, я полагаю, что разгневал Бога или изрядно выпил перед сном. Какой, однако, к чёрту сон, кладбище, проторенные вёрсты и мечты, от поколений память, пепелище, ограды, памятники и кресты. Сопоставляю мысли с настоящим, и каждый раз подобный разговор, происходящий лишь весной пьянящей, уже в моих строках. И что? Я вор? Или не вор, а «проводник от Бога»? И в самом деле, был ли разговор, оставить, может, мысли у порога? Как будто из избы я вынес сор. Вороны на кладбищенских воротах вещают, что с покойником в летах. Прохладным утром, как на поворотах, встречаю с ними зори на крестах. 28.05.08 |